Мул на дворе

– Что ж, очень даже уютно, - сказала она с приятным удивлением.

Внутри, у дверей коровника, стояла кухонная табуретка. Хет вынесла ее наружу, села у костра и положила рядом свою набитую битком бумажную сумку.

– Покуда вы доите, я присмотрю за свининой. Я и сама управилась бы с коровой, ежели б не разволновалась так сильно после всего, что с нами нынче было.
– Она огляделась.
– Только вот я не вижу мула, которого вы купили.

Миссис Хейт что-то проворчала, припав головой к коровьему боку. Потом сказала:

– Вы отдали ему деньги?

– Само собой, отдала. Сперва он удивился, будто не ждал, что вы так быстро можете дела обделывать. Но я ему сказала, ежели что, пускай он сам с вами договаривается. А деньги он взял. Так что, думаю я, все у вас с ним сладится.

Миссис Хейт опять заворчала. Старая Хет перевернула свинину на сковородке. Рядом со сковородкой кипел кофейник.

– А кофей недурственно пахнет, - сказала она.
– Много лет не было у меня такого аппетита, как нынче. Я ведь ем, как птичка. Но стоит мне только нюхнуть кофею, и у меня завсегда просыпается голод. Заодно дайте уж мне вот этот кусочек свинины... Фу ты, а вот и гостя бог послал.

Но миссис Хейт даже головы не подняла, покуда не кончила доить. Потом обернулась, не вставая с ящика, на котором сидела.

– Я пришел с вами потолковать, - сказал Сноупс.
– У меня оказалось ваше, а у вас мое.
– При этом он все время озирался, быстро, непрестанно, а старая Хет спокойно глядела на него.
– Вот что, мамаша, ступайте-ка вы отсюда. Незачем вам сидеть тут и слушать наш разговор.

– Господь с тобой, милок, - сказала старая Хет.
– Ежели ты это про меня, так не обращай внимания. У меня уж столько было своих напастей, что я, когда слушаю про чужие, просто душой отдыхаю. Ты себе говори, чего хотел сказать, а я буду сидеть да присматривать, чтоб свинина не подгорела.

Сноупс поглядел на миссис Хейт.

– Вы ее не хотите спровадить?
– спросил он.

– А зачем?
– сказала миссис Хейт.
– Кажется, не она одна заявляется на этот двор, когда угодно, без спросу.

Сноупс махнул рукой, быстро, зло, но сдержанно.

– Ну ладно, - сказал он.
– Ладно. Стало быть, вы забрали мула.

– Я вам за него уплатила. Хет передала деньги.

– Десять долларов. Этому мулу цена сто пятьдесят. А вы уплатили только десять.

– Не знаю, что это за мулы такие, которым цена сто пятьдесят долларов. Зато знаю, сколько платит железная дорога.

Теперь Сноупс глядел на нее довольно долго.

– Как это понимать?

– По шестьдесят долларов за голову платила железная дорога, когда вы с Хейтом...

– Молчите, - сказал Сноупс. И снова стал быстро, непрестанно озираться.
– Ну ладно. Пускай шестьдесят. Но вы-то прислали мне всего десять.

– Да. Я вам прислала разницу.
– Он глядел на нее, не говоря ни слова. Разницу между стоимостью мула и тем, что вы остались должны Хейту.

– Остался должен...

– За то, что он загнал пять мулов на рель...

– Молчите!
– крикнул он.
– Молчите!

Но она продолжала бесстрастным, суровым тоном:

– За то, что он вам пособлял. Каждый раз вы платили ему скопом пятьдесят долларов, а вам железная дорога платила по шестьдесят за голову. Ведь правильно?
– Он молча глядел на нее.

– А в последний раз вы ему ничего не заплатили. Заместо этого я и взяла мула. А вам уплатила разницу, десять долларов.

– Да, - сказал он тихо, торопливо, ошеломленный до глубины души; а потом крикнул: - Нет, погодите! Тут-то вы и попались. У нас с ним был уговор, что я ему ничего не должен до тех пор, покуда мулы не...

– По-моему, вам лучше бы помолчать, - сказала миссис Хейт.

– Покуда дело не сделано. А на этот раз, когда дело было сделано, я никому не остался должен, потому что тот человек, которому я остался бы должен, уже был не человек!
– воскликнул он с торжеством.
– Понятно вам? Миссис Хейт сидела на ящике неподвижно, глядя себе под ноги, и, казалось, была погружена в раздумье.
– Так что забирайте назад свои десять долларов да скажите, где мой мул, и мы останемся добрыми друзьями, какими были всегда. Разрази меня бог, я всех больше жалею об этом пожаре...

– Разрази меня бог!
– подхватила старая Хет.
– Вот это был костерок, правда?

– ...но ведь после того, как вы получили кучу денег с железной дороги, у вас только случая не было, чтоб новый дом отгрохать, куда лучше прежнего. Так вот. Берите.
– Он сунул ей деньги.
– Где мой мул?

Миссис Хейт пошевельнулась не сразу.

– Вам угодно вернуть мне деньги?
– спросила она.

– Само собой. Мы ведь всегда были друзьями. И теперь давайте покончим дело миром, как в прежние времена. Я не злопамятен, и вы тоже не попомните на мне зла. Где вы спрятали мула?

– В овраге за домом мистера Спилмера, - сказала она.

– Так. Ясно. Хорошее, укромное местечко, ежели принять в соображение, что хлева у вас нет. Только лучше б вы оставили его у меня на выпасе, тогда мы оба избавились бы от зряшных хлопот. Но, говорю вам, я не злопамятен. А теперь позвольте пожелать вам спокойной ночи. Я вижу, вы неплохо тут устроились. По-моему, вам вообще незачем строить дом, сэкономите кучу денег.

– Может, вы и правы, - сказала миссис Хейт.

Но он уже ушел.

– Зачем вы увели мула в этакую даль?
– спросила старая Хет.

– По-моему, он теперь совсем далеко, - ответила миссис Хейт.

– Совсем далеко?
– Но миссис Хейт молча подошла и глянула на сковородку, а старая Хет сказала: - Вы чего-то сказали про свинину, или это я сказала, а не вы?

Они ужинали в редких еще сумерках, и тут вернулся Сноупс. Он тихонько подошел к ним и стоял, грея руки у костра, как будто на дворе был невесть какой холод.

– Пожалуй, я все же возьму эту десятку, - сказал он.

– Какую такую десятку?
– спросила миссис Хейт.

Он задумчиво смотрел в огонь. Миссис Хейт и старая Хет тихонько жевали, и только старая Хет взглянула на Сноупса.

– Вы, стало быть, не отдадите ее?
– спросил он.

– Но ведь вы же сами предложили покончить миром, - сказала миссис Хейт.

– Видит бог, это вы предложили, деваться некуда, - подтвердила старая Хет.

А Сноупс все смотрел в огонь; потом он заговорил в каком-то тихом, недоверчивом удивлении: