Моя тень горит ярче меня

– Сева, то, что вы здесь пьете, похоже на кофе только надписью на банке, – рассмеялась Надя. – Налей водички.

Она привычно села на скрипучий диванчик и вытянула стройные ноги в плетеных босоножках. Сева достал из холодильника бутылку минералки, взял с полки чашку и наполнил прохладной водой с шипучими пузырьками. Надя отпила немного и поставила чашку на стол.

– Куда поедем? Можно посмотреть двушку на Щорса или трешку на Волгоградской.

– Может, сначала глянем ту, что нашла мама? Это же в центре.

Надя сразу нахмурилась и тихо сказала:

– Сева, пойми, я уважаю Евгению Борисовну, но жить с ней в одном доме не желаю.

Сильвестр вспыхнул – кровь прилила к лицу. Постарался взять себя в руки и ответил вполне спокойно, без гнева:

– Надя, ты не права. Мама лишь хочет помочь. Мы оба работаем, а, когда появятся дети, она сможет нянчиться с ними…

– Так вы с мамой уже все решили насчет нас с тобой и будущих детей? – воскликнула Надя. Она подпрыгнула и заметалась по тесной подсобке. – Может, она заодно подскажет благоприятные дни для зачатия? Не припомню, чтобы спрашивала ее, когда мне рожать и как растить детей.

Голос Нади звенел негодованием, карие глаза сверкали. Сильвестр едва удержался, чтобы не ответить грубо, сгоряча. Это была не первая их с Надей ссора. С тех пор, как решили продать его и Надину однушки и купить общую квартиру, они не переставали спорить. Обоим под тридцать, каждый привык сам решать, что делать и как жить, а тут приходилось идти на уступки, приноравливаться, соглашаться.

Конец ознакомительного фрагмента.