Моя сводная слабость

– Ну куда же ты? – меня кто-то дёрнул за сумку, и она соскользнула на локоть.

Меня повело, но я все же устояла на ногах.

– Ребят, идите по своим делам, меня сейчас встретят, – глухо проговорила, и это так нелепо позвучало.

Сердце грохотало у меня не только в груди, но и в ушах. Было страшно, потому что их много. А если Игорь испугается?

– Ой, встретят ее. Еще скажи, что парень, – говоривший наклонился ко мне и сорвал сумку с локтя.

Его дыхание неприятно щекотало кожу. Стало мерзко от запаха перегара.

– Отдай сумку, – дрожащим голосом попросила я. В ней все учебники, тетрадки и дневник.

Убегай – кричало мне сознание. Плевать на все, они неадекватные. Могут навредить. Но я не слушала. Знала, чего стоило маме купить эти книги. И так не хотелось создавать ей дополнительные проблемы.

– А у нас малышка грозная, – передо мной появился другой парень.

Темный, глаза черные, кожа загорелая, одет дорого. По нему сразу видно, что он хам и никогда не следовал правилам приличия. Для него вообще хорошие манеры не существовали, потому что он выдохнул прямо мне в нос клубок дыма и вырвал пакет из рук.

А что я сделаю? Они старше, сильнее.

Меня затрясло, я лихорадочно оборачивалась на них и не понимала, куда мне деваться. Они противно ухмылялись, и я решилась. Согнула коленку и ударила того, кто стоял передо мной. Юркнула между парнями, но меня тут же поймали за кофту и потянули назад. Ткань затрещала и больно впилась в горло.

Закаляла и прямо в лицо тому, кого ударила. Он смотрел зло, его черные глаза светились от фонаря, который был позади мой спины. Парень выглядел, как черт.

– Отпусти, – прохрипела.

– Да ладно, отпущу, – обманчиво по-доброму он ответил, ослепительно улыбаясь. – Я же не зверь, красотка. Вот только поиграю с мышкой, – он потянул свою руку ко мне, и я отпрыгнула от него, но наткнулась на другого парня и почувствовала на талии руки чужака. – Какая прытка мышка, коту весело будет играть с тобой.

Он прикусил губу и схватился за кофту на моей груди, сжимая и ее, и лифчик. Дернул на себя, и ткань снова затрещала. Я вцепилась в его руку и впилась ногтями в кожу, чувствуя, как мягкие ткани забились под ногти.

– Я сейчас этому коту усы-то поотрываю… – раздался грубый голос Игоря, и у меня вырвался стон облегчения.

Только вот нахал не отпускал меня, а притянул к себе и прижал спиной к груди. По сравнению с ним я была маленькой пушинка.

– О, а это провожатый. Твой парень? – спросил на ушко, неприятно обдавая его горячим дыханием.

Их было четверо, они расступились, а Игорь стоял неподалеку и смотрел на меня. Обвел холодным взглядом снизу вверх и лишь на секунду остановил его в том месте, где нахал держал руку. На моей груди, похабно ее сжимая. Мерзкая дрожь прошлась по телу. Мне было больно, противно, слезы проступили на глазах. Игорь перевел взгляд на меня и плотно сжал челюсть

Он больше не стоял, а шел ко мне. Только когда появился на свету, я увидела в его руках крепкую большую палку. Игорь больше не говорил ничего. Он ударил по ногам парня, который пошел на него. Другого по рукам. Меня толкнули так сильно, что я полетела в кусты. Они больно хлестнули по лицу, рукам, что-то непонятное. Я даже не помню, что за растение, вроде кололось и резало одновременно.

Больно. Неприятно. Слезы текли из глаз, я пыталась выбраться оттуда. Было страшно смотреть на Игоря. Пускай в его руках палка, но их больше и они старше.

Потасовка быстро кончилась, и меня кто-то выдернул из кустов и помог встать. Я начала вырываться, боясь, что это тот парень.

– Отпусти! – голос прорезался.

– Успокойся, скромница, – хриплый голос Игоря подействовал на меня, как сильное успокаивающее.

Я стояла и смотрела на кусты, в которые меня только что толкнули.

– Они…

Я даже не знала, что спросить. Мне было страшно повернуться. И это сделал Игорь за меня. Просто развернул и стал осматривать мое лицо.

– Ты как? – проигнорировал мой вопрос, и в голосе мне волнение послышалось. Я дернула плечами, а он сжал плотно челюсть, но не отпустил. – Пошли домой, – вернул свой обычный сухой тон и ледяной взгляд.

Он смотрел на меня, как на неприятность, которая стояла на его пути. От этого стало обидно. Я же не виновата в том, что произошло.

Игорь собрал мои вещи и повесил на плечо сумку. Я плелась за ним, смотря на свои поцарапанные руки. Наверное, лицо тоже такое же, потому что и его щипало.

Мама точно запретит мне репетировать. Черт, а как же выступление?

– Я… Игорь, – тихо позвала его, и он взглянул брезгливо. – У меня лицо сильно поцарапанное?

Он остановился, сделал глубокий вдох и выдохнул. Повернулся ко мне и осмотрел внимательно.

– Нет, – грубо ответил. – Пара царапин на лбу. Тебе повезло. А вот руки, – взгляд метнулся вниз и снова на меня. – Отвратительно.

– Не г-говори, пожалуйста, маме. Она меня тогда не пустит больше.

– И правильно сделает. Кто шатается один в такое время? Почему в этот раз с классухой не поехала? – он отчитывал меня, как маленькую. Не кричал, но его тон был таким назидательным и обидным. На глазах появились слезы.

– Я не виновата. Захотелось прогуляться. Я устала, – дрожащими губами ответила ему.

Но он не проникся. Наклонил голову и строго посмотрел на меня.

– Башкой нужно думать. Если бы отец меня не попросил тебя встретить, ты бы уже не была девственницей, – он выплюнул эти слова, будто я какая-то прокаженная.

Не смогла больше выдержать его взгляда презрительного. Я, по его мнению, все делала не так. Завтраки слишком ранние, ужины слишком поздние. Всегда старалась помочь хоть как-то, ведь он много тренировался, тайком выполняла задания, которые давал ему отец, а Игорь на них плевал и уходил. Я не хотела, чтобы они ругались. А он вот так просто брал и топил меня сейчас. Мог просто обнять и сказать, что такого больше не будет. Успокоить.

Но нет…

Слезы душили. Я шла впереди сводного брата. На пешеходном переходе загорелся зеленый сигнал светофора, и пошла через дорогу. Домой. Хотела в душ – смыть неприятные ощущения чужих прикосновений и лечь спать. Уже возле дома Игорь схватил меня за руку, и я дернулась.

– Больно, – всхлипнула, но остановилась.

– Успокойся. На твоем лице написано, что что-то произошло. Если ты не возьмёшь себя в руки, то я все расскажу твоей матери.

Хоть и с пренебрежением были сказаны его слова, но он впервые в жизни пошел мне на уступку. И это подействовало отрезвляюще. Я вытерла глаза от слез.