Мученик Саббат

— Сейчас же, если позволишь, Крефф!

— Сэр, это один из наших!

Кулак врезался в его нос, и он прокусил губу. Крича от боли и брызжа кровью, Крефф упал.

— Капитан!

Жужжание, жужжание, жужжание...

Наварра покачнулась, когда выстрелили ее главные лэнсы. Лучи, на полной мощности, прорезали бортовую броню Солтиса и открыли внутренние палубы пустоте. Все два километра брони корабля смялись, как металлическая фольга, и он развалился на куски. Мгновением позже, взорвались реакторы. Там, где только что был Солстис, остался только раскаленный добела шар взрыва.

Расширяющаяся ударная волна ударила в нос Наварру. Корабль сопротивлялся и брыкался, как необъезженный конь. Крефф в третий раз ударился о палубу.

Распростертый, он посмотрел на Висмарка. Он был с капитаном десять лет, десять лет любви и верности. Кровь текла из глаз и ушей Висмарка, и выражение его лица было странно вялым.

Он больше не был тем, за кем офицер Крефф следовал в пасть смерти и обратно так много раз, что невозможно сосчитать.

Крефф дотянулся до кобуры и вытащил свой служебный пистолет.

Висмарк, даже не смотря, уже вынул свой компактный автоматический пистолет из-под консоли. Он навел его на Креффа и выстрелил, все его внимание было приковано к главному экрану.

Первый выстрел разнес таз Креффа. Второй сломал три ребра и изорвал легкое. Третий превратил в кашу правое ухо Креффа и срикошетил от настила мостика.

Задыхаясь от боли, всхлипывая изорванными легкими, Крефф лежал на спине в растекающейся луже его собственной крови. Он поднял свой служебный пистолет в трясущейся руке и выстрелил в сторону головы Висмарка.

Висмарк покачнулся. Попадание сбило его. Левую сторону его черепа оторвало, кровавые ошметки мозгового вещества стекали на его воротник.

Он тяжело упал на левую сторону.

— Помогите мне! Помогите мне! — задыхался Крефф. Энсины и сервиторы подбежали к нему и подняли на руки.

— Наварра Омнии Винцит! Наварра Омнии Винцит? — Кричал Крефф в вокс.

— Солстиса... больше нет... — заикаясь сказал Валдимер.

— Нет? Как? — потребовал Эсквин.

— Наварра... стреляла в него. Прямой, длительный удар в середину корабля.

— Еретики захватили Наварру. Император, защити нас!

— Какие будут приказы, сэр? — спросил Велосэйд.

— Очистите мой корабль,— сказал Эсквин. В его инкрустированных глазах стояли слезы ярости.

— Огонь разрешаю! Наварра,— проревел Велосэйд.

Бортовые батареи Омнии Винцит вспыхнули, и долго светились. Щиты Наварры несколько секунд стояли под ураганным огнем, скручиваясь и сверкая, как расплавленное стекло. Затем они начали изгибаться и отказывать. Наварра накренилась, ее корпус пылал и рвался. Гравитационные компенсаторы отключились, и корабль начал падать, неумолимо, в гравитационный колодец планеты. Гигантски внутренний взрыв уничтожил Наварру до того, как она приблизилась к атмосфере.

На мостике Наварры, Старший Помощник Офицер Крефф все еще пытался вызвать Омнию Винцит, когда умер.

Обломки Наварры дождем устремились к поверхности Херодора, становясь метеорами в верхней атмосфере.

Одним из этих метеоров была стандартная спасательная капсула.

Она тряслась и очень быстро падала, дребезжа и вибрируя, когда входила в атмосферу.

Два карликовых псайкера вопили в страхе, вздрагивая от каждого крена. Большой человек в зеленой шелковой робе мурлыкал им успокаивающие слова ободрения и успокоения, как будто они были детьми, его большие татуированные руки крепко держали их.

— Почти на месте,— сказал Патер Грех. — Почти на месте...

— Ты готов к этому? — беспечно спросил Маквеннер.

Гол Колеа расправил свою форму спереди и кивнул. Плечом к плечу, они вошли в двери Танитского расположения.

Звонок к подъему прозвучал несколько минут назад, и солдаты поднимались. Кружки с водой стояли на конфорках, и люди одевались.

Это было так же, как и каждое утро в Гвардии, простая рутина. Только место – схола на первый взгляд, подумал Колеа – было другое.

Это заставило его улыбнуться.

— Утро, Гол,— сказал Обел, проходя мимо. Колеа кивнул. Никто не смотрел на него по второму разу.

Новости сюда еще не дошли.

Он пошел по проходу из кроватей, осматриваясь, жадно рассматривая знакомые лица.

Была маленькая боль в глубине его сердца от того, что некоторых лиц тут не будет. Мюрил... Пайета Гатса... Еще Разок Брагга...

— Это твоя,— сказал Маквеннер.

Колеа остановился, и сел на неразобранную койку. Его снаряжение было тут.

Он поднял взгляд на Маквеннера. Худой Танитец посмотрел вниз на него и помотал головой. — Ночь, которую я не забуду. Я должен отплатить тебе за услугу.

— Не нужно, Вен.

— Ты спас мне жизнь,— сказал Маквеннер. — И ты должен позволить мне это сделать. Колеа улыбнулся.

— Увидимся позже, Колеа,— сказал Маквеннер, и пошел через общежитие.

Колеа сидел мгновение в суматохе вокруг него. Затем он снял свою куртку, рубашку и майку, и открыл свой ранец, чтобы найти свежее белье. Вес глиняной фигурки в кармане его куртки напомнили ему, что она там. Он вынул ее, посмотрел секунду, и засунул в ранец для сохранности.

Он нашел сложенную майку и развернул ее, чтобы одеть.

— Знаешь, как одевать себя, а, гакоголовый?

Колеа посмотрел наверх. Куу проходил мимо, на нем были трусы, только что из душевой. У него было полотенце на плече. Болезненно белая, нездоровая кожа на его тощем теле была покрыта грубыми татуировками. Он усмехнулся Колеа.

— Хочешь, чтобы я помог, гакоголовый? Хочешь, чтобы я помог тебе одеться, ты задумчивый гакоголовый? — Голос Куу был низким, но резким. — Хочешь, чтобы я тебе и жопу вытер? Как пить дать, хочешь. — Он рассмеялся.

— Ты должен был бы уже сдохнуть, пока меня не было,— мягко сказал Колеа.

— Че?

— Ты всегда был мелким дерьмом, Куу, но задирать раненого в голову ветерана? Где твое гаково чувство полковой чести, хитрожопый?

Глаза и рот Куу открылись очень широко. Он отступил назад. Вокруг них стало очень тихо.

Колеа поднялся на ноги. Он возвышался над солдатом, и его обнаженный торс и руки были очень большими, по сравнению с костлявым Куу.

— Ты... ты... — заикаясь сказал Куу.