Муж сестры мной одержим

Мужчины, видя моё состояние бросились в сад, уделяя должное внимание безопасности. И только два человека по-прежнему остались на посту.

Они принялись переключать камеры на мониторах, пробуя дистанционно найти того, кто проник на территорию.

Шумиха поднялась на славу, а моей самой главной задачей сейчас было ее просто поддерживать, чтобы… выкрасть телефон.

К моему ужасу, такового нигде не было. Во всяком случае, не в моем привычном понимании. На столе лежало несколько очень больших моделей. Военизированных спутниковых телефонов. Такие просто так не возьмешь. Пропажу заметят.

И, даже если и возьмешь, то вынести незаметно — это не просто проблема. Это невозможно. Но разве у меня есть выбор? Нет. Так что стоит попытаться.

— Вот! Посмотрите! Я видела его тут, — тыкаю пальцем в самую дальнюю камеру. Туда, куда сложнее всего дотянуться. Поэтому мне приходится практически лечь на стол. И как раз в этот момент я стараюсь как можно более незаметно подтянуть тот телефон к себе.

Штуковина оказалась настолько огромной и тяжелой, что с первого раза даже не получается охватить ее ладонью и поднять.

Что это за телефон такой, каким убить можно?

Он реально кирпич заменить может. А возможно он даже и тяжелее.

— Где?!

Мне хочется заорать, что они полные дебилы! Пальцем же ткнула, в чем проблема-то?!

— Здесь! — ору настолько громко, чтобы они не услышали грохот от телефона, который все-таки выпал из моей руки.

Наконец охранники решили поднять свои пятые точки и броситься на то место, что я указала.

У меня появляется пара секунд, чтобы наконец схватить телефон нормально и даже половину его спрятать в рукаве моей кофты.

— Вам нельзя здесь оставаться, — все-таки один из них додумался, что нужно вернуться и меня выгнать.

А я и рада была смыться оттуда как можно дальше.

Мне нужно было добраться до своей комнаты и изучить штуковину, которую я стащила.

То, что я успела увидеть в помещении, так это то, что этот телефон мало походил на обычный. Там было очень много кнопочек и всяких лампочек.

И я была уверена, что позвонить с него сразу у меня точно не получится. Вопрос еще был в том, а смогу ли я вообще с него кому-то позвонить.

Зайдя в дом, я очень быстро направилась к лестнице. При этом каждую секунду я оглядывалась по сторонам и смотрела никто ли за мной не наблюдал.

Потому что была здесь одна любительница… Домработница — тайка, которой было приказано глаз с меня не спускать.

Именно она в прошлый раз сдала меня Габриэлю, когда я просто вышла во двор. Чтобы хотя бы подышать воздухом.

Нет, я, конечно, делала это с определенной целью. Я хотела изучить двор. Возможно найти какие-то лазейки или тайные места. Но эта крыса сдала меня за первые же минуты моего нахождения на улице.

На дрожащих ногах поднимаюсь на второй этаж.

То, что я задумала, очень рискованно. И возможно мне бы не следовало этого делать, но я должна была хотя бы попытаться.

Габриэль не просто так спровадил мою сестру в другую страну. Он не просто так отвез меня в клинику на анализ. При том, что, судя по его поведению и словам был полностью убежден в том, что ребенок его. И этот показательный спектакль со сдачей крови был скорее показательным для меня. Чтобы я поняла, что каждое сказанное мною слово он с лёгкостью может проверить.

А я боялась того, что он задумал. Боялась, что, если он начнет со мной играть, я больше не смогу ему сопротивляться.

Я до жути хотела его. До песка. До крика. И ровно настолько же я боялась этого мужчину. Боялась, что рядом с ним, я больше не смогу ничего решать или делать. Он с легкостью будет управлять мной, с легкостью сможет найти рычаги давления.

Как можно любить и ненавидеть с одинаковой силой? Как можно хотеть мужчину и хотеть от него сбежать в ту же секунду?

Как мне спастись из всего этого сумасшествия и не сойти с ума?

Забегаю в комнату. Быстро бросаюсь к кровати и прячу свою находку под подушку. Оборачиваюсь, исследую каждый миллиметр комнаты. Всматриваюсь в каждый угол. Я боюсь, что за мной уже следят. Опасаюсь того, что они уже обо всем узнали.

Бросаюсь к окну, смотрю на охранников, которые исследуют двор, о чем-то переговариваются, кажется, им сейчас не до пропавшего телефона.

За всеми этими переживаниями напрочь забываю о том, что нужно бы запереть комнату на замок.

Все мои мысли только о телефоне. И я откинув в сторону подушку, принимаюсь изучать эту штуковину…

Глаза разбегаются от разнообразия всяких кнопочек и лампочек. Некоторые из них мигают, и я не знаю, что это обозначает.

Это не похоже на телефон. Скорее то похоже на какую-то рацию скрещённую с радио…

Из этой штуковины торчит огромная антенна. И я с интересом ее рассматриваю.

Никогда прежде подобного не видела.

Но моя цель остается прежней — мне нужно с этой чертовщины как-то позвонить и чем быстрее, тем лучше.

Под каждой кнопочкой есть буквы и цифры. Но я в душе не гребу что они значат.

И конечно же я начинаю проверять все это с помощью тыка.

Просто нажимаю первую попавшуюся кнопку и жду что будет происходить.

Нажав на первую, я с интересом смотрю на телефон. Проходит несколько секунд и ровным счетом ничего не происходит.

Сердце перестает так оглушительно биться о ребра.

И я, осмелев нажимаю на еще одну кнопку.

Слышу какое-то рычание, звук, шум… А после…

— Прием. Здесь все чисто. Никого из посторонних не вижу. Как слышно? Прием.

Снова рычание.

— Понял. У меня тоже все чисто.

И я быстро тыкаю в другую кнопку. Боюсь, что кто-то может услышать, что з моей комнаты раздаются мужские голоса.

В течении следующих пяти минут ничего не происходит. Я уже практически нажала все копки и пришла к мнению, что это просто рация. По которой я не смогу связаться не то, что с Гаспаром, я, наверное, даже не разберусь как по ней связаться с охранниками.

Я начинаю злиться. На себя. За то, что не смогла стащить хоть что-то стоящее.