Мститель
Шрифт:
– Что я должен сделать? – спросил Дерек.
– Когда робот-врач осмотрит маму и ты полетишь обратно, обязательно забери меня с собой. Мама, наверно, будет говорить, чтобы я осталась, да и мне самой… – голос ее на мгновение прервался, – хочется этого больше всего на свете. В особенности, сейчас, когда у меня с ногой все в порядке, а она, наоборот, нездорова. Но нельзя, понимаешь? Нельзя, – Инес подняла на Дерека взгляд огромных, черных, влажно отблескивающих глаз. – Пожалуйста, прошу тебя, придумай что-нибудь, чтобы она меня отпустила. Ну, я не знаю… Скажи, что врач обязательно должен еще раз осмотреть мою ногу. Главное, что бы ни случилось, забери меня с собой, – Инес помолчала, задумавшись. А что, если, несмотря на принятые меры предосторожности, этот ужасный паук, притворившийся человеком, все-таки сумеет каким-то
Все это звучало, конечно, очень странно, и Дерек во все глаза уставился на Инес, но она не стала ничего объяснять. Времени совсем не оставалось – они уже подлетали к дому.
– Какая я дурочка, что не рассказала тебе обо всем сразу, как только мы прилетели на остров Разочарования! Нет, не дурочка, а хуже, гораздо хуже. Я… думала только о себе, о том, что спастись самой. И вот, бабушки Данаи больше нет. А до этого, еще раньше – помнишь? – погибла Ланта и тоже из-за меня…
– Ты не дурочка, – прервал ее Дерек. – Ты просто маленькая девочка, которая попала в серьезный переплет. Не вини себя. Даже взрослые люди с большим жизненным опытом часто не в состоянии предусмотреть все последствия своих поступков. У тебя ведь не было на уме ничего плохого, верно? – Инес часто-часто закивала в ответ; ей так хотелось думать, что он прав. – Ну вот. А намерения – это главное… Ты мне только вот что скажи. То, что с тобой произошло, как-то связано с Уродами?
– С кем?
– Ну, с пауками. – Да.
– Хорошо. Не тревожься, девочка моя. Все будет так, как ты хочешь.
Однако так, как хочешь, не бывает никогда.
Когда они прилетели, все – папа, Трейси, дед, Антар и врачиха Фреда – собрались в комнате родителей около мамы. Дед восседал в кресле у окна и при виде Дерека сначала вытаращил глаза, а потом перекрестился, испуганно втянул голову в плечи и пробормотал какую-то глупость насчет нечистой силы. Папа и Трейси стояли в ногах постели, Антар чуть поодаль, у стены, а Фреда сидела на стуле рядом с мамой. Эта высокая, костлявая женщина с большими черными глазами навыкате и коротко остриженными темными волосами, густо пересыпанными сединой, слыла очень хорошим, заботливым врачом. Сейчас она, беззвучно шевеля губами, с сосредоточенным видом держала маму за руку и словно прислушивалась к чему-то. Можно не сомневаться, Фреда изо всех сил старалась помочь маме, но что толку, если, кроме настоев да припарок, ей и предложить-то нечего?
Вид мамы поразил Инес в самое сердце. Сейчас мама выглядела гораздо хуже, чем в тот раз, когда слегла после ужасной гибели Ланты.
Лицо у нее было землисто-серое, даже какое-то зеленоватое, опухшее, а дыхание тяжелое, хриплое. Растрескавшиеся губы искривлены гримасой страдания, на лбу выступили крупные капли пота, волосы намокли и спутаны, потускневшие глаза полуоткрыты, но непонятно, видят они что-нибудь или нет.
Инес рванулась к ней и схватила за руку, которую Фреда только что бережно опустила на постель.
– Мама, мамочка, это я, Инес! Мне ногу вылечили. Смотри, я теперь совсем не хромаю, – в доказательство она несколько раз энергично подпрыгнула.
Мамины ресницы дрогнули, но больше в ее лице не изменилось ничего.
– Что это, она без сознания? – внезапно охрипшим голосом спросила Инес, с надеждой взглянув на Фреду.
Та лишь покачала головой, а папа необычно сухо сказал:
– Не дергай ее.
Тут как раз подошел Дерек, и папа посмотрел на него с таким выражением… Да, безо всякой надежды. Он не верил, что маме можно помочь. Он не знал, на что способны удивительные роботы-врачи. А тут еще дед завел свою волынку, уныло кивая головой и бросая косые взгляды на Дерека:
– Совсем плоха дочка моя, да, совсем плоха. Что же, новое сердце не вставишь. На все божья воля…
– Заткнись, старый дурак, – грубо оборвал его Антар, и папа промолчал, будто не слышал, хотя при обычных обстоятельствах ни за что не спустил бы сыну такого тона по отношению к старому человеку. – Все отойдите, не мешайте. Давай, Дерек, приступай, – продолжал командовать Антар. – Ничего, мне никто не мешает, – ответил Серебряный Человек, но, тем не менее,
все тут же расступились.Папа, правда, так и остался в ногах постели, только чуть-чуть отодвинулся еще дальше к стене; наверно, хотел все время видеть мамино лицо. Фреда поднялась со стула и отошла к изголовью, а Трейси отступила на несколько шагов и встала рядом с Антаром. Дед продолжал осуждающе трясти головой, но высказываться больше не решался, только переводил испуганный взгляд с Антара на Серебряного Человека и обратно. Инес тоже попятилась и остановилась за спиной Дерека и чуть сбоку. Мельком подняв взгляд на Фреду, она заметила на ее лице выражение одновременно и недоверия, и жадного любопытства.
Переносной робот-диагност имел форму небольшого блестящего ящика. Дерек поставил его на освободившийся стул и защелкал клавишами. На верхней крышке замигали огоньки, сбоку выдвинулась уже знакомая Инес блестящая суставчатая «рука» с шариком на конце.
Девочка подумала, что сейчас с мамы будут снимать рубашку, и на мгновенье испытала чувство неловкости при мысли о том, что все увидят ее голой. Тут, конечно, никого посторонних нет, кроме Дерека и Фреды, но Дерек… не человек, а Фреда врачиха. И все же… Однако раздевать маму не потребовалось. Дерек осторожно передвинул «руку» так, чтобы шарик касался обширной маминой груди с левой стороны прямо поверх рубашки.
Послышался новый щелчок, «рука» пришла в движение, и шарик заскользил, описывая расширяющиеся круги. Все замерли, не сводя с него напряженных взглядов. Даже дед примолк.
И тут, как назло, у Инес свело живот. Нет, ее не затошнило, как вчера, да и до заката было еще далеко. Просто ей нестерпимо захотелось в уборную и не как-нибудь, а по важным делам. Ну, надо же, в самый неподходящий момент!
Некоторое время она крепилась, но потом живот скрутило так, что ей стало страшно, как бы не обделаться прямо тут, на глазах у всех. Инес осторожно попятилась. Никто не обращал на нее внимания, даже Дерек, пальцы которого как раз в этот момент снова запорхали по клавишам на крышке робота-диагноста.
Держась за живот, Инес выскользнула из комнаты. В глубине сознания глухо тренькнул тревожный звоночек. Ох, не стоило ей сейчас одной выходить из дома, ох, не стоило. Может, нужно было попросить кого-нибудь проводить ее? Но кого? Разве что Трейси. Но… Инес представила себе, как сейчас, когда в комнате стоит такая тишина и все с замиранием сердца ждут результата осмотра, она подходит к сестре и шепчет ей:
– Мне нужно выйти. Пожалуйста, проводи меня. Как бы это прозвучало, а? И что бы подумали остальные, которые, безусловно, услышали бы ее шепот? Инес словно воочию увидела, как Трейси сначала удивленно таращится на нее, а потом пренебрежительно машет рукой – дескать, отстань, что за глупости? Ты же не маленькая. В последнее время Трейси стала такая вредная. Хотя вообще-то ее можно понять. Эта просьба со стороны сестры, которой вот-вот стукнет десять лет, действительно выглядела бы очень странно – для того, кто не знает, почему она боялась сейчас выходить из дома одна.
Нет, она правильно сделала, что не стала никого ни о чем просить. Просто не нужно идти в лагуну Очень Большого Крокодила, где рядком стоят домики на сваях, к которым ведут длинные деревянные мостки. Эти домики использовались как уборные – во время отлива вода уносила нечистоты. Все обычно ходили туда, но на случай болезни, или ночного времени, или если кому-нибудь уж очень приспичит, папа выкопал на заднем дворе выгребную яму и установил над ней маленький домик.
Инес уже и забыла, когда в последний раз пользовалась этой домашней уборной, но сейчас совсем другое дело. Сейчас не стоило рисковать.
Пробегая через зал, она схватила со стола большую деревянную колотушку, которой мама уминала тесто. Просто так, на всякий случай. Выскочила из дома и со всех ног помчалась на задний двор. Не забывая, однако, зорко поглядывать по сторонам – не подкарауливает ли ее Хей или, еще хуже, вся компания мерзких крысов? Но нет, никаких непрошенных гостей видно не было.
Облегчившись, Инес выскочила из уборной, все еще сжимая в руке колотушку. Робот-диагност уже, наверно, закончил свою работу. Что он сказал, что? После своего чудесного излечения Инес почти не сомневалась, что и с мамой все будет в порядке. В окне родительской спальни мелькнула одна тень, другая; послышались возбужденные голоса, хотя слов было не разобрать.