Может — да, может — нет

— Пятница? — Слоун болезненно застонал при мысли о потерянной неделе. — Черт побери, — хрипло пробормотал он, схватившись за голову. — Он хочет перераспределить капитал из одного предприятия в другое. Продать и переинвестировать одним махом. Жаждет совета по малейшему своему решению, а уж он-то парень ушлый. Его мозги ни на минуту не перестают вычислять, из чего бы еще извлечь прибыль. Правда, есть у него и еще какая— то сентиментальная чушь, которую он держит в секрете. Так быстро просчитать и взвесить весь его портфель просто невозможно.

Возвышаясь над Мелани, Слоун пристально вгляделся в ее лицо.

— В чем дело? Чего-то не хватает…

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Очки, — сказал он наконец. — На тебе нет очков.

— Ну и что? Не ношу же я их всегда.

Слоун напряженно старался вспомнить, что напоминает ему лицо Мелани. Что-то такое знакомое…

— Я достаточно хорошо вижу, Слоун, чтобы не натыкаться на стенки, — заявила девушка, краснея. — Отойди-ка в сторону, пожалуйста. Даниэла и так тяжелая.

Он прислонился к двери, снова ощутив боль в горле, а Мелани уложила малышку в постель и поцеловала ее в щечку.

Одетая во все чистое, Даниэла была хороша, как ангел. Слоун поморгал и перевел глаза на Мелани.

— А что с твоими волосами? Почему они не зачесаны наверх и не утыканы шпильками?

Она мгновенно вспыхнула и выпрямились.

— Однако, Слоун, ты мне льстишь.

Ты вообще как-то уменьшилась в последнее время, или мне кажется? — спросил он серьезным голосом, заметив, что она едва достает ему до плеч.

— На мне нет лодочек, — ответила Мелани сквозь зубы, не поворачивая к нему лица.

Раздался звонок в дверь, и Слоун простонал, хватаясь за виски:

— Надо позвонить Итти и…

Мелани встрепенулась, потрепала Даниэлу по аккуратно расчесанным кудрям и строго приказала:

— Не смей. Пока мы с тобой не поговорим. Ты мой должник, Рейвентрол. Не забыл?

Когда в дверь позвонили еще раз, Слоун смерил Мелани взглядом и с ядовитой ухмылкой произнес:

— Как всегда, померяемся силой, дорогая?

— Ты попросил меня помочь; я сказала, что тебе это дорого обойдется, — спокойно ответила Мелани, нисколько не напуганная его взглядом.

Она проскользнула мимо него, подхватила одну из его рубашек и, на ходу просовывая руки в рука-ва, пошла к двери.

— Это, наверное, твой друг… Эль Лобо, не так ли? Пришел осмотреть тебя и Даниэлу. Не так давно он звонил и, как ни странно, сильно удивился, услышав женский голос. Не сомневаюсь, у тебя в гостях женщины бывают пачками…

Быстро подтащив к двери стул, Мелани взобралась на него, чтобы посмотреть в глазок. Слоун машинально отметил, что у Мелани, оказывается, длинные и женственные ноги. Ему доставляло особое удовольствие видеть свою майку на ее округлой груди. Слоун нахмурился, не в состоянии понять, почему его должны интересовать прелести Мелани, и решил не обращать больше внимания на мягкие изгибы ее тела, считая, что его зрение просто искажено высокой температурой.

Убедившись в правильности своей догадки, девушка спрыгнула со стула и плотнее укуталась в рубашку Слоуна.

— Эль Лобо собственной персоной. Одет с иголочки. Когда я ответила по твоему телефону, он стал настаивать на посещении — подозреваю, скорее из любопытства, чем по другой причине.

Она открыла дверь, и на пороге возник Эль Лобо с улыбкой завзятого сердцееда на лице. Он смерил быстрым, оценивающим взглядом миниатюрную фигуру Мелани, закутанную в огромную рубашку Слоуна, а тот нахмурил брови, видя, что Эль Лобо слишком долго разглядывает длинные, стройные ноги Мелани.

Педиатр глупо ухмыльнулся, взглянув на Слоуна, который стоял, привалившись к стене, в одних шортах. Поставив свою кожаную сумку на стол, Эль Лобо засучил рукава.

— Ты не говорил, что завел себе личную сиделку, старина, — весело, произнес он.

— Мел, познакомься с Майлсом Лобеллой, педиатром… Майлс, это Мел. Она пришла ко мне помочь по работе. — Слоуну был неприятен оценивающий взгляд Эль Лобо, устремленный на обнаженные ноги Мелани. — По работе, Майлс, — твердо повторил он сквозь пересохшие губы.

— Ну-ну, — согласился Майлс недоверчивым гоном, засовывая Слоуну в рот градусник. Затем он исчез в коридоре, чтобы проведать Даниэлу, но вскоре вернулся вынуть градусник. Он кинул на Слоуна быстрый взгляд. — У тебя, старик, высокая температура. Я… не помешал чему-то такому, что могло вызвать лихорадку, а?

У Слоуна разболелась голова; он вдруг без видимой причины разозлился и двинулся было в сторону друга, но тут маленькая прохладная рука дотронулась до его щеки. Эль Лобо с интересом уставился на него. Рука нежно погладила его, и Слоун взглянул в голубые глаза Мелани. Стоя между двумя высокими мужчинами, она спокойно сказала:

— Отстань, Эль Лобо, не приставай к Слоуну. Он плохо себя чувствует. Мы с ним работали над проектом, который должен быть готов к завтрашнему дню.

На загорелом лице Эль Лобо засияла белозубая улыбка.

— А как же иначе. Он бы и мертвый встал на ноги.

— Слоун все делает отлично, даже когда на пределе. Но сейчас ему нужна моя помощь, правда, Слоун?

— Вот что, прими-ка это, — сказал Майлс, кладя таблетки Слоуну в ладонь. Вслед за этим он приклеил ко лбу Слоуна ярлычок с надписью «я — хороший мальчик» и быстро испарился из квартиры.

Слоун со стоном рухнул в свое любимое кресло. В поисках подушки он наткнулся на маленькую куколку и уперся в нее подбородком.

— В таком состоянии мне ни за что не составить пакет для Итти к сегодняшнему вечеру.

Мелани забрала у Слоуна таблетки и приказала:

— Открывай рот. — Она положила две таблетки ему на язык и дала воды запить. — Слоун, не паникуй. Тебе всего-навсего надо подписать эту бумагу, а с остальным я справлюсь сама.

— Какую бумагу? — тряхнул головой Слоун и сморщился: ему было больно глотать.

Раздался шелест страниц, напоминавший режущий звук электродрели.