Моя в наказание

Хочу всю жизнь с ним за руку. Плестись, нестись, лететь. Что-угодно.

Но вдруг вспоминаю про свой мобильный.

— Мне в ванную нужно.

— Иди.

На бегу тяну платья вниз. Оглядываюсь, ловлю взгляд на ногах и усмешку. В ванной и сама улыбаюсь, как будто есть повод.

Странно всё. Очень странно. Кажется, что мы на пике. Хочу ухнуть вниз. Но не по кочкам в ад, а гладко в счастье.

Бросаю мобильный в сумочку, опять выхожу. Айдар уже в холле. Двери в номер открыты. Бывший муж уткнулся в телефон.

Выхожу и направляюсь к лифтам первой, не жду, что возьмет за руку.

В кабинке едем, как незнакомцы. Он весь в переписке с кем-то, наверное, важным. Я стараюсь не пялиться на его отражение слишком явно. Хотя у самой — пламя внутри. Бабочки устроили зефирное барбекю.

Лифт с толчком останавливается, я тоже отталкиваюсь от перилла и снова выхожу первой. Вижу кулеры, уголок лобби. Запоздало пугаюсь.

Обычно молнией проношусь мимо. Не смотрю и не прощаюсь. Это все равно стыдно, но я убеждаю себя, что не так уж и очевидно, зачем может приезжать женщина в президентский на пару часов. А сегодня… Я здесь ночь провела. Кто хочет — заметит.

Стыдно до сбившегося дыхания, мокрых ладоней и желания найти, есть ли у здания задний ход.

— Алло, — оглядываюсь, слыша голос Айдара. Он держит телефон у уха и смотрит в окно. Сам того не зная, дает мне еще немного времени пожить без позора. В голове красочно рисуется, как буду плестись за ним. Все будут смотреть… Ох… — Лен, я вчера уехал. Ты не могла вчера мне сказать, что нужно подписать? С Мишей договаривайся теперь. Пусть организует… Хорошо, я напишу.

Скидывает. Оборачивается. Смотрит хмуро.

Я чувствую свою ответственность, а вместе с ней — вину. Одно утро, а его уже задергали. Как он здесь столько времени провел? С нами…

— Что?

Мотаю головой.

Айдар делает шаг на меня. В голове крутится мысль попросить его пройти первым, а самой — хотя бы минут через пять. Это глупо, но помогло бы сохранить мне крупицы гордости.

Думаю об этом и сдуваюсь. Почти принимаю судьбу. Это тоже будет мое маленькое наказание. Наверное, уже неосознанное. Ему просто не понять, насколько сильно я через себя переступаю.

А может быть понять.

Айдар сжимает мою кисть. Съезжает по ладони и уверено фиксирует. Разворачиваюсь по инерции. Подстраиваюсь под шаг.

Мы пересекаем огромный холл за руку и быстро. Выхожу, не как шлюха.

За нашими спинами съезжаются стеклянные двери, уважительно склоняет голову швейцар.

Мою грудную клетку распирает от благодарности. Я позволяю себе только взгляд вскинуть на Айдара… И молчу.

Бывший муж отпускает мою руку уже возле машины. Открывает дверь и помогает сесть. Так же механически, как я жевала. Скупо. Но какая к черту разница?

Пока он обходит капот, я отбрасываю мишуру сомнений и тону в ощущениях из прошлой жизни.

Глава 23

Айлин

Дорога домой кажется не тревожной, а наоборот — убаюкивает. Машина Айдара несется по трассе. В одно сплошное зеленое месиво сливаются деревья. Мы молчим, но тишина не гнетет.

Может даже вздремнула бы, но не позволяю себе. Слишком нагло с учетом того, что Айдар спал еще меньше, чем я.

Преимущественно пялюсь в окно. Изредка — из-под полуопущенных ресниц на него. Изучаю профиль. Дразню себя же, оживляя ночные минуты. Сердце щемит от воспоминаний, как набросился. Как любил — и грубо, и нежно. И быстро, и устало.

Как за руку взял и провел…

Вместо позорного коридора я получила личную взлетку.

Ерзаю. Айдар скашивает взгляд на меня.

Улыбаюсь.

Дальше — снова к окну.

До нашего городка осталось не так-то много. Интересно, он вспомнит про ключи от машины или это было для красного словца?

Если что, я и сама разберусь, но просто… Хочется.

— Ты сказала, что не общаешься со своими…

Вроде бы, ну что может быть более ожидаемым, чем звук его голоса? А я зависаю.

Прокручиваю слова в голове несколько раз. Осознаю, что это оно — начало разговора. Рефлексировать буду потом. Думать, почему начал настолько издалека. А сейчас поворачиваю голову. Киваю медленно.

Айдар мажет взглядом, но я успеваю прочитать всё: ему не в кайф. Мне тоже. Но, видимо, без этого никак. Нужно пройти. Желательно, за руки.

— Не общаюсь.

Веду плечами, хотя хочется себя же за них обнять.

— Почему?

Ощущение такое, что во мне не сердце бьется, а какая-то птица долбит дыру клювом. Сначала четко в грудине. Потом — по нервам. Больно, зараза. Больно!

Вздыхаю. Смотрю в глаза, даже с учетом того, что он куда больше на дорогу.

— Потому что я согласилась поучаствовать в твоем отстранении не для того, чтобы подлизать родным. Получить их расположение. Не знаю, что еще ты себе придумал…

Кривится. Стреляет предостерегающе.

А я снова вздыхаю. Здесь каждое слово имеет значение. Может сыграть свою роль. Чиркнуть спичкой над бензиновой бочкой. Мы на ней пляшем, периодически передавая из рук в руки сигарету. А у нас, вообще-то, дочь…

— Я просил тебя просто подождать, Айлин. Этого было бы достаточно.

Опускаю взгляд. В душе — буйная буря. Я миллион раз говорила с ним про себя. Исходила истошным криком. Умоляла. Плакала. Шантажировала. Оправдывалась.

Сейчас же и сама удивляюсь тому, насколько спокойна.

Приподнимаю подбородок и даже усмехаюсь.

— А ты уверен? — Спрашиваю тихо. Спокойно реагирую на сжавшиеся челюсти. Практически слышу, как спичка чиркает по коробку.

Не бросай, любимый… Не бросай.

— Я знаю, что меня обманули… Наум. Он нанял какую-то актрису. Я тебе говорила ее фамилию. Они составили для меня легенду. Как будто это жена арестованного тобой чиновника. А в то утро она позвонила и сказала, что я могу за него уже не просить. Его убили… Там…