Мозаика судеб

– Я хочу тебе столько рассказать, но сейчас у меня нет времени. С Диной несчастье. – Она прерывисто вздохнула, пытаясь подавить рыдания. – Я отправляюсь в Коннектикут. – Помолчала немного и потом, словно отвечая Одри на ее вопрос, сказала: – Не знаю, сколько я там пробуду, но я позвоню. Обязательно позвоню и расскажу, как там дела.

Габриэла взглянула на мать. Глаза ее были закрыты, голова опущена, и подбородок касался груди.

– Все будет хорошо, мама. – Она встала. – Я уверена, все будет хорошо. – Габриэла прищурилась, борясь со слезами, грустно покачала головой: – Потому что я не знаю, что еще плохого может случиться в моей жизни?

Больница. Ночь с субботы на воскресенье

– Когда ее только доставили к нам, сестры сообщили, что девушка звала маму, – сказал доктор. – Вот что странно: через несколько часов она впала в легкую кому и начала звать отца. – Он сделал паузу и сунул в рот незажженную трубку. – Мы применили интенсивное лечение, следует проверить, нет ли внутримозгового кровотечения. Причин для паники нет, миссис Моллой, пока речи нет об операции.

Руки у Габриэлы задрожали так, что ей пришлось отставить протянутую ей кем-то чашку кофе.

– Пожалуйста, ничего от меня не скрывайте, я уверена, что вы что-то недоговариваете. Никто не может мне объяснить, в каком состоянии моя дочь.

Доктор с особым интересом взглянул на нее и только потом перевел взгляд на медицинскую карту. Перелистал несколько страниц, пока не добрался до конца.

– Смотрите, у нее сотрясение мозга, сломано несколько ребер, кровоподтеки от ушибов на левой ягодице, нижней части позвоночника и на левом плече, внутреннее кровотечение в брюшной полости, которое в настоящее время остановлено. К тому же в срочном порядке пришлось удалить селезенку.

Волна слабости накатила на Габриэлу – ей пришлось напрячь все силы, чтобы не упасть в обморок.

– С вами все в порядке, миссис Моллой? – встревоженно спросил врач, обращаясь к ней так, как она давно уже отвыкла, но сейчас Габриэле было не до этого.

– Все хорошо, доктор, пожалуйста, продолжайте.

– Как я уже сказал, мы внимательно наблюдаем за девушкой, потому что повреждена голова, она не ориентируется во времени. Одним словом, до вчерашнего дня она была погружена в сон, временами очень глубокий. Проснулась только сегодня. Этого времени не достаточно, чтобы определить… – Он заколебался и смолк.

– Она кого-нибудь узнает? – взволнованно спросила Габриэла.

Врач откашлялся:

– Да, женщину, которая прибыла вчера вечером. Нам показалось, что она признала в ней… э-э… ближайшую родственницу. Я вчера так и предположил, но теперь… – Он замолчал.

– Вы решили, что эта женщина ее мать, – закончила Габриэла его мысль. – Все правильно, доктор, я понимаю, это вполне логично.

– В любом случае все, что мы можем теперь сделать, – это ждать.

Габриэла сначала подумала о Клер, но потом вспомнила женщину, которая была на похоронах Пита, и поняла, что это Адриена. Но в тот момент это ее совершенно не взволновало.

– Когда станет ясно, что Дина находится вне опасности? – спросила она.

Габриэла вспомнила о матери. Только не это, подобного ей не пережить!

– Через два-три дня. Дело в том, что при сотрясении мозга часто случается, что вначале состояние ухудшается. – Доктор провел рукой по коротким волосам. – Разрешите задать вам вопрос, миссис Моллой?

– Конечно.

– Кто сообщил вам, что с вашей дочерью случилась беда?

Габриэла торопливо ответила:

– Моя невестка, ее тетя. – И только потом, как бы защищаясь, поинтересовалась: – Почему вы об этом спрашиваете, доктор?

«У него нос как у боксера», – подумала Габриэла совсем некстати.

– Послушайте, – сказал доктор, – вы можете не отвечать, но мне любопытно это узнать.

– Пожалуйста, – ответила Габриэла внешне спокойно, но сама напряглась.

– Кто та женщина, которую ваша дочь вызвала в реанимацию?

– Как ее зовут? – Габриэла решила сначала удостовериться, что это действительно была Адриена, прежде чем столкнуться с ней лицом к лицу у кровати дочери.

Доктор перелистывал историю болезни Дины.

– Адриена Фаст. Она ваша родственница? – спросил он, подняв взгляд от карточки.

– Нет, подруга. Близкий друг семьи, – торопливо добавила Габриэла, словно это могло прояснить недоумение доктора, почему Дина не вызвала мать.

– Ладно, в любом случае, – доктор неожиданно насупил брови, – ближайшие тридцать шесть часов все решат. Пока поводов для беспокойства нет.

– А как с мальчиком, который был с ней?

– Каким мальчиком? – не понял доктор, и его озабоченный, даже несколько отстраненный взгляд чуть смягчился.

– Парень, который вел машину, – объяснила Габриэла. – Я думаю, он ее дружок…

– Миссис Моллой, можно я задам, так сказать, деликатный вопрос?

– Конечно, доктор! – ответила она, хотя ей очень хотелось ответить «нет».

– У вас есть трудности в общении с дочерью? – Она почувствовала, как сердце ее сжалось. Доктор продолжил: – В общем-то, это не мое дело, но я боюсь, как бы ваше появление не принесло Дине вред, – поспешно закончил он.

– Если ее расстроит мой приход, я лучше уйду.

Он, казалось, не слышал ее слов и продолжал говорить:

– Я совершенно не в курсе отношений вашей дочери с этим человеком – ну, тем, который был за рулем… Друг он ей или нет… Могу только сказать, что он легко отделался – сломано запястье, да еще несколько ушибов. Им обоим повезло, что они остались в живых, в рубашках, наверное, родились. Автомобиль вылетел с шоссе и рухнул в глубокий овраг, перевернулся и упал на крышу совсем рядом с кучей застывшего цемента.

– И другая машина тоже?

– Там не было никакого другого автомобиля. Согласно полицейскому протоколу, скорость в момент аварии была около сорока миль, хотя на том участке шоссе знак допускает не больше двадцати. На повороте водитель притормозил, но было поздно – машину занесло, и они совершили «смертельный кульбит», как называют это местные жители. Полиция рассматривает возможность привлечь к уголовной ответственности водителя за неосторожную езду.

Все эти подробности совсем не интересовали Габриэлу. Она больше ничего не хотела слушать, так ей хотелось увидеть свою дочь.