Мужчина и женщина: нескончаемый диалог

Замечу еще, что в азартной игре, целью которой являлось расположение знаменитых дам, Мальков был исключительно изобретателен и бесстрашен. Если бы с ним рядом оказалась Ева Браун или Светлана Сталина-Аллилуева, дочь дона Корлеоне или любовница Аль Капоне, он, не задумываясь, начал бы страстно и упорно ухаживать за ними – полагаю, с мизерной вероятностью неудачи. Здесь ему приходила на помощь его профессия: он мог обратиться к женщине в обычном письме или через общих знакомых и предложить нехитрую комбинацию косметологических приемов, поясняя, что, по его мнению, именно такая методика подходит конкретно этой даме, однако для пущей уверенности желательна личная встреча и обследование у него. В виде исключения обследование будет бесплатным в знак огромного уважения не только к самой женщине, но – особо подчеркивал Алекс – и к ее супругу.

В большинстве случаев этот прием срабатывал. Алекс был неплохим психологом и тонким знатоком женской души. Как правило, жены и подруги знаменитостей чувствуют себя очень одинокими при вечно занятых мужчинах. Кроме того, зачастую в них сидит подсознательная обида и зависть к именитому супругу или любовнику, желание доказать, что и сами они обладают немалыми достоинствами, позволяющими им быть чем-то большим, нежели просто спутницами известных персон, и эти достоинства замечают и ценят заслуженные люди. В каждом случае Алекс легко находил верную ноту, чтобы расширить уже существующую в паре трещину, и завоевывал личное доверие к себе, превращаясь в своеобразного духовника исповедующейся души. После достижения цели он тут же охладевал к покоренной им женщине. Она его уже не интересовала, более того, не возбуждала, и он, неиссякаемый герой-любовник, опасался, что при дальнейших встречах мог потерпеть фиаско, элементарно опозориться, что для него стало бы невыносимым ударом. Повторюсь, что, по большому счету, наш герой не был злым человеком – вступая в сексуальный контакт с женщиной, он снова и снова доказывал лишь одно: свое превосходство над другими, свои особые генетические, физические и душевные качества.

Чем оценить успех мужчины? Богатством? Властью? Несомненно. Но если его возлюбленная, ради которой он готов развязать войну, организовать переворот, написать картину, поэму или симфонию, страстно и беззастенчиво отдается другому – кто из этих двоих победитель? Не должны ли войти в историю имена любовников, которые соблазняли и покоряли жен великих людей?

* * *

С Алексеем Мальковым я познакомился случайно, и свою историю он мне поведал сам во время наших неспешных бесед по воскресеньям, когда он приезжал навещать мать, оказавшуюся моей соседкой по даче. Выяснилось, что у нас много общих друзей и знакомых, кроме того, моя теща и мать Алексея принадлежат к медицинскому миру, и мы удивлялись тому, что, вращаясь в одной среде, они до сих пор ни разу не встретились. Зимой, обутые в теплые угги, мы подолгу ходили по заснеженным тропинкам наших дачных участков или сидели у камина, рассуждая о жизни. Будучи своеобразным коллекционером женских душ, Алексей не мог не рассказывать об этом. Любой коллекционер, прекрасно понимая, что подвергает себя определенной опасности, тем не менее частично или полностью раскрывает перед кем-то свою коллекцию – это просто необходимость. Я оказался тем человеком, которому Мальков постепенно начал доверять все больше и больше, рассказывая порой удивительные, насыщенные яркими переживаниями и глубоким драматизмом истории. Я не задавал вопросов, чтобы не показать мою заинтересованность и не вызвать этим его беспокойство. Из всех многочисленных рассказов я выделил для себя несколько эпизодов, поразивших меня своей необычностью.

Будучи заядлым путешественником, жаждущим все новых и новых впечатлений, Алексей значительное время года разъезжал по разным уголкам мира, не задерживаясь нигде больше недели, максимум десяти дней. После поездки он недели две проводил дома, чтобы повидаться с матерью, а затем уже в сопровождении новых девушек отправлялся в очередной тур. Через туристическую компанию, которую возглавляла одна его бывшая подруга, он до мелочей уточнял маршрут поездки, заранее заказывая билеты на концерты, мюзиклы, в театры и музеи и бронируя места в хороших ресторанах, пользующихся большим успехом, иногда нанимал гида с микроавтобусом. Если потенциальные спутницы Алекса были не из Москвы, он приглашал их в столицу, в аэропорту их встречал водитель, после чего Мальков из нескольких приглашенных девушек выбирал двоих, ориентируясь не только на их красоту, но главным образом на культурный уровень, интеллект и живость характера. Не прошедших отбор кандидаток обнадеживал тем, что пригласит их снова в другое, более удобное для него время, предлагал два-три дня провести в Москве, снабжал небольшой, но достаточной, чтобы провинциалка чувствовала себя счастливой, суммой денег, а затем, купив обратный билет, отправлял домой. Двум же «фавориткам» Алекс заказывал билеты бизнес-класса, забирал у них паспорта, выдавал немного наличной валюты и – в путь! При этом он никогда не ставил себе задачи быстро и нахрапом брать девушек – наоборот, начинал тонко с ними флиртовать и, используя всевозможные приемы давления на психику, добивался того, чтобы они сами, добровольно инициировали сближение. Сперва его импозантный вид и отточенные манеры смущали спутниц, но проходил день-другой, и они включались в проводимую Алексом душевно-психологическую игру. Они всегда были благодарны за подарки и чудесное времяпрепровождение, задыхались от волнения и нахлынувших впечатлений и явственно ощущали привкус вседозволенности от того, что вся их компания – незнакомцы в чужом городе. Нет сомнения, что проведенные в подобной поездке дни помогали девушкам и молодым женщинам почувствовать себя желанными, давали толчок их дальнейшему культурному развитию и заставляли по-новому смотреть на мир, особенно на отношения полов. В разговорах со мной Алексей называл себя подвижником, человеком, выполняющим важную просветительскую миссию.

– А не думаете ли вы, Алексей Андреевич, что этим девушкам, как правило, живущим в совсем иных социально-бытовых и культурных условиях, потом будет очень некомфортно возвращаться к повседневным реалиям? – резонно спрашивал я.

– Безусловно, но пусть они борются за себя, за свое достоинство, за социальный успех. Что плохого в том, чтобы увидеть новое, чистое и красивое? Если у кого-то из них в душе заложена потребность совершенствоваться, то и поездка, и мои с ними отношения окажутся стимулом. А та, кому более по душе повседневность, быстро забудет обо всем и вернется к своей обычной жизни.

– А если девушка забеременеет? Или душевно сломается? Не беспокоит вас такая перспектива?

– Первое попросту невозможно, потому что я максимально предусмотрителен – не забывайте, что я гинеколог. Что же касается душевной ломки, о которой вы говорите, это практически нереально. Во-первых, девушка надеется быть приглашенной вторично. Замечу, что и такое бывает, хотя и в редчайших случаях. Во-вторых, время быстро лечит молодых энергичных особ, и если они вспоминают о нашем совместном путешествии, то с благодарностью отзываются о своем гуру. В этом я уже не раз убеждался из самых разных источников.

– И все же, Алексей Андреевич, какова ваша цель? Чего вы добиваетесь?

– Цель? Честно сказать, я не понимаю, когда вопрос ставится в такой плоскости. Когда я был ребенком, родители заставляли меня прилежно учиться и закончить школу с хорошим аттестатом. В институте у меня уже появилась цель – завершить учебу, занять в обществе соответствующее моему психокультурному складу положение. Сейчас я живу, как мне нравится, в тех пределах, которые позволяют мои материальные и временные возможности и существующие вокруг меня условия. Я понимаю, что завтра вряд ли будет лучше, чем сегодня, потому что мое сегодня, то есть настоящее, вполне меня устраивает. Я знаю, чего я хочу, а то, чего я хочу, вполне реально в отличие от призрачного завтра. Не исключено, кстати, что завтра состояние моего здоровья изменится, а обстоятельства заставят меня жить совсем иначе. Так устроена жизнь. Я не борюсь за более справедливое общество, так как совершенным оно никогда не будет. Где есть понятие справедливости, там есть и несправедливость, где есть удача, должна существовать и неудача. Мне приятно знакомство с новыми людьми, и я предпочитаю общение с женщинами. Совокупление с ними – обоюдный добровольный акт, зов, заложенный в нас природой в качестве основного инстинкта. Вы пишете, изучаете человеческую психологию. Я тоже ее изучаю, но свои ощущения не передаю бумаге, а храню в памяти.

– Но согласитесь, Алексей Андреевич, ведь во всем, что вы мне рассказали, есть какой-то аморальный контекст, нечто, нарушающее принципы человеческого общежития.

– А вы точно знаете, в чем критерий морали и аморальности? Задумайтесь над тем, что я сейчас скажу. То, что совершается принудительно, чего добиваются обманом, аморально, и наоборот. Но кто установил эти правила? Церковь, которая совершала и продолжает совершать множество преступлений перед человеческим разумом, в стенах которой совершались бесчисленные акты насилия над женщинами – как монашками, так и прихожанками, массовые случаи мужеложества и педофилии и многое другое. Все эти попы, особенно невежественная российская церковь, вечная обслуга власти, смешны и отвратительны, их проповеди рассчитаны на малограмотных, потерявших надежду людей. Бог у меня в душе. Я люблю людей, но не скрываю, что лучшая половина человеческого рода несравнимо ближе мне, и эту мою любовь я реализую в жизни.

– Но разве в итоге эти девушки не оказываются обманутыми?

– Ничуть. Ни одна из них не думала и даже не надеялась, что сможет иметь со мной постоянные отношения. И потом, если считать аморальными добровольные краткосрочные ласки между мужчиной и женщиной, получится, что отношения, растянутые во времени, в том числе и брак, будут по определению моральны. Выходит, что время является критерием морали и аморальности. Разве это логично?

– А как же обманутые мужья? Если измена обнаружится, это приведет к разрушению семьи, к человеческой трагедии.

– Конечно, и этого, безусловно, надо остерегаться. Но я считаю, что это естественный отбор – как в животном мире, так и в человеческом обществе всегда идет борьба за самку. Животные действуют грубо и напористо, люди же включают сотни других аргументов: интеллект, обстоятельства, обаяние, лесть, упорство, материальные средства, психология и, наконец, случай и удача. Я баловень, я везунчик, я сильнее многих. Так что пусть они наслаждаются властью, деньгами и популярностью, а я буду наслаждаться тем, что удачливее и сильнее их в этой главной области жизни, наслаждаться их женами, дочерьми и подругами, тем самым доказывая свое превосходство.

– Интересный вы человеческий экземпляр… Мне, по-видимому, стоит опасаться вас? Вдруг вы и мою жену обольстите?

– Да, я горжусь тем, что я необыкновенный. А насчет вашей жены не беспокойтесь. Во-первых, она бабушка. Когда мы встретились взглядами, я не увидел в ее глазах искры – она смотрела на меня, как на вещь, дерево или облако. А во-вторых, вы не та социальная вершина, покорив которую, я получу удовольствие.

– Спасибо, что успокоили и утешили, Алексей Андреевич. Но не кажется ли вам, что вы ставите под сомнение весь институт брака и семьи, базовую ценность человеческой цивилизации?