Муж на сдачу

— Ещё чего! Чтобы мои дети росли, считая своим отцом другого? — Энгель вскочил, промчался по комнате, рывком захлопнул, приоткрывшуюся было, дверь, едва не прищемив голову служанке, и опустился на пол у ног графини. — Гвинет, вы уверены, что это мои дети?

— Конечно. Они отстают от первого малыша по возрасту и, потом, дети делились с отцом магией, когда вам угрожала опасность. Цилен рассказывал, что такое возможно. Если родители чувствуют друг к другу притяжение, если их магии совместимы, и в постель они ложатся добровольно — они могут зачать особенного ребенка. Он станет сильным магом и сможет делиться даром с тем из родителей, которому угрожает опасность. Три дня назад меня в очередной раз осматривали, и оба целителя увидели, что со слепков близнецов, которые на моей ауре, исчезли магические следы, будто дети, вдруг, стали бездарями. А потом магия вернулась, но не вся, и теперь она мерцает туда-сюда.

— Мне кажется, я сплю, — бормотнул Энгель. — Гвинет, я очень хочу поверить, так хочу, что у меня сердце замирает. Но, объясните мне, как мы могли зачать детей, не будучи супругами?

— Не знаю. Может быть, под влиянием зелий?

— Если бы под влиянием зелий любая женщина могла зачать от мага, мы не мучились бы, выискивая одаренных девушек, да еще и выплачивая за них большие суммы.

— Но, я же забеременела!

— Потом, вы говорите, целитель рассказывал про особенных детей, но они могут родиться только у одаренных родителей. Вашу магию забрал Елиазар, поэтому и тут не сходится.

— Но я забеременела близнецами!

— Не знаю, Гвинет, все это выглядит неправдоподобно.

Женщина всхлипнула, отшатнувшись и, одновременно с этим, магия, взметнувшись, ударила барона изнутри, тут де отхлынув и исчезнув.

— Моя сила! — охнул, вскочив, Энгель. — Такое впечатление, что мне дали тумака, а потом выставили за дверь. Гвинет, вы мне очень нравитесь. Настолько, что я готов жениться на вас и воспитывать всех ваших детей, как своих, но император не даст разрешение на этот брак. Вы — лакомый кусочек для многих, поэтому мужа вам подберут более знатного, чем я.

— А если рассказать Его Величеству, что я ношу и ваших детей тоже!?

— Гвинет, император никогда в такое не поверит. Будь у вас магия, можно было бы списать всё на мифическую магическую пару, но вас лишили магии! Как мы объясним, почему у вас один ребенок от мужа, и еще два — от меня, причем, все дети еще в животе?

— Вы мне не верите, — сникла Гвинет. — Но, когда дети родятся, родство не сложно будет проверить. Впрочем, я хотела только рассказать, мне от вас ничего не нужно.

Мужчина прикоснулся пальцами к подбородку графини, вынудив её поднять голову:

— Я верю. Единственное, не могу понять, как это мы умудрились, вопреки всем законам, зачать близнецов. И я не в обиде за то зелье и ту ночь. Вы прекрасны, Гвинет. Желаннее женщины я не встречал, и не надо смущаться.

Сила снова пролетела через организм, но на этот раз она не била, а ласкала.

— Такие странные ощущения, — барон прислушался к себе. — Будто магия выражает одобрение или не согласие с моими словами. Вы… К граху «вы»! Мы провели вместе восхитительную ночь, у нас будут дети — пора переходить на «ты».

— Но приличия?

— Какие могут быть неприличия между мужем и женой?

— Но мы…

— Я завтра же иду порталом в столицу, к советнику. Нет, не к советнику, тот, я слышал, проводит медовый месяц. Сразу к Его Величеству! Пусть созывают магов, целителей, кого угодно — проверяют, ищут ответы в книгах, сличают ауры.

Гвинет затравленно посмотрела на барона и слегка попятилась.

— Тш-ш! Не бойся, я не дам с тебя и волоску упасть. Если подтвердится, что дети — мои, император даст разрешение на брачный обряд. Если нет, и он упрется — откажусь от графского титула и денег Гроув, пусть все достается твоему старшему сыну, мне и своего титула достаточно, лишь бы нам разрешили провести обряд.

— Вы хотите взять меня в жёны? — изумилась женщина.

— Да. А ты этого не хочешь?

— Хочу, но… Вы, правда, на меня не сердитесь за зелье и обман?

— Ты.

— Что?

— Говори мне «ты». Я не сержусь, ведь это зелье и этот обман помогут нам стать супругами. Нам сейчас двери вынесут.

— Да, они могут.

— Спасибо, что все рассказала, что доверилась. Не грусти, ладно? Завтра, как только вернусь из столицы, сразу расскажу все новости, — Энгель поцеловал Гвинет и снял блокировку с двери. — Я ухожу, не позволяй им себя терроризировать. До завтра!

— Миледи, разве так можно? — в гостиную ворвалась толпа.

— Мы волновались.

— Себя не бережете, подумайте о детях!

— Такое неприличие еще поискать!

— С чужим мужчиной заперлась на целый оборот!

— Неслыханно!

— Хорошо, хоть, поели, наконец!

Гвинет раздраженно топнула ногой и махнула рукой:

— Вы это с кем так разговариваете, а?

Небольшой пульсар сорвался у неё с пальцев и подпалил юбку одной из служанок.

Мгновение в комнате царила оглушающая тишина, потом дымящаяся горничная взвизгнула, и вся толпа отшатнулась, не сводя глаз с графини.

— Миледи, как вы это сделали? — мягко поинтересовался Визар.

— Н-не знаю, — Гвинет потрясенно смотрела на свою руку. — Я рассердилась, и… оно само.

— Гм, — целитель осторожно обошел женщину. — Успокойтесь, миледи, вы же не хотите кого-нибудь убить или сжечь этот замок?

— Не хочу, — помотала головой Гвинет, в её руке появился ещё один пульсар.

Шарик переливающегося огня соскользнул с пальцев женщины и медленно поплыл по комнате.

Все перестали дышать.

— Позовите его, — одними губами сказал Визар. — Представьте, что он — ваш любимец, и вы по нему скучаете. Примените его к себе.

Графиня сосредоточилась.

— Представьте, как вам будет хорошо вместе, как вы его любите. Вам здесь хорошо и спокойно. Больше никто и никогда не доведет вас, не огорчит, не станет возражать, — при этих словах целителя, служанки бледнели и съеживались на глазах. — Позовите к себе огонь, покажите, как вы ему рады.

Пульсар дрогнул, остановил движение в сторону остолбеневшей прислуги, на мгновение завис на месте, потом, не спеша, начал обратный путь. Подплыл к графине и остановился.

— Протяните к нему руку, — шепотом подсказывал Визар. — Зовите его!

Шарик дернулся и прыгнул прямо на ладонь женщины. И сразу подрос вдвое.

Зрители звучно выдохнули, продолжая изображать статуи.

— Не спешите. Вам надо успокоиться. Никто в этой комнате не желает вам зла! Вдохните. Выдохните. Подумайте о малышах.

Шарик еще подрос.

— Думайте о чем-то приятном! Добром, что вас умиротворяет и радует.

Перед глазами миледи возникло лицо Энгеля, пронёсся разговор, его решимость добиться разрешение на брак.