Муж на уикенд
Шрифт:
– Ты.
– Прости, Ксюх, иди ко мне. Это ты виновата. Нельзя здорового мужика долго в черном теле держать.
Делаю шаг к подруге, она шарахается от меня. я к ней – она от меня. Останавливаюсь. Со стороны, наверное, выглядим комично: голые любовники в догонялки играют.
– Не подходи!
Ксюха скалит зубы и вскрикивает. Капля крови показывается из трещинки на губах. У меня в душе невольно просыпается жалось. Точно спятил! А все та ведьма виновата, которая приняла меня за парковщика.
– Не капризничай, золотко. Неужели из-за такого пустяка опять поссоримся?
–
– Нет у меня другой бабы! У кого угодно спроси! – выкрикиваю я, постепенно закипая.
– Убирайся Задворный! И видеть тебя не хочу!
И тут я взрываюсь, как яйцо в микроволновке, разбрызгивая повсюду остатки отношений. Или два яйца, если быть точным…
– Да, пошла ты!
Я натягиваю джинсы и в два прыжка оказываюсь у двери, вне себя от злости.
Все! С меня хватит! Достала! Финита ля комедия! Больше в этот дом ни ногой!
Наши ссоры с Ксюхой с каждым разом становились все длиннее, горячее и яростнее. И если раньше я хватал ее в охапку и насильно поцелуем ломал истерику, то теперь этот проверенный способ перестал действовать.
Вот и сегодня Ксюха завела меня умелыми ласками, а теперь обиделась на пустяк и выгоняет. Я для нее кто? Собачка? Позвала – бегу, выгнала – убегаю, виляя хвостиком.
– Вали, козел! – кричит мне вслед разъярённая Ксюха и замахивается.
А вот это уже лишнее! С Ксюхой шутки плохи. Один раз она разбила о мою спину сахарницу. Долго потом вымывал сахарный песок из волос, а они все равно были липкими и сладкими.
Я мгновенно выскакиваю за дверь, и все же не успеваю увернуться и чем-то тяжелым получаю по затылку. Рефлекторно приседаю. Мгновенно оцениваю обстановку, падаю на пол, переворачиваюсь и ныряю за угол, благо лестничная клетка имеет поворот.
– У тебя что? Опухоль вместо мозга? – ору во всю глотку.
– И своё барахлишко забери!
Дверь снова открывается, и на плитку пола летят мои шмотки: большие и маленькие.
– Ах, ты стерва рыжая! За козла ответишь! – шиплю сквозь стиснутые зубы.
Выскакиваю из укрытия и несусь, спотыкаясь о вещи, к квартире, но Ксюша успевает захлопнуть ее прямо перед моим носом.
– Открой, зараза! – от мощного толчка железная обивка вибрирует, и даже появляется вмятина.
«Ничего себе – отмечаю про себя. – Вот довела, сучка!» Кошусь на свои бицепсы, буграми натянувшие футболку. Да, силушка в моих руках скопилась хорошая, не зря трачу столько времени на тренировки, но с бабами не воюю, принципы!
– Иди к своей шмаре! – в голосе подруги, думаю, теперь бывшей, дрожат слёзы. – Видеть тебя не хочу, гад!
– К кому? Да, пошла ты в… задницу! – ещё раз рявкаю я и начинаю собирать вещи.
Так, брюки, футболки, джинсы, кроссовки, несколько пар белья – словом, все, что лежало на полках в моей половине шкафа. Выпрямляюсь, оглядываюсь и с трудом подавляю плевок: эта мегера выбросила вещи без сумки. Хотя бы драный продуктовый пакет следом кинула!
– Эй! Держи!
Оборачиваюсь на голос: на нижней ступеньке пролета стоит женщина в двубортном пальто, перетянутом на талии кожаным ремнём. Ее голова
прячется в тени. В глаза бросается что-то красное снизу и сверху. Присматриваюсь. Ба, да это щеки! Они пылают красными пятнами, как у Марфушеньки-Душеньки из сказки «Морозко».«Хотя бы макияж научилась делать правильно, кикимора! – неприязненно думаю о девице.
Она кидает мне электрическую зубную щетку. Я не успеваю поймать, а незнакомка ехидно улыбается уголками пухлых губ. Или мне это кажется?
Во мне вдруг взрывается долго сдерживаемая злость.
– Женщина, вас мама не научила вежливости? – поднимаю щетку. Ещё одна змея попалась на дороге. – Что это за «эй»?
– Ну, не лучше вашего «женщина». Ещё бы теткой назвал. Какая я тебе женщина?
– А ты кто? Переодетый гомик? – огрызаюсь я.
Что за день такой сегодня? Приглядываюсь: неужели ошибся? Нет, даже при слабом освещении подъезда видно, что передо мной особа явно женского пола, и даже молодая. Точно Медуза-Горгона в юности!
Девушка фыркает, взлетает по ступенькам, отталкивает меня плечом так, что я припечатываются к стене, и, как ни в чем ни бывало, мчится дальше. Лишь вдыхаю лёгкий аромат незнакомых сладких духов да слышу стук каблуков по ступеням.
Открываю рот и захлопываю: нечего сказать. Важный директор отеля, крепкий накачанный мужик, байкер со стажем дважды за вечер атакован бабами.
– Твою ж мать! Да, пошли вы все в… болото!
Проглатываю рвущиеся изо рта маты и тут вспоминаю об охапке вещей в руках.
– Девушка, подождите! – кричу ей в пролёт. – У вас пакета не найдётся? Одежду убрать.
– Обойдёшься! В болоте поищи!
От неожиданного ответа на мгновение теряюсь, а потом открываю дверцу мусоропровода и швыряю вещи туда. Больше ни секунды не хочу оставаться в этом доме, наполненном мерзкими тварями в женском обличье.
А Ксюха ещё поплачет! Скоро одумается и первая позвонит, попросит прощения. Ишь ты! Нашла к кому ревновать! К фантазии мужика!
– Вот тебе! – выскакиваю из подъезда, складываю кукиш и показываю его окнам многоэтажки. – Выкуси!
Глава 4
С родного лицея и началось то бесконечное падение, в которое вскоре превратится моя жизнь. Здесь вот уже почти восемь месяцев я работаю учителем и классным руководителем.
Школьный конкурс аэробики закончился сегодня катастрофой: девочки моего пятого гуманитарного класса оказались на втором месте и сейчас дружно рыдали в зимнем саду. Мальчики забили стрелку главным соперникам – ученикам пятого математического класса и, собравшись в кружок, планировали какую-то подлянку.
Мои призывы, просьбы, попытки всех успокоить и даже угрозы не сработали. Педагогического опыта у меня кот наплакал, и своего ребенка нет, чтобы понять глубину трагедии детских душ.
Я и сама готова расплакаться от обиды за своих подопечных. Несколько месяцев репетиций в разных холлах школы, обработки каждого движения, бессонные ночи по поиску нужных треков – и все впустую.
– Торт забирать будете?
Оглядываюсь: завуч воспитательной службы протягивает мне нарядную коробку.