Моя причина любить снег

– Извини меня, пожалуйста, – пробормотала, окончательно опустив голову, так что видела только носки его ботинок.

– Исправишься? – наконец соизволил ответить он.

– Да, я больше не буду глупить… – тихо-тихо, еле сдерживая слёзы.

– Это не было глупостями. Ты просто не захотела меня слушать.

– Я не буду…

– Не будешь слушаться?

– Нет, я не буду так поступать! – не выдержала, вскидывая голову и глядя на ехидно ухмыляющегося Колю.

Внутри всё кипело. Да как он может? Я же приползла извиняться, хотя была совершенно не виновата!

– Хм, ну, раз будешь слушаться, тогда давай – на колени.

– Что? – одновременно удивились мужской и женский голоса.

Правда, сперва показалось, что это я так уникально отозвалась – от шока, но потом заметила ошалелое лицо Никиты. Видимо, от друга он такого тоже не ожидал.

– Т-ты шутишь? – не получив ответа, пролепетала я и услышала жестокий ответ:

– Нет.

– Н-но…

– Коль, ты что, сдурел? – вместо меня выразился Никита, покрутив у уха.

– Я сказал: или она встаёт на колени и просит прощения, сейчас и здесь, или пусть валит отсюда. Мне такая не нужна!

Зимин ещё как-то возразил Коле, тот ответил холодно и упрямо – слов я не разбирала, только интонации. Глаза застилала пелена слёз, в ушах гудело, руки тряслись. Он действительно этого хочет? Чтобы я?..

– Я же сказал, ты так и будешь мне не подчиняться! Женщина должна во всём слушаться мужчину, которого выбрала, слышишь? – зашипел Коля прямо мне в ухо. – Пошла отсюда. И не приближайся даже, поняла?

Кивнула как-то автоматически, уже не сдерживая слёз, и, резко развернувшись на пятках, кинулась прочь. В голове, словно на повторе, бились его жестокие слова. Что такого я сделала? Почему?

Дороги я не видела, даже холода не чувствовала. Просто упала на колени и разревелась.

– Ты свихнулся, да? – рыкнул Никита, когда София пулей вылетела из корпуса. – Что это за шутки?

– Повторяю уже тебе: я не шучу, – спокойно ответил Коля, губы его растянулись в предвкушающей улыбке. – Её нужно проучить.

– За что?! Софка и так тебе беспрекословно подчиняется, придурок!

Никита с силой сжал кулаки. Поведение друга он совершенно не понимал – из всех девушек Коли София была самая спокойная и покладистая: она часто молчала, задумываясь о чём-то своём и не мешая парню, спокойно принимала любые оскорбления, практически не перечила и не поднимала голоса. Она была влюблена в него окончательно и бесповоротно – Зимин был уверен. Ведь на самом деле Софи ужасно вспыльчивая. Это парень успел почувствовать на собственной шкуре – одногруппники же.

– Ники, ты будто бы на её стороне, – красавец института хмыкнул. – Не дури, эта слабачка приползёт уже через недельку, не захочет ведь справлять Новый год в одиночестве. А я зато выдрессирую себе идеальную девушку.

– Она что, собака? – зло, отрывисто.

Никита никогда раньше не замечал за другом такой подлости и жестокости. Некоторую холодность – да, тщательно скрываемую любовь к садо-мазо – тоже, но это казалось мелочами, которые можно было простить. Сейчас же Коля поступал как полная скотина, желая "выдрессировать" Софи, будто цепного пса.

– Породистая сучка, – согласно кивнул друг, – как и остальные у нас в вузе. Место женщины на кухне и в постели. Красивая и покладистая – вот что нужно от спутницы.

Дальше слушать Никита не стал. Кулак с характерным звуком коснулся скулы "красавца вуза", лишая оного этого титула. На несколько недель – так точно.

Я очнулась через несколько минут, ощутив на плечах тяжесть прикрывшей их куртки. Притом, скорее, каким-то шестым чувством ощутив, ибо всё тело сводило от холода.

– Нечего в такой мороз по улице в одном платье бродить, – проворчал Никита, практически поднимая меня на ноги и ещё плотней закутывая в куртку. – Девушка же, детей ещё рожать, – стёр слёзы с моих щёк.

Оставшись лишь в тонкой водолазке, Ник зябко поёжился и целенаправленно куда-то потащил совершенно дезориентированную меня. Уже через пару минут звякнул колокольчик над дверью, тело окутало приятное тепло, а в нос ударил пряный запах кофе.

– Садись, – однокурсник почти насильно усадил меня за небольшой столик на двоих, встряхнулся, смахивая с головы ледяные снежинки. – Вещи все с собой? – в ответ я отрицательно покачала головой. – Чего нет?

– Пуховик в гардеробе висит, – пробормотала, растирая руки. – А сумка с собой, не успела закинуть.

– Прекрасно! Тогда держи меню.

Кивнула, машинально принимаясь листать предложенное, но даже не задерживаясь взглядом на аппетитных фотографиях салатов, гарниров и тортиков. Есть совершенно не хотелось. Зимин мгновенно куда-то исчез, вернувшись только через несколько минут.

– Бизнес-ланч будешь? – вопросил он с улыбкой, но получив отрицательный ответ, продолжил: – А торт? Круассан?

Но я продолжала отрицательно мотать головой. В конце концов, Ник досадливо махнул рукой и вынес "приговор":

– Ладно, я заказал чай на двоих и жратву себе. Пока хватит.

Тяжело вздохнув, вновь кивнула ему в ответ и опустила глаза. Руки мои никак не желали принимать нормальную расцветку и отказываться от красного оттенка, но хотя бы уже обрели чувствительность – их начало неприятно покалывать. Та же проблема и с коленками – я была одета в платье и довольно лёгкие колготки, которые плохо спасали от мороза.

– Ты согрелась? Скажи хоть что-нибудь, – молчание затягивалось, что явно бесило Зимина.

– Согрелась…

Вновь повисла тишина, разбавленная тихими звуками музыки, доносящимися из висящих над головой колонок. Никита нахмурился.

– Слушай, Соф, ты не парься из-за этого идиота. Напыщенный индюк, честно! – проворчал парень.

Я резко вскинула голову, с надеждой всматриваясь в лицо однокурсника. Неужели Коля понял, что жутко меня обидел и решил извиниться? А так как самому стыдно, подослал друга? Ник, будто прочитав мои мысли, ещё сильней скривился:

– Коля – скотина, хуже которой не бывает!

К глазам вновь подступили слёзы: да, такие, как мой… бывший, от своего решения не отступаются. Раз сказал, что не простит, то больше нет смысла пытаться его молить.

– Извини меня… – вдруг добавил Никита.

– За что? – я украдкой стёрла слёзы и удивлённо взглянула на однокурсника.

– За то, что посоветовал извиниться перед этой сукой! – он со всей силы шибанул кулаком по столу, аж солонка подскочила, тревожно звякнув. – Ощущаю себя полным идиотом.