Моя школьная девочка

Романов глубоко вдыхает, трет ладонями лицо. Сажусь рядом с ним, подогнув под себя ноги.

– Ну, говори, че опять не так? – его голос звучит обреченно.

Хорошо, значит, он понимает, что ведет себя неправильно.

– Ты не можешь просто так сваливать, оставляя меня одну! – начинаю возмущаться.

– Тина, давай ты не будешь орать, мы ж разговариваем.

Все, на его лице снова нагловатая гримаса. Чуть нахмуренные брови, напряженный подбородок. Глаза смотрят прямо на меня. Он закидывает руки за голову, вольготно вытягиваясь на моей кровати, всем видом показывая «Говори быстрее, и ложись, мне не интересно».

– Юр, так нельзя, – понижаю голос, пытаясь понять, как донести до него информацию. – Мы даже не ходили никуда вместе за весь сентябрь. Мы либо трахаемся, либо учимся. Я не чувствую себя…

– Вставай.

Юра соскакивает с кровати, перебивая меня, и протягивает руку. Непонимающе смотрю на него.

– Давай-давай, поднимайся. Пошли, погуляем.

– Хочешь отмазаться от меня одной прогулкой?

– Слушай, я пришел, как только смог. Я не прячусь от тебя, я тоже хочу проводить с тобой время…

– Нет! Ты не хочешь проводить со мной время, Юра! Ты хочешь заниматься своими делами, потрахаться и свалить в свою комнату, чтобы я не мешала тебе дальше заниматься своими делами.

– Не ори, – в его голосе снова грубость, и я замолкаю. – Мне казалось, что все нормально. Хорошо, я буду больше времени уделять тебе.

– Не надо мне одолжений твоих, – бурчу себе под нос.

Пускаю слезу. Промакиваю ее, подтягивая майку к лицу, оголяя пирсинг на животике. Если не получилось добиться чего-то криком, то можно прибегнуть к слезам.

– Блин, не реви, – парень садится рядом со мной на кровать, обнимая меня, – это не одолжение. Мне нужно от тебя больше, чем секс, правда. Мне нужна ты вся, Тина. Просто я не могу войти в режим. До армии остается все меньше времени и я не понимаю, что нужно сделать в первую очередь, и стоит ли вообще заниматься учебой.

Юра смотрит теперь устало. Шмыгаю носом для драматического эффекта, и его рука тут же сильнее прижимает меня к себе.

Упираюсь лицом в его шею и улыбаюсь. Слез больше нет.

– Обещаю, все время до армии я посвящу тебе, хорошо?

– Хорошо, но если ты не…

– Нет, не капризничай, не надо, – он проходится ладонью по моей макушке, – не хочу ссориться. Так как насчет прогулки?

– Юр, ты ведь скажешь, если больше не захочешь встречаться?

– Что?

Он поворачивает мое лицо к своему и внимательно всматривается в мои глаза.

– Я весь этот месяц чувствовала себя ненужной. А мне не нравится это чувство. Не хочу думать, что я лишняя для тебя.

– Ты не лишняя, Тина. Не пускай подобные мысли в свою голову.

– Просто все не так, понимаешь?

– Одевайся, – он поднимается с кровати, направляясь к двери, – обсудим все на улице. Мне надо подышать.

И дверь за ним закрывается. Ну конечно. Ему надо подышать. А я должна идти за ним. Все как обычно.

Крик не помог. Слезы лишь слегка. Что я еще могу сделать?

Натягиваю джинсы, бардовый свитер и кожанку. Юра уже ждет меня у дверей, с рюкзаком, закинутым на одно плечо.

Время половина двенадцатого. Ну куда он тащит меня?

Идем по сумеречному двору в сторону парка. Проходим в ворота.

Он молча берет меня за руку и тянет в сторону кустов. Я не спрашиваю, что он собрался делать. И не боюсь темноты. Я знаю, что с этим парнем я в безопасности.

Он останавливает меня между несколькими кустами и деревьями, вдалеке от тротуара, прижимаясь грудью к моей спине.

– Твой шарф мне мешает, – его голос спокоен, его руки прижаты к моей талии и не двигаются.

– Это палантин.

– Он тоже мешает. Но это не важно. Завтра мы с тобой встретимся.

– В смысле?

– Завтра мы с тобой встретимся, – повторяет он.

– Конечно, встретимся, Юр, – смеюсь, – мы живем вместе.

– Завтра девятнадцатое сентября Тина, и мы встретимся с тобой на школьной лестнице, ведущей на наш этаж. Ты пнешь мои чемоданы, предложишь свою помощь, и уснешь в моей кровати. И я больше не смогу думать ни о ком, кроме тебя.

Он шепчет в самое ушко, разливая тепло по всему моему телу. А ведь я совсем забыла, что мы встретились в этот день.

– А мне казалось, что я знаю тебя всю жизнь, – поворачиваюсь к нему, просовывая руки под полы его расстегнутой легкой куртки, обнимаю его торс.

– Ладно, считай, выкрутилась, – смеется Романов, – но знай, я понял, что ты забыла.

– Неправда! – топаю ногой.

Не собираюсь признаваться, что забыла. Он будет целую вечность меня этим подкалывать.

– Это не важно. Я помню все за нас обоих. Это было запланировано на завтрашний вечер, но раз уж ты начала стонать, я решил, что устрою все сегодня.

– Я не стонала!

Отчего он всегда такой грубый? Разве я стонала? Я всего лишь хотела поговорить насчет наших отношений. Что плохого, если я скажу о вещах, не устраивающих меня? Разве он сам не говорит всегда, что нам надо разговаривать.

– Еще как стонала, Тина, но сейчас не об этом. Я тут подумал, и понял, что у нас не было ни одного свидания. Ну, знаешь, – парень ухмыляется, – вам, девчонкам, нравится же вся эта романтика. Но помни, что у меня никогда не было свиданий, так что я в этом деле новичок. Не суди меня строго.

У него не было свиданий? Я удивлена. Но очень рада этому. Я буду хоть в чем-то первая для него.

Юра достает из рюкзака покрывало и стелет его на траву между несколькими кустами. Затем из рюкзака появляется пара термокружек и контейнер с пирожными. Хлопаю в ладоши, подпрыгивая на месте. Юра такой молодец. Где он достал эклеры? Я не видела их в холодильнике. Последним он достает небольшой светильник в виде прозрачного стаканчика, ставит его посередине покрывала и включает. Теперь я могу видеть его лицо. На его губах все еще усмешка. Похоже, наше свидание его смешит. Этот парень так же много понимает в романтике, как я в освоении космоса.