Мутанты

Валерия быстро уходит.

Наум. Нож! Дай нож! Мне отдай, мне!.. (Отнимает у нее нож.)

Лиза(блеет вослед). Меее! Меее!..

Наум. Отстань от нее!

Лиза. Меее, коза, меее!..

Наум. Еще одно ме — и я не поеду!

Лиза. Чего?..

Наум. Всех вас к чертовой маме — вас всех!..

Лиза. А что, разве я?..

Наум. Молчи!

Лиза. Нет, ты скажи, разве я тебе жизнь поломала?

Наум. И ты!.. Еще поломаешь!.. Молчи!.. Я любил эту женщину, ясно? И она мать моего ребенка, ясно? И она…

Лиза. А я?

Наум. Ты — другое! Другая!.. Ты только должна понять: тебя — не касается!.. Мое — то мое!.. И уйди от меня! Не хочу тебя видеть, уйди!..

Лиза. Не дождешься. (Виснет на нем.) Подумаешь, мать-детей-героиня… За тебя испугалась, не за себя. Из-за дуры такой заторчать… Между прочим, нам ехать — она тебя режет. Так хорошо? Мне даже обидно: какая-то ненормальная бабка режет моего молодого мужа.

Наум. Чего ты понимаешь? Она еще очень интересная женщина.

Лиза. Бабка. С гнилыми зубами. И кривоногая!

Наум. Лучшие были ноги на Невском проспекте!

Лиза. Были — когда? Теперь лучшие — мои! И вообще… Наумка, послушай, будешь меня заводить про лучшие ноги — я тебе ухо откушу.

Наум. Пожалуйста, на. (Подставляет ухо.) На же, кусай. Мне так надоело вас слушать!..

Лиза. Да? Гляди, пожалеешь. Я помню, в школе мальчишку заревновала — ушко в унитаз выплюнула и воду спустила. Ой, такой бедненький, знаешь, как ему потом без ушка было обидно?..

Наум(хватает ее за плечи и встряхивает). Послушай, серьезно, в последний раз: я не хочу, чтобы ты лезла в мое прошлое.

Лиза. А я не хочу, чтобы она тебя резала!

Наум. Пойми, все не так просто. Была еще целая жизнь — без тебя.

Лиза. Да какая же это была жизнь — да тоска!.. Да еще без меня жил… (Ласкает его.) Мне лично без меня — вообще неинтересно… (Ласкает.) Я тебе нравлюсь?.. Глупенький мальчик, да как же у тебя на языке поворачивается такое: веди себя так-то, туда не гляди, того не думай… Или я не живая, Наум? Чего я тебе плохого сделала? Даже еду с тобой к евреям… (Целует его.)

Долго целуются. Внезапно свет гаснет и тут же вновь вспыхивает. На кухне возникает прелестное юное существо — девушка! В нарядном платье с широченным поясом на тонкой талии, туфли на высоченном каблуке; щеки густо намалеваны, глаза жирно подведены, на ушах огромные лазурные клипсы.

Юлька. Ага, вы целуетесь! А мы обыскались: да где же они? А они — вот, оказывается, спрятались на кухне и ласкаются! Милый, ты где?

Является вальяжный седовласый господин. Внешне похож на прекрасного композитора Чайковского. Но зовут его почему-то, как Мусоргского — Модестом.

Модест. Душевно признателен случаю познакомиться. Модест Тартаковский. Очень приятно. То есть — очень…

Юлька. Ах, милая Лиза, можно я тебя поцелую в щеку?

Лиза. В щеку — целуй. (Подставляет щеку.)

Юлька. (словно тут же забыв о просьбе, всплескивает руками.) Ох, как тебе к лицу твой наряд!

Лиза(смеется). А что, могу одолжить… (Стаскивает с себя майку и кидает Юльке.)

Юлька(тоже весело смеется). Ой, браво, моя красивая, как хорошо! (Модесту.) Правда, она прелесть? Ласточка такая — само совершенство! (Отправляет Лизе по воздуху поцелуй.) Папочка, солнышко, как хорошо, что ты не успел отбыть! (Обнимает Наума, движения плавные, грациозные.) А что у тебя с рукой? Боже, кровь… Порезался, бедненький?.. Господи, мамочка, что же она натворила: буквально вчера наточила ножи — и вот!.. Папка, больно? Неужели больно?.. Как я боялась, что мы не успеем! С Модестом поехали на дачу подышать чистым загородным воздухом, погреться у камина, забыться… Время, представьте, зашло так далеко — мы пропустили последнюю электричку. Слава Богу, какой-то попутный человек подобрал — мы успели. Папочка, ты рад?

Наум. Да, конечно… Хорошо, что приехал… Спасибо…

Юлька. Ах, славный папочка, жаль-то как, что ты уезжаешь в этот свой Израиль… Это так нужно?

Наум пожимает плечами.

Прости, я нечаянно читала твои дневники, ты всегда рвался в эту загадочную страну… Там, кажется, живут арабы — я не ошибаюсь?

Наум. И немного евреев.

Юлька. Боже, мне кто-то сказал, чего-то они между собой не могут поделить?

Лиза. Поделят. Вот мы с Наумкой приедем и все поделим. Да, Наумка?

Юлька. А ты уверена? Боже мой, как я хочу, чтобы всем уже было хорошо! Пожалуйста, Лиза, милая, побереги его там, да?.. Мы ведь еще увидимся? Ну, как-то, когда-то… Кто это мне говорил: мир стал маленьким?.. (Модесту.) Смотри, милый, стала забывать…

Модест(обаятельно улыбается). Это я сказал. Мм…

Юлька. Ты? Ты так сказал?.. Как хорошо ты сказал: мир сделался маленьким, а человек — большим. Так, кажется, милый, не наоборот?

Модест. Мм… (Улыбается, кивает.)

Юлька. Именно так, я вспомнила! И ответственность — ты сказал — этого большого человека за этот маленький мир возросла во много раз!

Лиза. Ладно, спасибо за все, тогда я пошла собираться. (Направляется к выходу.)

Юлька. Лиза, куда же ты, милая?..

Модест. Очень милая, очень…

Юлька. У папочки вкус — потрясающий… Что ни избранница — то произведение искусства. Папочка, поделись, как тебе удается? Я помню, несколько лет тому, я училась в девятом классе, папка приезжал с красоткой — глаз было не оторвать. От Лизы, кстати, тоже не оторвать. Модест, я надеюсь, ты обратил внимание: она до того хороша — ей даже нечего скрывать!

Модест(мягко, обаятельно улыбается). Ей как раз есть чего скрывать. Но она не скрывает.

Юлька. Ах, что ни говори — женщина должна быть красивой! Да, милый?

Модест. Да… мм, и мужчина. Хорошо, если красив… Да…

Юлька. Человек!.. Ах, как бы тактичней сказать: человеку как будто чего-то недодали, если он не красив…

Молчат. Размышляют о красоте.