Моя слабость

Она вздохнула и развернувшись, скрылась в комнате.

– Мне нужен платок или бумажные салфетки. А еще прокладки или тампоны.

Докурил сигарету и потушив окурок в пепельнице снова набрал Макса. Он меня пошлет за такие просьбы.

– Слушаю, Гриш.

– Сопливчики для соплячки купи. Прокладки и тампоны.

– Что? Я что нанимался бегать за бабскими штуками?
– зло прорычал брат, на что я скривился.

Но спорить не стал, понимал его негодование.

– Ей прям не в терпеж?

– Откуда я знаю? Разве это происходит по хочу или не хочу?

– Черт. Какие надо?

– Что увидишь, то и бери. Откуда мне знать.

До вечера старался не тревожить врачиху. Понимал, что ей нужно отдохнуть, чтобы скорее прийти в себя. Сквозь боль, которая стала жутко напрягать к вечеру, я готовил ужин. Брат голодный приедет, девица проснется. Да и самому охота жрать. Потому отыскал в кладовке картошку и лук, решив нажарить целую сковороду. В холодильнике нашел закрытую банку грибов, шпроты и пресервы. Отлично, на ужин достаточно, а на завтра Макс привезет продуктов.

Брат зашел домой, когда на печи во всю шумела картошка с небольшим количеством сала, которое я нашел в том же холодильнике.

– Запахи разносятся до ворот шикарные. Ожидал увидеть у плиты врачиху.

– Нина спит, у нее температура.

– Я все привез, что ты просил. И от себя добавил.

Брат поставил пакеты на пол и развернулся чтобы сходить за остальными покупками, но я его остановил.

– Макс, спасибо за помощь.

– Ты же знаешь, я всегда рад тебе помогать. Но вот с прокладками, это через чур.

– Ну извини, тут выбора не было.

Макс улыбнулся и вышел из кухни. Я оттащил сковороду в сторону, и отшвырнув тряпку, решил пойти разбудить Нину. Ей нужно поесть.

Пока готовил, закрывал к ней двери, чтобы не мешать спать, и теперь, распахнув деревянную преграду, застыл на месте. Врачиха стояла с выпученными глазами прижав к груди свою кофту. На ее теле по-прежнему было только белье.

– Не поторопилась?
– уточнил я, прищурившись, и с любопытством разглядывая стройные ноги.

– Выйди, пожалуйста.

– А че я там не видел? Баба, как баба.

– С чего ты так решил?
– уточнила она охриплым голосом сильнее прижимая кофту к груди.

Боится, и огрызается.

– Опыт подсказывает.

– Тогда ты ошибаешься.

– Не уверен. Докажешь?
– двинулся в ее сторону, а девчонка тут же прижалась спиной к горячей стене.

– Ай, - воскликнула она, роняя кофту.

Я хмыкнул, и остановившись в нескольких сантиметрах от нее, опустил взгляд на вздымающуюся грудь. Волнуется, часто дышит, и тем самым привлекает внимание.

Спелая вишенка. Красивая грудь. Интересно, лифчик с кучей поролона, или своя красота?

Сейчас бы пальцем нырнуть, попробовать. Да не поролон, а сиськи.

Дунул на грудь, и заметил, как на коже девчонки образовались мурашки.

Сжал крепко кулаки, и посмотрел в глаза, наполненные страхом.

– Одевайся. Ужин стынет.

Вышел из комнаты, обратив внимание, что Макс занес еще несколько пакетов.

Ужин прошел в тишине. По крайне мере я старался молчать, а вот врачиха постоянно о чем-то переговаривалась с Максом. Мне было не интересно. Я только изредка бросал взгляд на ее губы, которые плотно обхватывали вилку, и каждый раз чертыхался. Не мог спокойно реагировать. Хорошо хоть оделась, иначе бы я вообще двинулся от ее тела.

Так, хватит думать о ней. Просто у меня уже несколько дней не было секса, вот и клинит.

– Гриш, я думаю баню растопить. Ты как смотришь на это?
– услышал вопрос брата, и пожал плечами.

– Грише сейчас лучше не париться в бане, - отметила врачиха, заставляя меня прищуриться.

– А тебе?

– И мне, - едва заметно улыбнулась Нина, пожав плечами, - у меня же температура.

– Тогда отбой, Макс. Душем обойдемся.

– Ладно.

– Скажите, а мне есть что обуть? Я бы хотела немного воздухом подышать, а то целый день в доме.

– Макс тебе купил валенки. Кстати, надо их поставить к печке, чтобы нагрелись. А ты че удумала ночью гулять? Опять встречи с волками хочешь?

– Нет, просто я думала у двери постоять.

– Завтра постоишь, даже провожу, - я отложил вилку, и поднявшись со стула, размял мышцы, скривившись от боли.
– Сейчас перевязку мне сделаешь, а потом спать. Тебе еще чаю горячего выпить надо, да жиром натереться.

– Чего? Каким еще жиром?
– удивленно переспросила девчонка, похлопав ресницами.

– Ладно, ноги натру тебе. Все равно горчичники нельзя пока температура.

– А ты что, тоже врач?

– А ты всегда была такой любопытной?

Нина закатила глаза, и вернулась к своему ужину.

– Я на перекур. Макс, выйдешь?

– Конечно.

– А ты, девочка, пока посуду помой.

Она резко перевела на меня взгляд и сглотнув, подняла брови.

– Еще чего?

– Ну ты же, не баба, как баба?
– хмыкнул я, и прикурив сигарету, вышел в коридор.

Макс последовал за мной, прикрывая за собой двери.

– Как дела в городе?

– Торопиться нельзя, иначе Мигрецкий испугается…

– Знаю. Пашка что? Бушует?

– Повыпендривается и перестанет. Нечего было махать ножом.

В этом он прав. Брат лучше всех знает, что я не терплю зарвавшихся мудаков, тем более в своем круге.

– Макс, завтра с утра поезжай в город и оставайся пока там. Мы сами справимся. Думаю, врачиха выпендриваться уже не будет. Поняла, что не обижу.

– А как же печь, дрова? У тебя же рана свежая.

– Переживу. Пока в сарае хватает дров?

Брат кивнул.

– Достаточно.

– Ну и хорошо. А потом посмотрим. Сейчас главное врачиху вылечить. Да и мне самому подлататься, а то я так не смогу накормить щебнем ублюдка.

– Если что нужно будет, звони, привезу.

Я кивнул, и наконец-то затянулся практически сотлевшей сигаретой.

– Гриш, может тебе резинок привезти?

Я нахмурился, выпуская изо рта дым.

– Нахера?

– Да ладно, думаешь, я не вижу, как ты весь вечер смотришь на врачиху? Да и меня отправляешь…