Моя страна - прежде всего!

— Замолчи! Не смей так говорить! — буквально зашипела девушка. — Ты ничего не понимаешь..

— О нет, я отлично понимаю, в отличие от тебя, глупышка! — повысил голос Александр, чувствуя что теряет над собой контроль. — Всё что я рассказал — правда, нравится тебе это или нет! И если руководство будет таким же слепым и глухим как ты то всё именно так и получится! А знаешь почему? Да потому что ты слепо веришь в пропаганду, где мы всегда побеждаем а враги всегда слабые и глупые! А это не сказка, это жизнь и она иногда очень сильно бьёт по таким наивным. Единственная надежда на то что в Германии совершают ту же ошибку думая что СССР — колосс на глиняных ногах!

— Ты… Ты самый настоящий враг! Провокатор! Трус! Паникёр! Шпион! — вскочила девушка, глядя на него бешеными глазами. — Если бы не приказ, то..

— То что? Убила бы? — презрительно усмехнулся он. — Да пожалуйста! Вы, коммунисты, любите такой способ решения вопроса… Без долгих размышлений и колебаний — бац! прямо в лоб! Конечно, какие могут быть сомнения? Раз Ленин или Сталин что-то высокопарно сказал значит так и есть, верно? А кто не согласен — в расход!

— Только попробуй ещё раз полоскать своим грязным языком имя великого товарища Сталина, гадина! Или я за себя не отвечаю! — казалось, она сейчас накинется на него и разорвёт на кусочки.

Внезапно он почувствовал что его словно отпустило. Накатило опустошение и апатия. Да пошли они все к чёрту, эти тупые твердолобые коммунисты… Если не хотят смотреть правде в глаза то это только их проблема! Хотя нет, увы… Это проблема, к сожалению, будет общей. Тут не получится отделить зерна от плевел. Да, ему не нравятся коммунисты, но он любит свою страну, сотни миллионов простых людей, а значит, придётся спасать всех, не разбираясь кто коммунист а кто беспартийный. Это напомнило ему один спор со своим товарищем из будущего, который утверждал что если будет война с "НАТО" то он ни за что не станет защищать власть Путина и его олигархов, типа Сечина, Миллера и прочих. Дезертирует и спрячется где-нибудь в глуши.

Александр презрительно скривился. Ещё один, мать его, единоличник хренов! "Моя хата с краю — ничего не знаю!" С каким удовольствием он тогда несколько раз вмазал ему по лицу и телу! До сих пор было приятно вспомнить! Тогда, склонившись над изумлённым, харкающим кровью уже бывшим товарищем, он сказал:

— Какая же ты мразь, Серёга! Выходит, раз не хочешь воевать за Путина значит штык в землю и пора домой, да?! А то что кроме Путина и Сечина в стране живут 140 миллионов простых людей ты забыл, сука?! Их, значит, защищать не надо?! Пусть "Абрамсы" и "Брэдли" разъезжают по Красной площади, негритосы трахают наших жён, сестёр, дочерей, матерей? Зато, блядь, они, наконец, скинули проклятого Путина! Какая радость, гремите барабаны! Тебя пример Украины ничему не научил? Там тоже нашлась куча долбоёбов желающих скинуть ворюгу Януковича. И какой результат они получили, а? Ты, дебил, не понимаешь одной простой вещи — в крайнем случае, тот же Путин или олигархи смотаются за границу а вот "звёздно-полосатые" останутся! И будешь ты на них пахать так как не пахал никогда! И когда какой-нибудь ублюдок из Техаса или Алабамы, жуя свою жвачку, поманит тебя пальцем и прикажет привести к нему твою сестру Машу… Она же у тебя красавица, верно? Так вот, ты её приведёшь, сучий потрох, и ещё спасибо ему скажешь что он не поленился, поднял свою жирную задницу, приехал сюда из своей сраной Америки и сверг Путина, установив в стране свою любимую западную демократию! А сестра? Подумаешь, небольшая плата за такое дело! Может, она ему понравится и он возьмёт ее с собой в Америку, да? Да даже если Путин и остальные погибнут, достойная ли это плата за гибель своей страны? Ты, вижу, считаешь что да… А вот я, сука, не согласен! И если сюда придут эти бравые уроды, выкормыши Форт-Брэгг, то я стану уничтожать их любыми способами и мне будет абсолютно плевать цивилизованные они или запрещены Женевской конвенцией! И если для того чтобы защитить страну и простых людей мне придётся защищать и Путина вместе с его друзьями, то пусть так и будет, мать твою! Потому что если выбирать из двух зол то я выберу меньшую! И если всякие недовольные внутри страны, такие как ты, снова попытаются мутить воду, мечтая о революции и захвате власти, то я возьму палку, нож, автомат и стану мочить вас в сортире, где вам самое место! А теперь вали отсюда, скотина, пока нос не сломал окончательно, урод траханый!..

— Короче, я понял что с тобой сейчас говорить бесполезно… Как говорится, пока гром не грянет мужик не перекрестится… — сказал он, отворачиваясь от неё. — Устал я, поспать хочу.

Несколько секунд слышалось лишь тяжёлое дыхание девушки а потом громко затопали сапоги и она почти выбежала из палаты. Что ж, ожидаемая реакция на его слова. Жаль только что теперь, похоже, накроется знакомство с её подружкой… Да и хрен с ней! Пожалуй, в самом деле, лучше вздремнуть пока есть возможность, в лагере вряд ли будет такая расслабуха.

Берлин.

1 мая 1940 года.

Гюнтер Шольке.

Он снова стоял на перроне вокзала Лертер, уже в который раз. Во второй? Или третий? Неважно. В такое хмурое утро это было явно не то место где он хотел бы находиться, но что поделаешь? Не всегда всё зависит от желаний конкретного человека, тем более, военного. Голова побаливала после раннего подъёма и чрезмерного возлияния вечером, но он старался это не показывать. Гюнтер оглянулся и не сумел удержаться от широкой улыбки. Пожалуй, ни один из пассажиров не удостаивался такой свиты при отъезде как он. Прямо цветник!

Рядом с ним, прижавшись к его плечу и закрыв глаза, стояла Лаура с весьма болезненным видом. Вчерашняя пьянка свой след оставила и на ней. Также недалеко стояли Лотта с Евой, причём первая то и дело прижимала руки к вискам. Он вспомнил как они с трудом встали утром и дружно приняли таблетки от головы. Что ж, Гюнтер надеялся что это поможет..

С другой стороны стояла его семья, мать, отец, брат… и Ханна. Отдельной группой примостились Аннелиза с Роландом и Катарина. Наконец, самой крупной компанией стояли баронесса с дочерьми и… Ребекка. Так сказать, полный набор! Хотя, что тут делает Ребекка он не понял. Да, конечно, Гюнтер оказал ей помощь, но такое участие к нему… Или это опять дар богини сработал? Вряд ли, слишком мало времени прошло..

— Гюнтер… — первой начала Ева, когда он оторвался от Лауры и подошёл к ней. — Я… то есть, мы все, желаем тебе чтобы ты вернулся живой и здоровый. И побыстрее..

— Я обещаю что постараюсь сделать всё чтобы не погибнуть. У меня ещё целая куча планов на свою жизнь… и насчёт тебя тоже… — шёпотом добавил он.

Та покраснела, поколебалась… и, набравшись смелости, обняла его за шею, поцеловав в щеку.

— Если забеременеешь, подумай над именами нашего сына или дочери, как вернусь, обсудим. Хорошо? — улыбнулся он и подмигнул ей. Красная как помидор, женщина кивнула и, пересилив себя, отошла от него, на ходу вынимая из сумки платок.

Её сменила Лотта. Никого не стесняясь, она тоже обняла его и поцеловала прямо в губы, словно напоказ. Ошеломлённый Гюнтер не успел среагировать и лишь удивлённо расширил глаза. Вот это номер отмочила, чертовка!

— Милый, я буду очень волноваться за тебя… Но, почему-то уверена что с тобой ничего серьёзного не случится. Поэтому буду ждать и писать письма. А ты спокойно служи и… пожалуйста, не вздумай знакомиться там с кем-нибудь, ладно? Нас и так тут, как посмотрю, слишком много… — кинула она взгляд на множество девушек и женщин провожающих Гюнтера.

— Сделаю всё чтобы этого не допустить, Лотта… — усмехнулся он. Нет, он, конечно, постарается, но… Мало ли что может там случится? — Скажи, ты специально набилась Лауре в подруги чтобы стать ближе ко мне?

— Не понимаю о чём ты говоришь, Гюнтер… — пожала она плечами с самым бесхитростным видом. — Лаура очень приятная девушка, мне нравится с ней общаться.

— Ну-ну… Будем считать что я поверил… — ухмыльнулся Гюнтер, подавив желание снова поцеловаться с ней.

— Гюнтер, просто приезжай. Живой! — без всякой улыбки, серьёзно сказала она.

— Приеду! — кивнул он. — Ты просто жди.

Лотта, опустив глаза, отступила от него и подошла к Лауре, обняв её за плечи. К ним присоединилась Ева, обняв их обеих. Так они и стояли, втроём, неотрывно глядя на него.

Он подошёл к следующей группе. Аннелиза, едва сдерживая слёзы, смотрела на него, положив руки на плечи сына. Катарина печально улыбалась. Гюнтер решил больше не скрываться:

— Мои дорогие, любимые девочки! Вы мне обе очень дороги. Я не хочу терять ни одну из вас, потому что люблю. Знаю, это ненормально, но так оно и есть. Я не знаю пока как всё получится в дальнейшем, но обещаю что сделаю всё чтобы мы все были счастливы вместе!