Мудрость палача

Сдавать деньги ему вовсе не хотелось, поэтому на следующий день он отправился в казино и «честно» постарался проиграть все, что у него было. Но опять выиграл. Несколько тысяч долларов. Он рисковал, ставил на любые цифры, поступал вопреки логике. Но рулетка и была игрой против логики. И поэтому он все время выигрывал. Тогда-то он и принял решение открыть счет в банке. Он понял, что сама судьба посылает ему эти деньги, не давая от них избавиться.

Он улыбнулся. Воспоминания были приятными. А эта комната не будет ему сниться по ночам. Он получил от нее все, что мог, больше она ему не понадобится. Рашников закрыл дверь и пошел к выходу. До его исчезновения из города оставалось совсем немного времени.

На первом этаже он встретил уборщицу. Она работала в спорткомплексе более сорока лет. Увидев заместителя директора, она улыбнулась ему.

– Вы уходите? – спросила женщина.

– Я себя плохо чувствую, – сказал он. Это было началом его игры. Она подтвердит, что сегодня он ушел с работы, так как плохо себя почувствовал. – Кажется, мне лучше пойти домой.

– Конечно, – согласилась уборщица, – в вашем возрасте нужно думать о здоровье.

– Да, – улыбнулся он, – мне нужно больше думать о своем здоровье. Я, наверное, схожу к врачу.

Он вышел из здания, уже не оглядываясь. В кабинете не осталось ничего ценного, он чем он мог бы пожалеть. И хотя ему все-таки очень захотелось обернуться и еще раз взглянуть на то место, где прошла целая эпоха его жизни, он заставил себя дойти до угла следующего дома и повернуть на соседнюю улицу. Дальше он шел, уже стирая из памяти, как ненужные воспоминания, все, что было связано с его деятельностью в спорткомплексе.

День десятый. Москва. Ясенево. Центр Службы внешней разведки России. Понедельник. 2 июля.

Они сидели напротив друг друга. Руководитель службы и его заместитель. Оба были профессионалами с многолетним стажем работы. В отличие от ФСБ, куда каждый год назначали нового руководителя, перетряхивая все кадры, разведку эта печальная участь миновала, и за последнее десятилетие здесь сменилось лишь два руководителя, да и то вторым стал бывший заместитель первого, так что преемственность и стабильность внешней разведки, без которой невозможно было бы работать, сохранялись. Именно поэтому здесь собрались самые лучшие специалисты бывшего Первого главного управления КГБ СССР, и среди них было много таких, кто крайне отрицательно относился к внешней и внутренней политике государства в последние годы.

Руководитель Службы внешней разведки молча слушал своего заместителя. Тот рассказывал ему о вчерашнем докладе капитана Чирковского, сообщившего о том, что в машине погибшего генерала была найдена магнитофонная пленка.

– Вы убеждены, что речь идет о пленке из машины Лосякина? – спросил руководитель Службы, когда его заместитель закончил свой доклад.

– Убежден, – ответил заместитель. Ему было пятьдесят. Я него были редкие седые волосы, волевой подбородок, внимательные, умные глаза интеллектуала. На лице его остались следы от бессонных ночей – единственного времени, когда можно было спокойно почитать. Георгий Самойлович Осипов работал в разведке более двадцати пяти лет, придя сюда еще в середине семидесятых, когда «холодная война» была в самом разгаре. Он всегда выгодно отличался от своих коллег вдумчивым отношением к службе, умением делать верные аналитические выводы из сложившейся ситуации. Много лет он провел за рубежом, работая поочередно в нескольких европейских резидентурах ПГЯ КГБ СССР.

Хозяин кабинета молчал. Он вообще не любил делать скоропалительных выводов. Заместитель, знавший об этой особенности своего руководителя, терпеливо ждал.

– Ваши предложения? – наконец спросил руководитель Службы.

– Судя по всему, информация, поступившая к нам из Лондона от нашего агента Лорда, подтверждается, – осторожно заметил Осипов. – Очевидно, авария, в которой погиб генерал Лосякин, была действительно случайной, хотя журналисты и выдвигали различные версии. Но в салоне автомобиля, кроме крупной суммы денег, была найдена и магнитофонная запись беседы покойного с человеком, которому предназначалась эта сумма. В ФСБ скрывают информацию о найденной пленке. Тогда получается, что они начали собственное закрытое расследование.

– Генерал Лосякин был близок к определенной группе людей, – хмуро заметил Осипов, – и ни для кого не секрет, что возглавляет эту группу банкир Тальковский. Конечно, наши подозрения нельзя считать доказанным фактом, но очевидно, что Лосякин мог получить указания от кого-нибудь из них. Наш агент в Лондоне полагает, что крупные суммы наличных денег, которые будут ввозиться в нашу страну, предназначены для стабилизации ситуации, если вдруг какие-либо чрезвычайные обстоятельства ее расшатают. Если учесть болезнь Президента, то сегодня чрезвычайным обстоятельством может стать неожиданная отставка правительства, но, поскольку сам Президент сейчас не в состоянии издать такой указ, отставка фактически невозможна. Значит, речь идет о других потрясениях, которые могут быть спрогнозированы или спровоцированы. Если учесть, что Лосякин выезжал из здания ФСБ для встречи с каким-то неизвестным, которому, видимо, он должен был передать деньги, и даже записал на пленку свой с ним разговор, то, очевидно, можно предположить, что он искал конкретного исполнителя под определенный заказ.

– Вы понимаете, что говорите? – спросил, глядя ему в глаза, хозяин кабинета. – Вы обвиняете руководство ФСБ в том, что они вербуют наемных убийц для устранения неугодных лиц?

– Я меня есть основания для некоторых подозрений, – ответил Осипов. – Но я вовсе не обвиняю всех сотрудников ФСБ и вообще аппарат службы контрразведки. Они прислали к нам запрос насчет «ликвидаторов». Просят проверить всех оставшихся в живых специалистов и дать им полный список людей старше пятидесяти лет. Раз они начали свое служебное расследование, значит, они тоже пытаются выяснить, с кем встречался Лосякин. Да, и вот еще что. До вчерашнего дня наши аналитики полагали, что Лосякин торопился на встречу с неизвестным, чтобы передать ему деньги, когда случилась авария. Однако наличие магнитофонной пленки все меняет. Очевидно, встреча все-таки состоялась и часть денег была передана. А другую часть Лосякин оставил у себя. Либо для второго исполнителя, либо на собственные нужды, так сказать, за услуги. Все обстоятельства этого дела свидетельствуют о том, что он опасался этого киллера и пытался обезопасить себя.

В кабинете наступило молчание. Оба генерала понимали, какую тему затронули. Это была уже не разведка. Это была большая политика, в которую оба долго отказывались играть. Но сейчас делать вид, что ничего не происходит, они не имели права. Сложность положения заключалась и в том, что сообщения Лорда были абсолютно секретными и передаваемую им информацию руководитель внешней разведки мог представлять только Президенту страны. А тот был тяжело болен и лежал в больнице. Разглашать информацию такого рода было нельзя, но и игнорировать ее было невозможно. Инсульт Президента перевернул все вверх дном.

– Список «ликвидаторов» для ФСБ вы уже подготовили? – осведомился хозяин кабинета после недолгой, но тяжелой паузы.

– Подготовили, – ответил Осипов, – но...

– Не весь список? – понял генерал.

– Мы исключили пятерых самых опасных, – пояснил Осипов, – сейчас мы их проверяем.

– Почему исключили?

– Я них был допуск к особо секретной работе. Данные на этих агентов мы не даем никому. Вы же сами утверждали этот список.

– Тогда нам нужно самим их проверить.

– Я уже дал поручение. Мы проверим каждого из пятерых. Тщательно проверим. Один живет в Белоруссии, один в Германии, трое в России. Будем проверять.

– И не откладывая, – распорядился хозяин кабинета, – нужно вычислить возможного исполнителя, с которым встречался генерал Лосякин перед своей нелепой гибелью. Желательно как можно быстрее. Иначе сообщения Лорда о возможной дестабилизации ситуации в России могут оказаться неприятной реальностью.

– Мы работаем, – ответил Осипов. – Если бы не вчерашнее сообщение Юрия Чирковского, нам было бы намного сложнее.