Моя простая курортная жизнь 4

— Липс, — пошел я на второй круг, и она охотно припала к моим губам.

— Дети, — вдруг раздалось от двери, — а вы чем тут занимаетесь?..

Вздрогнув, Дана смущенно отодвинулась от меня. Ну е-мое, Геля Алексевна, чего ж так пугать-то? А то не видно, чем мы занимаемся.

— Английским, — я повернулся к любимой учительнице, как-то удивительно незаметно зашедшей в класс.

— Части тела повторяете? — усмехнулась она, любуясь покрасневшей мордашкой моей милашки. — Это уровень начальной школы…

Ой, ну это вы уже на продвинутом уровне, а нам с Даной не мешайте осваивать азы. И на азах-то не просто.

— А куда еще можешь поцеловать? — глаза в оправе строгих очков пытливо скользнули по мне.

— Да всюду могу, — ответил я.

— Вы нас смущаете, Ангелина Алексеевна, — еще чуток покраснев, но весело изрекла моя недотрога.

— Ладно, дети, давайте к делу, — та уселась за свой стол. — Хотя и ваш урок мне тоже нравится… Ну что, Рома, — взгляд в строгой оправе снова сместился на меня, — поздравляю, по предварительным результатам ты второй. В целой области! Это успех! — довольно сообщила она. — Лучший результат среди всех моих подружек!.. А ты, Дана, пятая. И это тоже очень хороший результат, не расстраивайся…

Да Дана и не выглядела расстроенной — наоборот, радостно смотрела на меня и, судя по улыбке, уже вовсю придумывала, как будет меня поздравлять. А ее бедро, которое мне нельзя трогать, сейчас само под партой бодро постукивало по моему. Чем-то расстроенной казалась Геля — видимо, тем, что не с кем поиграть в такую же игру. А вот играла бы со мной — может, и первое бы место было.

— А вообще, Рома, с такими результатами, — задумчиво выдала она, — глядишь, и тебе надо в Англию ехать…

О нет, я для себя уже все решил — останусь в Карпове, выучусь на переводчика, прикуплю еще один гостевой дом, найду еще одну красотку с большими сиськами, которая будет им управлять, а потом и вовсе открою франшизу. Потому что я люблю родину, а сисек больше, чем у нас, все равно нигде нет.

— Липс… — неожиданно выдала любимая учительница, насмешливо поглядывая на нас. — Ну что, Дана, можешь поцеловать своего победителя. Только, пожалуйста, не у меня на глазах.

А то что, не выдержите и поцелуете сами?

Попрощавшись с классной, которая осталась в кабинете проверять скучные контрольные, мы вышли в пустой коридор и сразу занялись вещами поинтереснее. Дверь еще не успела захлопнуться, как моя милашка жарко прижалась к моим губам, отрабатывая уже и без того отлично выученные части тела. Последнее, что я видел перед тем, как сгрести ее в охапку, — это с иронией закатившиеся глаза Гели. А потом дверь наконец закрылась.

Обнимаясь, мы с Даной направились к выходу из школы, решая, куда пойти праздновать. Вариантов на самом деле было не так уж много: кафе, кино. К себе она меня пока не звала.

— Может, ко мне? — предложил я.

— Ну, ты как бы парень, — помедлив, отозвалась моя девушка.

— Твой парень, — напомнил я, мягко спуская пятерню с ее талии пониже, сантиметр за сантиметром осваивая новую зону.

— Рома, руку, — тут же напомнила ее хозяйка.

— Кажется, я ее не контролирую, — покаялся я, пока моя своенравная конечность уютно осваивалась на милой попке.

— В следующий раз возьму веревочку, свяжу все, что ты не контролируешь, — пригрозила язвочка, поднимая мою руку обратно себе на талию, — и так и будешь ходить!

— Не знал, что тебе такие игры нравятся, — хмыкнул я.

— У меня самый озабоченный парень во всем Карпове, — парировала она. — А к озабоченным парням я не хожу.

— А то что, папа заругает?

— Папа не заругает, — фыркнула Дана, — папа сразу убьет!

Но возможная смерть от рук ее папаши меня волновала сейчас гораздо меньше, чем другой факт. Мы встречались уже неделю, я мог целовать ее как хочу, но только в губы, щеки и шею — а вот на все, что ниже, полное табу. Даже за грудь еще ни разу не дала потрогать, даже руку на попку пристроить не разрешает. При этом я щедро позволяю трогать меня всюду, но она не трогает — вредина, словом. Но милая. И моя. Моя милая вредина, которая сама не понимает, каких удовольствий лишает меня и, конечно же, саму себя.

Честно говоря, я и не думал, что все окажется так сложно. Я думал, мы наконец-то сойдемся, и я стану ее проводником ко взрослой, полной удовольствий жизни — как было с Аленой или Беллой. Тем более я же по глазам вижу, как ей нравится каждый мой поцелуй, каждая ласка, каждое типа запретное прикосновение. Однако с тех пор как мы начали отношения, она словно стала еще большей недотрогой, чем была до этого. Иными словами, плавно перекочевала из подруги без преимуществ в девушку без преимуществ. И я все не мог понять, чем же ее так пугают эти преимущества? И старался помаленьку, плавными, аккуратными шажками показывать ей, что преимущества это не так уж и страшно, иначе их бы и не назвали преимуществами.

Остановившись посреди пустого коридора, я притянул мою вредную милаху к себе, поймал ее охотно распахнувшиеся губки и начал целовать так, чтобы у нее подкосило ноги, закружило голову и напрочь снесло все запреты. Мне все казалось, вот еще чуть-чуть — она потеряет бдительность, я вдоволь ее пощупаю, и моя недотрога наконец поймет, как это приятно, когда мои руки на ее попке, и больше не будет этому противиться.

Дана была как мой персональный ивент-календарь, где я каждый день открывал новое окошко с новым подарочком. Сначала мы просто целовались, и ее губки упрямо смыкались, не пропуская внутрь мой язык — однако вскоре он обрел достойное место в ее ротике. Сначала она не прижималась ко мне, держа дистанцию — теперь же ее сочные холмики вовсю елозили по моей груди, и даже сквозь одежду я ощущал их мягкость и тепло. Сначала она вспыхивала и отодвигалась, когда что-то из моих брюк начинало постукивать ей по животу — теперь же явно наслаждалась тем, как это неведомое нечто приветливо вставало ей навстречу.

Каждый день приносил что-то еще, но и без этих открытий было кайфово. У меня уже было много девушек, но ни с одной такой близости, такого тепла, такого уюта я не чувствовал — я будто впервые после развода родителей снова оказался в семье, где можно часами болтать обо всем на свете, забыв про время, гулять по городу и просто держаться за руки. Если бы она еще мне давала… Но тут я Дану не винил. Отчасти был виноват ее папаша, вбивший ей такие строгие принципы в голову, а отчасти…

Прерывая поцелуй, резкий удар чем-то угловатым и очень колючим пришелся аккурат мне по спине.

— Извините, не заметила, — процедила Влада, от всей души треснув такого незаметного меня рюкзаком.

И протиснулась мимо с лицом «так тебе и надо».

— Смотрю, вы в ссоре? — спросила моя милашка, провожая ее глазами. — Что, больше не дружите? — прозвучало немного ехидно и осторожно одновременно.

— Да, немного в ссоре, — ответил я.

Хотя это было предсказуемо. Как только мы с Даной стали встречаться, мне пришло такое сообщение:

Влада: «Пока ты с ней мутишь, я с тобой трахаться не буду!»

Ну окей, хотя я тебе такие условия не ставил.

Я: «А я и не настаиваю.»

Влада: «И что это значит?»

Влада: «что ты весь такой хороший, правильный, верный, а я такая плохая, да?»

Влада: «а ты не охренел ли?!»

Тут я понял одну простую вещь: если нашей звезде не трахать тело, то она начинает кому-то трахать мозг. Извини, Влада, но у тебя для этого парень есть. Этот вид секса, пожалуйста, оставь только ему.