Муж для серой птички

— Помним, что оружие ядовитое, а лекарств нет. Поэтому мы не подставляемся! — вещал Борис, перед десятком, который выводил лошадей. — Наша задача — дать укрыться людям. Потом отступаем к крепости! Не геройствовать. Вперед!

Третья дружина — сад! Там дети! — крикнул Силий. Он сам готов был оседлать лошадь и кинуться в сад, где осталась Мируша, но его место было в крепости.

— Еще открылись два портала! — крикнул Диж. — Один со стороны поля, другой со стороны сада.

— Ты можешь с этим что-то сделать? — быстро поднимаясь на стену, спросил Силий. Колдун стоял с потемневшими глазами и смотрел вдаль.

— Я могу заблокировать порталы на год. Кто останется здесь, те застрянут.

— Делай! — велел Силий.

— Мне нужно время.

— Главное сделай. А время мы тебе дадим.

— Закрыть ворота! Враг около них!

Услышав эти слова, Силий почувствовала, как сердце на миг остановилось. Они не тронут детей. Но там осталась Мируша. Под яблоней рассказывала сказки, а потом она с детьми собирались кустарник подрезать, чтоб не было повадно влюбленным там свидания устраивать.

Мируша слышала колокол и собрала детвору, чтоб к крепости бежать, но не успела.

Козломордые появились перед ними. В саду почти негде было спрягаться. Кусты они проредили так, что теперь там точно было не спрятаться. Закатное солнце осветило крепость так, словно она была в зареве пожара. Страха не было. Она похоже забыла, как бояться. Велев детям тихо отступать, они постарались не привлекая внимания отойти к границе сада, где была вырыта канава и там затаиться. Им это почти удалось сделать, но несколько козломордых увидели ее и крикнув что-то остальным, побежали в ее сторону. Мируша крикнула детям бежать к канаве. Хотя козломордые и не трогали детей, но в этот раз могло было быть иначе.

Дружина появилась вовремя. Они врезались в ряды дикарей, рубя направо и налево. Мируша побежала к канаве. Кто-то прикрыл ей спину, приняв бой с козломордами. Оглянувшись, она увидела Луизу. Неподалеку открылась дыра, из которой появились еще партия дикарей…

— Не то сделал! — выругался Диж.

— Чего случилось? — спросил Силий, который смотрел за ходом боя на стене.

— Открыл два портала, вместо того, чтобы закрыть!

— Так закрой! — рявкнул Силий.

— Сад! Нужна подмога, — прилетел Еремейка. — Их слишком много.

— Мы не можем открыть ворота, — сказал Борис. — Там месиво.

— Я напоминаю, что мои мечи могут помочь, — сказал Варинт.

— Вы с дороги уставшие. Долго не сможете держаться.

— Значит надо подавить их быстро.

— Силий! Ты меня слышишь? — Борис ему пытался что-то сказать, но он не слышал, пытаясь сосредоточиться. Если ничего не делать, то крепость падет. Отправлять в бой молодежь? У них не опыта ни смелости. Кто-то с перепугу сдаться решил.

— Выпускаем десятку. Борис, ты во главе. Расчищаете проход для людей Варинта, — он повернулся к торговцу. — Ваша задача отбить сад.

— Лу там? — спросил он.

— Обе, — ответил Силий.

Луиза не поняла, как начала падать. Руку обожгло огнем, потом ногу. В глазах все поплыло. Лошадь встала на дыбы, а она упала на землю, но боли почему-то не почувствовала. Козломордый хотел ее добить топором, но ей хватило сил переместиться в сторону. Как-то бесславно она умирала. В первом бою.

— Так и не докажу никому, что я чего-то могу, — прошептала она.

Время словно остановилось. Замедлилось. Дикарь настойчиво пытался ее добить, но Луиза нащупала рукой палаш, что валялся на земле. Отбила удар топора. Кто-то шарахнул дикаря по спине. Он осел. Упал рядом с ней. Закат красиво освещал облака в разные цвета. В семнадцать лет помирать как-то рано. Ее вон Давид плавать научить хотел, а она здесь валяется. Рука и нога горели огнем. Так сильно, что она мечтала о реке.

Мируша. Она кричала и ругалась. Луиза посмотрела в том направлении. Козломордый тащил Мирушу, а она пыталась отбиться от него. И никого не было поблизости. Пришлось подняться и пойти к ним.

Каждый шаг давался с трудом. Он ударил Мирушу, думая, что та испугается и прекратит сопротивление, но он ее явно недооценил. Она накинулась на него дикой кошкой, царапая ему обнаженную грудь. Он оттолкнул ее, Мируша пошатнулась, но не упала.

— А ну отошел от нее! — крикнула Луиза.

— Ты на ногах еле стоишь!

— Зато у меня меч есть! — хмыкнула Луиза. Они переглянулись с Мирушей.

Козломордый кинулся к Луизе, чтоб добить ее, но Мируша кинулась на него, толкая. Луиза с криком из последних сил кинулась на него. Добив, она осела на землю. Мируша оттащила ее в сторону и устало села рядом.

— Уходи, — сказала Луиза.

— И тебя одну оставлю? Не дождешься, — она положила ее голову себе на колени. Сняла шлем, отложив его в сторону. — Так и не поняла зачем ты кому отрезала. У тебя такие волосы были красивые. Не то, что у меня.

— Зато так легко голове стало. Она такая тяжелая была, — ответила Луиза. — Небо сегодня красивое. А я никого не вижу. Обычно говорят, что если воин на поле боя умирает, то за ним спускается конь и с собой забирает.

— Не надейся.

— Я знаю, что труслива для таких почестей.

— Ты никогда не трусила. Всегда смелой была. Я только из-за тебя ничего не боялась. Знала, что ты мне спину прикроешь куда бы мы не полезли, чего бы не придумывали.

— Это ты придумывала.

— А ты поддерживала, — сказала Мируша, перебирая ее волосы. Она подняла глаза к небу. — Красивый сегодня закат.

— Жаль, что последний.

— А вот это ты зря, сестренка, — Мируша сжала ее руку. — Если по жизни вместе шли, так и помирать вместе будем, а я не могу сейчас. Я Силия люблю. Он без меня пропадет. Поэтому закат проводим, а рассвет встретим. Как раньше. В детстве.

Бой закончился. Варинт оглянулся по сторонам. Лу сидела в стороне. Он спешился, привязал лошадь к дереву. Вытерев пот со лба, он пошел к ней. Только подойдя ближе, он понял, что рядом лежала Мира. Опять они вместе. Кровь проступила сквозь доспех Миры. Глупая девчонка зачем-то за меч взялась…

— Она неглупая. Хотела сильной стать, как ты. В ней и есть сила. Смелость. Она это не знает, но все это есть, — ответила Лу.

— Не думал, что это вслух сказал.

— Не говорил. Подумал, — она посмотрела на него. — Я ее не отдам.

— Лу, может лучше отпустить? Раны тяжелые. Следы оставят.

— Нет, я Мируша. Сам так обозвал. А трудности… Мы к ним привыкли. Зато живы. Я этому рада. Рада, что пусть и так, но каждый рассвет встречаю и провожаю, что воздухом дышу и люблю. Пусть и не так полно, но я в этом мире. Никогда зла не держала на тебя, — она улыбнулась. — Я знаю, что делаю. Дети в яме прячутся. Отведи их в крепость, а потом воды принеси и тряпок чистых. Или пусть кто-то принесет. Надо еще костер разжечь.