Музей идеальных фигур

– Утюг не выключила.

Но Инга мотала головой.

– Электричества не было, когда я проснулась. Его дали, когда я уже прибежала к колодцу.

– И что? Будто бы не знаешь, как у нас бывает. Сначала пробный ток дадут, потом ждут, неполадки устраняют, а потом уже основное напряжение пускают. Вот от пробного у тебя полыхнуло, а основное тебе пожар потушить помогло. Повезло тебе!

На этом соседи и сошлись во мнениях. Но если бы они все же дали слово самой Инге, то она бы сказала, что, когда прибежала в кухню, там стоял ощутимый запах то ли ацетона, то ли какой-то другой химической жидкости. И сильней всего полыхало возле плиты, которую Инга вообще сегодня, как приехала, не включала.

Разумеется, в самом скором времени приехал Залесный. На нем лица не было. Но Инга все же отметила, что первым делом он нашел глазами в толпе именно ее саму, и лишь убедившись, что с ней все в порядке – она цела и относительно невредима, озаботился размерами причиненного пожаром ущерба его дому.

Поняв, что, кроме кухни, остальные помещения не пострадали, Залесный подошел к Инге.

– Простить себе не могу, что разрешил тебе остаться тут одной на ночь! – воскликнул он, обнимая ее. – А если бы ты сгорела? Что бы со мной было, ты подумала?

– Ты так говоришь, словно бы это я устроила пожар.

– А кто?

– Я не знаю, но точно – не я.

К счастью, последствия пожара были минимальны. Пространство кухни выгорело, но это было даже хорошо. Прежние хозяева, устраивая кухню, меньше все заботились о том, чтобы помещение было пригодно для нахождения там в холодное время года. И если в самом доме в сентябре и мае было еще относительно комфортно, то в кухне стоял откровенный холод, еще хуже, чем на улице.

– Так что все к лучшему. У самих руки бы не дошли утеплить кухню, а так Нине поневоле придется это сделать.

Инга поняла, что Залесный тоже уже склонился к мысли избавиться от проблемного дома. И хотя самой Инге по-прежнему казалось, что это не совсем правильно, она ничего не стала возражать любимому. Вместе с другими мужчинами Залесный бродил по пожарищу, а Ингу увела к себе тетя Галя якобы для того, чтобы напоить ту горячим чаем, а на самом деле – чтобы иметь слушательницу для своих сетований.

– Ох, и испугалась я, – твердила она Инге. – До сих пор сердце колотится.

– Чего же вы так испугались? Мне удалось потушить огонь еще до того, как он вырвался наружу.

– Да не про пожар речь! Я о другом кошмаре тебе говорю! Призрак я видела, вот что!

– Какой призрак?

– Яшки-бандита призрак, вот какой! Ох, зря я про него разговор к ночи с тобой завела! Как спать легла, так все без сна ворочалась. Его, проклятого, вспоминала, его бесчинства. А потом шум мне за окном послышался, встала я и на улицу выглянула. И знаешь, чью рожу я там увидела?

– Чью?

– Так Яшкину же!

– Погодите-ка, – нахмурилась Инга. – Но вы же будто бы говорили, что этот человек умер?

– Вот! А я тебе о чем говорю! Призрак это был! Небось услышал, что мы про него говорим, вот и заявился.

Но Инга не больно-то верила в призраков и всякие такие вещи. И потом, если даже призрак и явился в дорогие его сердцу места, то очень уж подозрительно совпало это с полыхнувшим у них в кухне пожаром.

– Знаете, тетя Галя, вы должны рассказать об этом моему мужу.

– Зачем? Чтобы он меня сумасшедшей перед всеми выставил? Нет уж, молчать буду.

Инге стоило огромных усилий уговорить тетю Галю. Наконец соседка согласилась, и Залесный стал обладателем еще и этой информации. Инга не спускала глаз с лица любимого мужчины и поэтому видела, что сведения его зацепили.

– Спасибо вам, тетя Галя, за бдительность, – тепло поблагодарил он разрумянившуюся старушку. – А насчет Яшки я справки наведу. Как была его фамилия, не помните?

Фамилию бандита – Нининого жениха – тетя Галя никогда и не знала. Но она помнила кличку бандита – Яшка Мокрый.

– Очень уж людей многих положил, отсюда и прозвище, так я думаю. Впрочем, может быть, что и не поэтому. Хотя сам Яшка говорил, что тех, кто благодаря ему на тот свет отправился, он лично сам на втором десятке перестал считать.

– Но почему вы думаете, что это был призрак Яшки? Кто вам сказал, что бывший жених Нины, бандит, умер?

– Не помню, из соседей сказал кто-то.

– Но сами вы его мертвым не видели?

– Скажете тоже, страх какой! Нет, конечно! Не видела!

– Значит, это мог быть и он сам, как говорится, собственной персоной.

На какое-то время тетя Галя задумалась, а потом с торжеством выпалила:

– А вот и нет, а вот и не может! Ведь если бы Яшка жив был и сюда явился, то рожа его постареть за эти годы должна была. Правильно?

– Ну… да.

– А он явился мне точно таким, каким я его и помню! Значит – что? Значит, это призрак и был!

Залесный не стал больше спорить с тетей Галей. Он еще раз поблагодарил ее за помощь, а потом взглянул на Ингу:

– Мне нужно возвращаться обратно в город. Надеюсь, ты со мной?

И он еще спрашивает!

– Ни за что не останусь тут, – произнесла Инга дрожащим голосом. – Вот только, как быть с узлами, которые я собрала?

– Там есть что-то особенно ценное для тебя лично?

– Нет, – поколебавшись, призналась Инга. – Просто вещи, которые жаль будет потерять.

– Оставь их, – велел Залесный, который выглядел очень озабоченным. – Оставь все и поедем!

– Но как же… тут надо еще прибрать. И вызвать полицию или пожарных.

– Этим займется Леонид Викторович.

Леонидом Викторовичем звали председателя садоводства, который был с Залесным в хороших отношениях и сейчас по-дружески согласился взять на себя заботу о погорельцах. Следователь пошептался о чем-то с Леонидом Викторовичем и вновь подошел к Инге, побуждая ту ехать в город.

Инга не стала больше спорить с Залесным. Какая-то странная апатия охватила ее всю целиком. Видимо, сказывались события, пережитые ночью. И сейчас она позволила Залесному усадить себя в машину, и едва машина тронулась с места, как Инга закрыла глаза и почти в ту же минуту погрузилась в крепкий глубокий сон без всяких сновидений.

Очнулась она уже у собственного дома. Залесный смотрел на нее с сочувствием. Он проводил ее до двери квартиры и, убедившись, что с ней все в порядке, сказал: