Моя жена Любовь Орлова. Переписка на лезвии ножа

Если же в сценарии «Шиворот-навыворот» войдут ситуации и сцены сценария «Пилигримы», написанного нами совместно, то этот вопрос будет решаться нами между собой в товарищеском плане, разумеется, исходя из существующего закона об авторском праве.

Уникальный, конечно, документ! Турам, обожавшим своего режиссера по «Встрече на Эльбе», осточертело, видимо, его вечное, из-за загранкомандировок и болезней, ожидание за письменным столом. И теперь, после двух с половиной лет такого «сотрудничества», они, сославшись на то же пресловутое, сломавшее их якобы планы Женевское совещание, вообще выходят из игры.

Г. АЛЕКСАНДРОВ, Л. ОРЛОВА – П. АТАШЕВОЙ

Привет из Нью-Йоркского отеля [336] .

Л. Орлова, Г. Александров

10 марта 56 г.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ

Голливуд. 56 г.

Периночка!

Посылаю Вам лекарство и записку от Зины. Желаю здоровья. Зина советовалась с доктором в Нью-Йорке, и он прописал это лекарство как лучшее.

336

На обратной дороге из Мексики, куда Александров ездил вручать Международную премию Мира экс-президенту Ласаро Карденасу.

Ваш Гриша.

Г. АЛЕКСАНДРОВ, Л. ОРЛОВА – П. АТАШЕВОЙ

Перочку

Приветствуем из Парижа.

Л. Орлова, Г. Александров

12 марта 56 г.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – П. АТАШЕВОЙ

Перл!

Помогите вернее разобрать записку этого «черта» Айвора.

Гриша.

14 апреля 56 г.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – ЦК КПСС

9 мая 1956 г.

В Центральный Комитет Коммунистической Партии Советского Союза.

В 1946 году я выпустил свою последнюю кинокомедию «Весна». В течение нескольких последних лет я не снял ни одного комедийного фильма. Несмотря на то, что за это время мною сделано несколько некомедийных фильмов («Встреча на Эльбе», «Композитор Глинка»), я упорно работал параллельно над сценарием кинокомедии, стремясь достичь новых успехов в развитии этого жанра. Я работал с писателями Эрдманом и Вольпиным, Дыховичным, начинал работу с В. Катаевым, Н. Погодиным, с Мих. Зощенко, братьями Тур и другими, пытаясь найти возможности для новых успехов советской кинокомедии. Но 12 сценариев, над которыми я работал, в производство не пошли. Многие из них были закончены, некоторые остались незавершенными.

В настоящий момент я написал сценарий новой кинокомедии на тему сосуществования разных социально-политических систем и развернул действие этой темы на путешествии иностранных туристов по СССР. По моему мнению, этот фильм должен показать нашу страну с ее лучших сторон, продемонстрировать достижения социалистического общества на всех главных участках, раскрыть принципы жизни многонациональной семьи советских народов, дружно соединяющих свои усилия в строительстве коммунизма.

Мне казалось, что было бы очень правильно, если бы роли иностранцев исполняли известные иностранные артисты, чтобы двух американцев играли американские актеры, англичанина, французов, немцев играли бы артисты этих стран. Их участие в этом фильме, их личное пребывание во время съемок на наших стройках, на целинных землях, в колхозах, на заводах, атомных станциях, на курортах, их полеты на наших реактивных самолетах и т. д. и т. п. подтвердили бы ту правду, которую я намереваюсь показать в картине. Они были бы свидетелями, что все, что показывается в картине, – не бутафория, не макеты, а реальная советская действительность.

Но в течение последних двух лет я не могу договориться с руководством Министерства культуры СССР о решении этого вопроса. А от решения его зависит весь принцип постановки и режиссерская разработка.

Я считаю также, что участие знаменитых артистов разных стран обеспечит успех нашему фильму во всех странах мира, ибо, как известно, имена известных артистов имеют решающее значение для успеха картины в капиталистических странах.

Мне кажется, что тема сосуществования и мирного сотрудничества нашей страны с капиталистическими странами будет не только показана в этом фильме, а практически осуществлена и на деле показана ее возможность, если в этой картине примут участие известные представители американского и европейского кино.

Я обращаюсь с этим письмом в ЦК с надеждой, что высказанные мной соображения продиктованы не моей личной заинтересованностью, а интересами общей политики советского государства. Прошу разрешить мне пригласить для участия в этой картине 5 иностранных знаменитых киноактеров, примерно таких, как Пауль Муни (США), Ив Монтан и Симона Синьоре (Франция) и Марьяна Шенауэр (Австрия) [337] , одного английского и одного немецкого комика.

В случае невозможности работы кого-либо из них, подобрать других, соответствующих целям картины известных актеров. Если этот вопрос будет решен положительно, это поможет мне разработать режиссерский сценарий в расчете на их участие и реализовать, как мне кажется, очень важную для настоящего момента постановку картины на тему о сосуществовании. Кроме того, я хотел бы включить в фильм такие события, факты и обстоятельства, которые бы сделали его юбилейным фильмом к 40-летию Великой Октябрьской социалистической революции.

337

Других женских героинь в фильме не было, так что М. Шенауэр была, видимо, вариантом С. Синьоре.

Кинорежиссер Гр. Александров.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – Н. ЭРДМАНУ

Дорогой Коля! Во время болезни перечитал записи по «Секрету успеха» и придумал новую схему сценария, как мне кажется, более интересную. Хотелось бы повидаться с Вами и Мишей (М. Вольпин. – Ю. С.) и обсудить вопрос о «Секрете успеха». Хотите ли вы принимать участие в окончании сценария или нет, я твердо решил работать над сценарием и закончить его.

В настоящее время я закончил сценарий «Пилигримы» и буду снимать эту комедию. Но так как работа над «Секретом успеха» дело не такое быстрое, то хотелось бы закончить его к концу съемок «Пилигримов» с тем, чтобы я мог иметь к осени будущего года готовый сценарий [338] . Все это надо обсудить и решить.

Гр. Александров.

Эраст Гарин, Любовь Орлова и Павел Кадочников в фильме «Русский сувенир». Несмотря на блестящий актерский состав, александровская комедия «Русский сувенир» была признана явной неудачей и легла на полку.

338

Конечно, кому, как не ему, самому «выездному» советскому режиссеру, снимать такое. Но Александров явно переоценивает свои силы: некогда здоровяк-спортсмен, а теперь, едва разменяв шестой десяток, терзаемый болячками, он мечтает о безостановочной, из картины в картину, работе.

Г. АЛЕКСАНДРОВ – И. ПЫРЬЕВУ

Директору киностудии «Мосфильм» тов. И. А. Пырьеву.

Уважаемый Иван Александрович! [339]

Я рассчитывал, что оправлюсь после болезни и смогу приступить к активной работе в конце этого месяца, но 17 июля врачи, обследовав мое состояние, обнаружили, что последствия спазм мозга и сердца, случившегося у меня на почве гипертонии, не ликвидируются так быстро, как хотелось бы. Головные и глазные боли пока еще не покидают меня. Мне предписано весь август продолжать лечение и запрещено приступать к работе.

339

Превращение «Вани», даже «Дорогого Вани» в «Директора к/с “Мосфильм”, уважаемого Ивана Александровича» связано не только с официальным как бы характером письма: заявлением об отпуске, просьбой выплаты денег и пр. Видимо, «Ваня» стал «Иваном Александровичем» после того, как весной этого года на первом со своим участием обсуждении того, что наворотил Александров, оставшись без Туров, сказал: «Какие-то странные вещи у нас происходят! Очевидно, мы долго не ставим картин, по 5–6 лет, и когда, наконец, начинаем, то стремимся включить в эту картину все, все свои жизненные наблюдения, все, что увидели, записали – все в одно произведение. И вот оно распухает, становится нереальным, и мы имеем произведение, наполненное философскими рассуждениями, причем примитивными и чрезвычайно назойливыми. Вот какая беда! Это же кино. (Александрову.) Зачем же это, Григорий Васильевич? Кино должно быть доступно для всех зрителей, и вы делали такие картины, Григорий Васильевич! Но сейчас что-то случилось с нашими мастерами…»

Ввиду этого прошу Вас дать указание об оформлении мне отпуска за 1956 год. Сейчас я нахожусь в отпуске за 1955 год. Я также хотел просить дирекцию студии «Мосфильм» и фабком помочь мне получить за отпуск полную зарплату, так как в этом году я ее нерегулярно получал, и у меня может оказаться слишком ничтожная сумма.

Я также хотел просить Вас оплатить мне работу по картине «Небесное создание», в работе над которой я принимал участие до моей болезни в течение года, и очень сожалею, что именно последние месяцы, когда решалась судьба картины, я выбыл из работы. Но, тем не менее, я в течение 10 месяцев внимательно и систематически помогал Георгию Натансону и Сергею Образцову.