Может когда-то она и была Лолитой, но не теперь
Шрифт:
И спустя еще пятнадцать минут моё терпение вознаграждает мистер «костюм». А позади него семенит моя страсть. Вот она! Вот моя Айседора! Тёмно-синее платье в пол, тянущийся позади шлейфом левый рукав, на точёной талии блестит толстый золотой пояс, а огненные волосы скрыты под искусно намотанным платком. Эй! Зачем? Я хочу видеть твои волосы! И всё равно, она такая красивая! Мой кексик!
– Холи! – окликает её Карин. Она поворачивает голову, приветливо улыбается Карин. – Привет. Я сейчас! – произносит одними губами, указывает на второй уровень, и бросает на меня уничижительный взгляд. – Похоже, ты ей не особо нравишься, – хихикает Карин. – Мне наплевать! Она и не обязана меня любить. И, знаешь, вообще наши чувства взаимны! – злюсь. – Пойдём, поздравим Джонатана, – тяну Карин. – Шен! – обнимает меня Род. – Твою мать! Не знал, что ты придёшь! – он рад мне. – Да, пришли приглашения на меня и мою спутницу, – отмахиваюсь. – Мой любимый музыкант! – хлопает он меня по плечу. Я представляю ему Карин, поздравляю с пятидесятилетием и дарю дорогущие винтажные Роллекс, из моей
ОНА! ТОЛЬКО! МОЯ!
На крыше болтаем ни о чём. В основном говорит он. Внешне я проявляю заинтересованность, а сам думаю, что же она нашла в тебе?
Ну, да высокий. Ну, да подтянутый. Ну, да серо-голубые глаза. Что здесь главное? Деньги? Власть? Положение? Если он не спит с ней уже пару лет, то неужели, лишь любовь удерживает её с ним?
Она же такая… Она совсем не для него! А для кого она, Шеннон? Для тебя? Для тебя с твоим вагоном девчонок? Подумай!
– И она моя гордость! – продолжает рассказ. Я вдруг улавливаю суть. – Если бы не она, я бы, наверное, сейчас сидел в офисе и работал. Я научился отдыхать благодаря жене, – улыбается он. Что? О чем он? Чёрт! Я же его почти не слушал. Что нужно? Давай, Шеннон, отреагируй! Ну же! – Она у тебя молодец, – киваю. – Да! А вот и она, – кивает. Что? Оборачиваюсь. – Милый, Джонатан ищет тебя, – нежный голосок. У меня бегут мурашки. Таким голосом со мной она говорит только во время секса. – Да. Хорошо, – кивает, подходит к ней. – Хочешь покурить? Покури! Шеннон, побудешь с моей малышкой? – спрашивает он меня. Я киваю. Даг уходит. Холи, сжав зубы, минует расстояние между нами и становится впереди, ко мне спиной.
====== Часть 12. Айседора ======
– Холи, – начинаю я. – Не смей со мной разговаривать! – фыркает. – Послушай, я просто зашёл в туалет и стал случайным, случайным свидетелем вашего разговора. Прости, да я всё слышал! Слышал, как ты уговаривала его заняться сексом. Я слышал, что он отказал тебе. Слышал сколько тебе лет и сколько уже он не спит с тобой, – объясняю ей. – А потом решил меня спасти и трахнул, да? – голос железный. – Я решил? – раскрываю глаза. – По-моему, это ты решила меня трахнуть! Пришла сюда, пробормотала какой-то бред про крышу, и просто заставила меня заняться сексом с тобой! – я возмущён. – Заставила? – хмыкает она. – Да! Вела себя так, что я просто не мог устоять! – я почему-то улыбнулся. – Тебя так легко завести? – смягчается, не поворачиваясь. Прижимаюсь грудью к её спине, она вздрагивает. – Тебе – да! – прикасаюсь губами к её седьмому позвонку. Она вздыхает. – Теперь ты знаешь все мои тайны, – поворачивается. – Все? Ты только дала повод для новых, – притягиваю её к себе за подбородок и целую. Губы мягкие и она так податлива сейчас, что я еле сдерживаюсь, чтобы не овладеть ей прямо здесь. – Отойдём, – шепчу ей, и мы прячемся за огромной трубой. – Зачем спрятала волосы? Зачем этот платок? – смотрю на неё. – Мода двадцатых годов, если ты не в курсе! – снисходительно смотрит на меня. Сучка вернулась! – Я в курсе, – киваю. – Ты типа Дункан? – щурюсь. Она раскрывает глаза. – Как ты догадался? – в глазах столько любопытства. – Предположил, – жму плечами.
Я ВИДЕЛ ТЕБЯ ВО СНЕ!
– Правильно предположил, – наклоняет голову набок. – Но такая длина юбки. Разве это двадцатые? – интересуюсь. – Это не двадцатые. Это правила. Правила Дага, – тяжело выдыхает она. – Он тиран? – я обеспокоен. Неужели он заставляет её следовать каким-то правилам? – Нет! Он вовсе не тиран! – рьяно защищает его. – И вообще, это не твоё дело! – фыркает. – Больше никогда не задавай мне таких вопросов! – Могу всё время молчать, – злюсь. – Я вообще немногословен. – Что-то я не заметила, – хмыкает она. – Постоянно болтаешь! Говоришь и говоришь всё время, – улыбается.
Специально это делает. Прижимаю её к стене своим телом. Она шумно выдыхает, и я наблюдаю победный взгляд. Она именно этого и добивалась. Кусает губу и целует меня. Ладони гуляют по моему телу. Пальцы забираются под мой пояс. – Так легко, – качает она головой, очевидно, имея в виду мой стояк. Чуть отталкивает меня, хватает ладонями подол и тянет ткань вверх. Мне открываются изящные лодыжки, перетянутые тонким ремешком босоножек на высоком каблуке, красивые ножки. Почему я так мало обращал на них внимания? Они великолепны! – Снимай! – шепчет она.
– Трусики? – удивляюсь. Она кусает губу и кивает. Опускаюсь перед ней на корточки, она упирается ладонями мне в плечи. Поддеваю пальцами кружевную ткань и тихонько тяну вниз, наслаждаясь каждой секундой. Поочерёдно поднимая каждую ногу,
снимаю с неё трусики. Больше не хочу ждать, расстёгиваю ремень своих старомодных штанов. – Малышка! Шеннон! – Даг зовёт нас. Я раскрываю глаза в ужасе. Твою мать! Холи быстро закрывает мой рот ладонью. – Тшш! – прикасается пальцем к своим губам. – Даги! – выходит она к нему. Я прижимаюсь к стене, стараюсь не дышать, стараюсь успокоить бешено колотящееся сердце. – Где музыкант? – спрашивает он. – Ушёл минут через пять после тебя. Я ждала здесь тебя! – усыпляет его бдительность. И я слышу громкие звуки поцелуя. – Может сейчас? Пока никого нет? – что? О чём она? Хочет заняться с ним сексом? Холи, нет! Пожалуйста! Только не при мне! Сука! Что же ты творишь? – Холи, не начинай! Ты же знаешь… – бормочет он, но она его перебивает. Не хочет, чтобы я о чём-то знал. – Ладно, я поняла! Пойдём! – фыркает она, и они уходят. Облегчённо выдыхаю. Курю. Две сигареты подряд и возвращаюсь к Карин.Я зол на Холи. Как она могла хотеть заняться сексом с мужем при мне? Или… Она ведь наверняка знала, что он не станет этого делать и хотела просто пощекотать мои нервы. О, Боже! Что ты за девушка, Холи?
Остаток вечера она бросает на меня похотливые взгляды, что-то сладко шепчет мужу на ухо, непринуждённо общается с окружающими, а я сжимаю в кармане её трусики, и думаю, что только я заставляю её стонать от удовольствия. И она знает об этом. И я знаю, она прямо сейчас прокручивает в своей памяти наш секс. И я знаю, она хочет этого. Хочет заниматься со мной сексом снова и снова. И мы будем им заниматься. Снова и снова.
– Чего ты радуешься? – шепчет мне Холи. Возвращаюсь в реальность, ловлю себя на мысли, что улыбаюсь, как умалишённый. И понимаю, что за столиком остались только мы вдвоём. – А где? – бормочу, указывая на пустые места. Холи кивает в сторону, и я вижу, что Даг и Карин танцуют медленный танец. – Знаешь, мне кажется, что она в восторге от твоего мужа, – имею в виду Карин. – Да, я заметила, – улыбается она. – Тебе всё равно? – удивляюсь. – Абсолютно. Малышке не тягаться со мной, – качает головой. – Ты так в себе уверенна? – изумляюсь. – Я уверенна в нём, – подмигивает мне. – И что уж таить, я очень уверенна в себе, – шепчет. – Не думаю, что ты бы спал со мной, будь она лучше меня, – облизывает губы. Чёрт. Она права. – Не вернёшь мне мои трусики? – спрашивает. – Угадала! Не верну, – качаю головой. – Я тоже хочу твои боксеры! – неожиданно говорит она. – Можешь забрать, как только снимешь их с меня, – отпиваю виски. – Вы бросаете мне вызов, мистер Лето? – спрашивает она. – Расценивай это как хочешь! – хмыкаю.
Она сладко улыбается и кивает. Поддевает средними пальцами край платка на лбу, и стягивает его, выпуская рыжие кудри из плена. Меня накрывает ароматная волна. Все мышцы в тазу разом напрягаются и загораются огнём. Её запах действует на меня лучше любого афродизиака. Я отдам ей боксеры. Те, которые на мне и все, которые заполняют полки в моей гардеробной, только бы чувствовать её запах.
Она замечает, как я реагирую. Протягивает руку под столиком, и с усердием трёт ладонью меня между ног. Чем твёрже становится мой член, тем шире становится её улыбка.
– Хочешь, я кое-что сделаю? – спрашивает. – Что? – смотрю на неё. – Тебе понравится, – подмигивает мне, подходит к вертящейся в танце паре Дага и Карин. Что-то недолго шепчет мужу, обнимает Карин и чета Граффад – О’Доннелл спускается вниз. Карин идёт ко мне, садится рядом и целует. – Куда они? – забыв об осторожности, спрашиваю я. – Домой! – выдыхает она, ничего не заподозрив. – Холи плохо себя чувствует, – жмёт плечами.
Я улыбаюсь. Вот сука! Нельзя быть такой стервой. Она делает всё, чтобы я нервничал, чтобы завёлся, чтобы ревновал. И она бьёт точно по моему самолюбию. Больше нет смысла находиться здесь. Несколько раз показательно зеваю, и до Крин доходит, что я устал. На все мои уговоры поехать ко мне, она отказывается, и я радуюсь.
Быстрый секс с самим собой в душе, и я растягиваюсь на своей широкой кровати. Простыни чистые, прохладные. Так контрастируют с летним зноем Лос-Анджелеса. Вспоминаю её пальчики. Хочу поцеловать каждый.
«Я оценил», – отправляю сообщение рыжей. Чёрт! Уже двадцать минут прошло. Ответа нет. Я почти засыпаю. «Ты не можешь просто так писать мне. Этот телефон всегда на виду. Ты заставляешь меня нервничать, я этого не люблю»! – мой сердитый кексик. Прямо представляю, как она хмурится, в бессильной злости сжимает кулачки, кривит губки, а сама сгорает от нетерпения. «Я хочу увидеть тебя»! – настаиваю. Она присылает мне фото, на котором запечатлена огненная грива и кусочек лица – лоб и левый изумруд. – Сучка! – смеюсь я. «Ещё»! – пишу. Через пару минут мне приходит фото – зелёные глаза. Они смотрят на меня с экрана телефона таким невинным взглядом, что у меня перехватывает дыхание. Хочу воспользоваться этой невинностью. «Ещё, Холи»! – прошу. И мне приходят её губки, одну из которых, она облизывает. Ох, у меня стоит! «Хочу большего»! – нервничаю. Уверен, что на следующем фото будет грудь! Нет. Она не отвечает, я нервничаю, мне не терпится. Вытягиваю руку вверх, пялюсь на часы. Уже начало четвёртого. Я обещал Джареду, что завтра потрачу на него весь день, буду делать всё, что он потребует. Чёрт, Холи, ну пришли мне фото своей груди! Телефон вибрирует, я открываю сообщение, и вижу кожу, но в этот момент роняю телефон, и жёсткий пластик со всей своей тяжестью приземляется углом мне прямо на лоб. – Твою мать! – рычу я, и потираю ушибленное место. Всё, Шеннон, успокойся, сейчас ты увидишь её грудь. Грудь, к которой даже не прикасался! О, да! Нащупываю телефон, включаю экран и передо мной красуется волосатая мужская грудь! Холи! Сука! Мать твою! Стерва!