Мудрость веков

Священные рощи, священные реки, священные горы были связаны с экологией местности, где жили люди, поклонявшиеся им. На них распространялись определенные табу, мудро и строго регулировавшие необходимое экологическое равновесие огромных территорий. Включение самой природы в цельную систему «Культура — цивилизация» было одним из характерных и важнейших особенностей самой системы. Это единение с природой, умение жить в ритме с ней, было тем важнейшим средством первоначального синтеза, который делал подчас столь неразличимыми элементы Культуры и цивилизации. Дифференциация этих двух категорий началась с исключения природы и природных явлений из самой системы, с отделения человека от природы, иначе говоря, от реалий самой Планеты. «Начало» это было достаточно длительным и продолжалось, видимо, не одно тысячелетие. Пока очень трудно сказать, что послужило побудительным или причинным моментом к возникновению иного отношения к природе. Но фактом остается то обстоятельство, что разрыв связей с природой, а также забвение природы самого человека облегчило возникновение и становление «техногенной цивилизации» и привело к грубым экологическим нарушениям, поставившим уже в XX веке нашу Планету на грань катастрофы. На протяжении человеческой истории формы взаимодействия Культуры и цивилизации, а иногда и переход одного в другое или, вернее, изменение пропорций одного и другого в жизни определенных обществ были самыми разнообразными. Но основная тенденция в развитии этого взаимодействия состояла во все более усиливающемся расхождении этих понятий и углублении различий между ними на Западе, в значительной мере, и в меньшей — на Востоке.

В истории человечества мы находим самые разные сочетания Культуры и цивилизации, приносившие различные результаты. Можно привести несколько примеров для понимания эволюционной роли этого взаимодействия, которому Рерих уделяет такое большое внимание в своих философско-художественных очерках. Он относит к ряду эволюционных целей установление гармонии между Культурой и цивилизацией там, где они разошлись достаточно далеко друг от друга. «Башни духа могут быть созидаемы там же, где и высятся башни рукотворные» [483] . Гармония же является лишь ступенью к синтезу Культуры и цивилизации, который утончит и одухотворит структуры, связанные с обустройством жизни самого человека. Этот синтез произойдет на более высоком уровне, нежели тот, который существовал в изначальные исторические времена.

483

Рерих Н.К.Культура и цивилизация. М.: МЦР, 1994. С. 60.

«Богатство само по себе еще не дает Культуры. Но расширение и утончение мышления и чувство Красоты дают ту утонченность, то благородство духа, которым и отличается культурный человек» [484] .

Основное взаимодействие Культуры и цивилизации происходит на пространственно-временном отрезке, соединяющем главные энергетические процессы — дифференциацию и синтез. Между ними находится богатейший спектр различного рода оттенков, слагающих циклы взаимодействия энергетики Культуры и цивилизации. Есть исторические периоды, когда Культура и цивилизация находятся в гармонии, есть этапы, когда они сближаются или расходятся. Расхождение приносит самый негативный результат, ибо, какие бы циклы ни проходило явление «Культура — цивилизация», в своей основе это целостная структура, такая же, как и дух с материей, расхождение или разделение которых носит в конечном счете условный характер.

484

Там же. С. 49.

«Часто кажется, — пишет Рерих, — точно бы пути Культуры и условия обихода разошлись. Но если разошлись рычаги одной и той же машины, то, естественно, нельзя же ожидать полного хода, нельзя же избавиться от губительных перебоев. Даже детский разум понимает, что просвещение, образование, Культура составляют огонь, топливо двигателя» [485] .

В этой энергетически цельной структуре, управляемой в конечном счете Великими Законами Космоса, пульсируют и вибрируют дух и материя и, стремясь к сужденному им эволюцией синтезу, то приближаются к нему, то вновь удаляются от него. Поэтому возникают то эпохи расцвета, которые напитывает дух Культуры, и цивилизация становится Культурной, то берет верх материальная цивилизация, и тогда Культура отходит на второй план, подчас не в состоянии влиять на цивилизацию. Эта закономерность была подмечена Николаем Константиновичем Рерихом. «Опять, как и во всех спиралях нарастания, мы видим какие-то почти завершающиеся круги, но иногда почти неуловимое повышение сознания создает новую ступень, которая отражается на многих страницах истории искусства. Мы видим, как чередуются специализация и синтез» [486] . Об этом же писал позже и один из интереснейших русских философов Питирим Сорокин, выдвигая свою концепцию циклов Культуры. Правда, он рассматривал цивилизацию и Культуру как нечто целостное, но в циклах, которые он подметил, очень четко видна роль то одной, то другой части явления. Можно оспаривать некоторые его положения, но принципиальная схема движения Культуры не вызывает сомнения. И хотя он не исследует сущностные, глубинные причины этого движения, носящие, без сомнения, энергетический характер, а создает картину на уровне следствий, тем не менее эта картина отражает главные реалии самого движения. Он выделяет три вида фундаментальных Культур в истории человечества: идеальная, или религиозная, идеалистическая, или промежуточная, чувственная, или материалистическая. Но если вникнуть в глубину самого культурно-исторического процесса, то станет ясно, что речь идет не о видах «фундаментальных культур», а об уровнях взаимодействия Культуры и цивилизации. Определяющим критерием этого уровня служит преобладание или влияние той или иной части явления «Культура — цивилизация».

485

Там же. С. 77.

486

Рерих Н.К.Культура и цивилизация. М.: МЦР, 1994. С. 72.

Первый уровень связан, по мысли Питирима Сорокина, с представлением о Боге как всепроникающей реальности. Эта реальность пронизывает живопись, музыку, литературу. Религия также определяет институты политической власти, придавая им теократический характер. Иными словами, в силу каких-то обстоятельств Культура, или духовная часть человеческой деятельности, оказалась доминирующей. В качестве примера такого соотношения Сорокин приводит европейское средневековье. Но мы далеки от мысли принять эту формацию за идеальный вариант культурной доминанты. В период средневековья развилась и значительно укрепилась христианская церковь со всеми ее сектами, направлениями и ответвлениями. Не осмыслив значения этого своеобразного института, мы не сможем разобраться в сути идеальной или религиозной фундаментальной Культуры в той форме, в которой она предстает в средние века нашей истории. Церковь, или скорее сам культ или служба, базируется на синтезе ряда искусств, таких, как живопись, музыка, пение, носящих ярко выраженный культурно-духовный характер. Это были средства, с помощью которых происходило общение с Высшим, вне зависимости от того, какое название или имя имело это Высшее. С этой точки зрения христианская церковь представляла собой центр духовной культуры своего времени и несла в себе духовную власть над людьми. Однако для церкви европейского средневековья, в конкретных исторических и политических обстоятельствах, одной лишь духовной власти над прихожанами оказалось недостаточно. Она постепенно стала обретать ту гражданскую власть, которая была скорее присуща цивилизации, нежели духовной культуре. Церковь как институт оказалась той точкой, где сопрягались Культура и цивилизация. Сохраняя функции духовной Культуры, церковь в то же время в своей деятельности обрела моменты, присущие цивилизации. Однако в этом случае, как ни странно и ни парадоксально, доминирует цивилизация, а не духовная культура, которая используется отцами церкви как средство для достижения чисто земных целей и своих политических интересов. Поэтому становится недостаточно Бога на небе, возникает наместник его на земле — римский папа, который блюдет земные интересы Бога, если таковые вообще существуют. По мере вовлеченности католической церкви в земные, материальные дела резиденция папы превращается в своеобразный двор, в княжество со своей государственностью и автономией. Ватикан, таким образом, становится карликовым теократическим государством, которое несет в себе же искажения и дефекты, присущие теократии, возникающие в точке взаимодействия Культуры и цивилизации. В конечном счете каждая церковь, как бы мала она ни была, превращается в микроскопическую теократию. Сама по себе теократия не является результатом синтеза, а есть итог развития тех тенденций, которые в отличие от синтеза не носят эволюционного характера, ибо связаны в первую очередь с материей земных интересов, а не с Высшим и духовным. Такой характер церкви и теократии вне зависимости от того, существуют они на Востока или на Западе, приводит к зарождению именно в институте церкви тех разрушительных сил, которые подрывают духовную Культуру и порождают так называемую безбожную цивилизацию. Вряд ли можно согласиться с Питиримом Сорокиным, что внутренние процессы в его «фундаментальных культурах» дают одни и те же результаты — строго последовательную смену «идеальных» и «материальных» формаций. Историко-культурный материал Востока наталкивает нас на иные выводы, которые меняют крайние точки сорокинской концепции. Примером могут служить индийская Культура и цивилизация, сохранившие вплоть до XX века определенную гармонию между собой. Трудно сейчас в небольшой статье сказать, почему это произошло. Но многовековое существование и взаимодействие этих двух категорий в значительной мере одухотворило цивилизацию и предотвратило использование духовной Культуры в качестве средства достижения различных земных материальных целей. В конечном счете именно в Индии духовная Культура оставалась всегда целью, как и сам человек и его внутренняя структура, что предотвращало переход самой Культуры в цивилизацию, или, иными словами, уход ее в катакомбы этой цивилизации.

Основные институты древнеиндийской цивилизации были как бы освящены и идеологически обоснованы самой духовной Культурой, традиции и философский фундамент которой были сосредоточены в комплексе самых разнообразных верований, получивших название индуизма. Поэтому индуизм являлся не только религией, но и образом жизни целой страны, питая его в течение многих веков. И лишь позднее вторжение в Индию чуждой цивилизации в определенной степени нарушило это равновесие, разведя пришлую цивилизацию и коренную Культуру в разные стороны.

Как ситуация с институтами христианской церкви, так и феномен колониальных захватов, в значительной мере повлияли на образование той европейской цивилизации, в которой одержала победу концепция — «единственная реальность в мире та, что поддается восприятию органами чувств» [487] . Такая цивилизация была отделена от Бога, или Высшего, и от Культуры как таковой.

От Бога отъединила ее сама церковь, а от Культуры в целом — феномен колониального режима. «Тезис, что „Запад гниет“, — писал Бердяев, — и означал, что умирает великая европейская Культура и торжествует европейская цивилизация, бездушная и безбожная» [488] .

487

«Независимая газета», 1993. 16 июня.

488

Бердяев Н.А.Смысл истории. М., 1990. С. 162.

Как ни странно, но цивилизация, полностью оторванная от Культуры, возникла на Востоке в европейских колониях. Этот процесс шел с XVIII по XX век и внес в цивилизацию Европы своеобразный и значительный вклад, пока еще нами не осмысленный. Те, кто изучал историю и культуру колониальных стран, занимавших к середине XIX века огромную территорию, всегда задавались вопросом, как колониальный режим влиял на ту или иную зависимую страну. Но пока еще не решался серьезно вопрос, как колониальная западная цивилизация влияла на европейские страны. Пожалуй, впервые на протяжении последних веков сложилась ситуация, при которой пришли в близкое и немирное соприкосновение цивилизация из Европы и чуждая ей Культура, богатая и своеобразная, покоренных ею стран.

Потеряв собственную культурную основу и не обретя иной, заморская цивилизация обнаружила своеобразные и подчас странные черты. Она все больше и больше уходила от Культуры как таковой, не оставляя для нее места в своей структуре. Христианская церковь, действовавшая на почве колониальных стран, воинственная и служившая верной опорой колониальному режиму, потеряла также свою культурно-духовную суть. С самого начала заря европейского капитализма, окрашенная кровью колониальных войн, несла в себе черное зерно почти полного разъединения Культуры и цивилизации, которое в XX веке достигло своей кульминации. Искаженная в значительной мере и «обескультуренная» западная цивилизация, сложившаяся в колониях, тем не менее воздействовала и на цивилизацию метрополии, меняя ее первоначальный облик, высасывая из нее последние остатки Культуры эпохи феодализма. Эта вновь рожденная цивилизация ударила бумерангом по цивилизации европейских стран и окончательно оторвала от нее Культуру как нечто ненужное в мире новых ценностей, связанных с капиталом, богатством и наживой. Буржуазные революции, носившие прагматический и материалистический характер, укрепили и увеличили этот разрыв, образовавшийся в целостном теле явления «Культура — цивилизация». Так началась эпоха Великого отчуждения Культуры и цивилизации. Дух отошел от материи. Материя же в свою очередь стала претендовать на духовные ценности и на власть над ними. Оторванная от Культуры цивилизация стала формировать однобокое материалистическое мышление, в котором верх взял голый прагматизм, уничтоживший последние остатки идеализма XIX века. Сам человек, его душа, чувства, его внутренняя сложная жизнь были отторгнуты от общества, его новых ценностей и новых материалистических задач. Материя, как никогда раньше, завладела господствующими позициями, агрессивно и бесцеремонно потеснила дух и лишила общество людей необходимой ему коллективной энергии. Она разорвала связи с Высшим, усомнилась в существовании космического творчества и присвоила себе функции Бога-творца, будучи уверенной, что этот новоявленный творец в состоянии создавать все своими руками и интеллектом. «В цивилизации, — писал Н.А.Бердяев, — иссякает духовная энергия, угашается дух — источник культуры. Тогда начинается господство над человеческими душами не природных сил, сил варварских в благородном смысле этого слова, а магического царства машинности и механистичности, подменяющей подлинное бытие» [489] . И еще: «Машина налагает печать своего образа на дух человека, на все стороны его деятельности. Цивилизация имеет не природную и не духовную основу, а машинную основу. Она прежде всего технична, в ней торжествует техника над духом, над организмом. В цивилизации само мышление становится техническим, всякое творчество и всякое искусство приобретает все более и более технический характер. Футуристическое искусство так же характерно для цивилизации, как символическое искусство — для Культуры» [490] .

489

Бердяев Н.А.Смысл истории. М., 1990. С. 172.

490

Там же. С. 168.

Машинная, техногенная цивилизация перестает нуждаться в философии, искусстве, религии в истинном смысле этих слов. Она подменяет Культуру развлекательной индустрией, на базе которой и возникает так называемая массовая культура, призванная обслуживать материю общества, а отнюдь не питать его дух. Такая цивилизация потакает низким чувствам и инстинктам человеческого тела, убивает его энергетику, мешает гармонии духа и материи, затрудняя человеку дальнейшее эволюционное восхождение. «Старая Европа, — с горечью пишет Бердяев, — изменила своему прошлому, отреклась от него. Безрелигиозная мещанская цивилизация победила в ней старую священную Культуру. Борьба России и Европы, Востока и Запада представлялась борьбой духа с бездушием, религиозной Культуры с безрелигиозной цивилизацией» [491] .

491

Там же. С. 162.

И когда мы говорим, что человечество зашло в тупик, наводнив Планету машинами, подчинив человека этой машине, нанеся непоправимый экологический вред природе Земли, а соответственно и самому человеку, мы должны понять причину всего этого. Она, эта причина, состоит в расхождении Культуры и цивилизации, в умалении Культуры и вознесении материальной цивилизации. Понадобилось совсем немного. Когда-то в силу ряда причин сдвинулось равновесие между Культурой и цивилизацией, державшее Планету, как два крыла, и все пошло не по эволюционному пути, а по ухабистой, пыльной дороге, ведущей в тупик и чреватой энергетическими катастрофами.