Моя жизнь- это мы

За спиной Леши раздался грохот и звон посуды – Лена что-то уронила в раковину. Это оказалась ее кружка, которая разбилась при ударе.

– На счастье, Лен, - прокомментировал и подбодрил брат.

Лена криво улыбнулась и согласилась. Леша усмехнулся про себя этой неожиданно сложившейся иронии. После такого инцидента пить чай Елене, видимо, расхотелось, потому что девушка вообще покинула кухню и занялась стиркой. Но братьям удалось поговорить всего около пяти минут, прежде чем она снова вернулась к ним.

– Гриш, эти джинсы тоже в стирку? – спросила она, держа в руках вышеуказанный предмет одежды.

– Да, - ответил ей тот.

Но уйти далеко Лена не успела. Она залезла рукой в карман, как обычно проверяют одежду перед стиркой, и вынула оттуда клочок ткани красного цвета.

– Ух ты, - прокомментировал Леша с ухмылкой и без особых мыслей, полагая, что этот предмет принадлежит самой блондинке.

Только почему-то Гриша вдруг со стуком опустил свою чашку на стол и напряженно выпрямился. Его реакция заставила насторожиться. Леша стал наблюдать вместе с братом, как Лена на их глазах встряхивает ткань, коей оказались женские трусики. И уже по лицу и бледности девушки он наконец-то сообразил, что она видит их впервые.

«Ох ты ж черт!» - пронеслась мысль в его голове.

– Гриша?.. – пролепетала Лена, часто хлопая ресницами.

Собственная находка ее серьезно поразила. Да что говорить – сам Леша был поражен не меньше. Это что же такое получается?.. Неужели у брата кто-то есть на стороне? Да не может быть!

Брат ответил за себя почти сразу, правда, только ему. Бросив на него взгляд, Гриша строго спросил, в довершении пихая под столом по ноге:

– Лех, твоих рук дело?

Сначала Леша обомлел от такого поворота событий. От того, что брат перекидывает на него стрелки и пытается сделать виноватым. Но вспомнив о том, как он сам перед ним виноват, Фирс решил подыграть:

– Да вы чего так напряглись? Пошутить уже нельзя?

У Лены изо рта вылетел какой-то стонущий всхлип, после чего она набросилась на Лешу:

– Это уже слишком, Фирсов! Это уже ни в какие ворота не лезет! Такими вещами не шутят! Ты хоть понимаешь, что только что сделал?!..

Крича на него, девушка вся тряслась и едва не задыхалась от эмоций, а на глазах блестели слезы. В таком состоянии он видел ее лишь однажды – как раз после их аварии. Закончив кричать, она швырнула красный кусок ткани ему в лицо и в слезах покинула кухню. Ему вдруг стало безумно жаль эту девчонку, искренне, по-настоящему, за все.

– Твою мать, - со стоном протянул Гриша, протирая ладонями лицо. – Задушу.

Быстро встав из-за стола, он поспешил за Леной. Леша был так ошарашен, что даже ничего не сказал тому вслед.

– Вот это точно, мать твою, новости, - не удержался он от выражений в пустоте кухни.

Часть 11

 Сегодня Леша решил остаться дома. Пока Гриша успокаивал Елену, он ушел в свою комнату и стал дожидаться брата. И вот какое странное дело - так гадко на душе у него еще не было. Будто он действительно в чем-то виноват!

«Ну блин, Гриша… - ругался Фирс на родственничка.
– И чего ему не хватает? Ленку на руках нужно носить, а он? Идиот!»

Не заслужила она того, чтобы ей изменяли. У Леши даже в голове не укладывалось все происходящее. Брат, конечно, и раньше не отличался верностью. В конце концов, он с Леной изменял Лизке. Но это еще можно было понять. С первой женой брат познакомился на первом курсе института, и их отношения изначально напоминали какое-то минное поле. Они то сходились, то расходились, но все-таки поженились и продолжили трепать друг другу нервы в браке, пока не развелись и не расстались вовсе. Только Лена ведь совершено не похожа на Лизу. Она…

«…лучше, - возникла мысль в его голове. – Вот же гадство, и не думал, что когда-нибудь такое скажу, тем более самому себе».

И все-таки странно все это было, непривычно – желать девушку брата, терпеть все молча и в стороне и при этом знать, что тот ей изменяет.

– Ну и влип ты в ситуацию, - сказал Фирс сам себе.

Леша даже не знал, что в этом случае делать. На что не решись, какой шаг не сделай, а везде будут свои малоприятные последствия. Сдать Лене Гришу? Не по-братски это, не по-мужски. Хотя Елену жаль в любом случае, будет ли она находиться в неведении или что-то узнает.

Наконец, к нему в комнату зашел Гриша.

– Пошли покурим, - бросил он, шагая на балкон.

Леша вышел вслед за ним. Облокотившись на перила, брат достал сигареты и закурил. Фирс встал рядом с ним.

– Что, нервы совсем ни к черту? – подшутил он над тем, кто бросил эту вредную привычку еще год назад.

Гриша выпустил дым и зарылся пятерней в волосы. Он нервничал и выдавал себя с потрохами, что для него было несвойственно.

– Как видишь, - наконец услышал Фирс ответ. – Еле успокоил.

– Представляю, - ответил он лишь для того, чтобы заполнить напряженную паузу.

– Лех, ты прости, что я на тебя все перевел, ладно? – начал вдруг брат. – Просто это первое, что пришло мне в голову. Но подыграл ты, конечно, отлично. Лучше и не придумаешь.

– На здоровье, - бросил ему Фирс, еще не решив, как на все реагировать. – Так кто эта счастливица?

Брат снова затянулся дымом, выдохнул и только спустя паузу ответил:

– Лизка.

Леша хмыкнул:

– Мог бы и сам догадаться. И давно это у вас?

– Да не очень. После развода у нее был там хахаль какой-то, у меня – Ленка, так мы почти не общались. Приезжал только к сыну на выходные и с ним все время. Потом она с тем разошлась, я стал ездить чаще. Ленка тогда волноваться начала, ревновать сильно. У нее вообще с этим делом беда.

– В смысле?

– Ее бывший изменял ей, отец от матери погуливал. Так что она реагирует на это довольно остро. Ты не представляешь, каких усилий мне стоило добиться ее доверия…

– Которое ты не оправдал, - закончил за него Леша, начиная по-настоящему и неожиданно для самого себя злиться. – Гриш, ты хоть понимаешь, че творишь?

– Слушай, умник, - грубо ответил ему брат, плохо воспринявший осуждение.
– Я и так выкручивался, как мог. Я сына хотел видеть чаще. Ты ведь знаешь, что он для меня значит, чего тут объяснять? Так мы с Лизкой тогда решили, что я буду приезжать к ней и оставаться с ночевкой. Ленке говорил, что в командировке. У нас тогда с Лизкой даже не было ничего. Приезжал и уезжал - все! А потом я и сам не понял, как так получилось. Лизка похорошела, такая вся внимательная стала, кокетливая. В итоге я и не сдержался. Что еще я могу тут сказать? Но знаешь, что самое поганое?