Мужчина моих снов

От стресса и переживаний заснула сразу, как только коснулась головой подушки.

На следующий день, вечером купила килограмм мытой морковки, и поехала в имение графа Качима. По дороге думала о козле Матвее, и мужчине который меня спас. К своему стыду, вспомнила, что так и не спросила, как его зовут. Значит, будем искать его по именам лошадей из упряжки.

ЗаГородным, дому – музею осталось быть недолго. Новостройки подбирались всё ближе и ближе к старинному зданию. С сожалением подумала, что такой красоты скоро не станет, бетонные коробки многоэтажек плодятся как тараканы.

У ворот усадьбы, меня ждал неприятный сюрприз. Метровых размеров плакат говорил о том, что имение закрыто на реконструкцию. Расстроилась, но на всякий случай нажала на кнопку домофона. На удивление, мне ответили. Голос с той стороны спросил, к кому я.

Имени кучера я не знала, поэтому сказала, что я к Генриетте и Матильде. Голос стой стороны удивлённо поинтересовался, мне точно нужен не человек, а лошади?

«Да» – ответила в домофон. – Я им морковки принесла. Приглашающе пропищал сигнал электронного замка, калитка щёлкнула и приоткрылась. Толкнула тяжёлую дверь, и оказалась на территории поместья. Из графского дома мне навстречу вышел молодой человек. На вид, лет семнадцати, выше среднего роста, русые волосы и обаятельная улыбка. Казалось, он был удивлён моим появлением. Смотрел на меня так, как будто я сейчас исчезну.

– Это вы! Это вас!– радостно сказал он. – А мы не верили.

Ой! Извините.

Молодой человек приосанился, сделал серьёзное, как ему казалось лицо.

– Разрешите представиться, граф Эрик Качим.

Я подумала, что молодой человек шутит.

«Королева красоты Ангелина» – представилась я, сделала книксен как сумела, и протянула руку для поцелуя. Книксен в шортах выглядит конечно презабавно, но мои ноги в шортах выглядят убойно.

Парень смутился, но протянутую руку поцеловал. Залился краской и уставился на мои колени.

– Эрик, вы почему так удивились, увидев меня? – спросила у него.

– Старый Филипп, вчера рассказал историю, как спас молодую красивую женщину. А мы ему не поверили. Подумали, что он на солнце перегрелся. Для спасения молодых дев, он немного староват, ему уже шестьдесят пять лет. Так это были вы, и всё что он рассказал, правда? – спросил он.

– Да Эрик, это была я, и меня он правда спас.

Лицо молодого человека выражало искреннее расстройство, казалось, ещё секунда и он расплачется.

– Ну почему, все самые геройские подвиги проходят мимо меня? – спросил он скорее у самого себя, чем у меня.

Да ещё и спасение прекрасной дамы! Как обидно!

– Эрик, когда следующий раз, я влипну в историю, обязательно позову вас меня спасать. Честное слово.

–Правда? – спросил он улыбаясь.

–Конечно – ответила я. Ты самый первый к кому я обращусь.

Странно, но в свои двадцать восемь лет, я чувствовала себя мамой маленького мальчика, которая пообещала ребёнку чудо.

– Спасибо Ангелина – сказал он. – Я этого никогда не забуду!

Как презабавно устроена жизнь, я ещё ничего не сделала, и вероятно не сделаю, а мужчина уже у меня в долгу.

– Эрик, отведи меня к лошадям, и Филиппа если можешь, попроси подойти.

– Идите за мной – сказал Эрик, и мы пошли вокруг поместья к хозяйственным постройкам.

Казалось, лошади обрадовались моему появлению, но скорее всего, их обрадовал запах морковки.

С удовольствием кормила их овощами. Широкие и тёплые губы осторожно забирали лакомство с моей руки. На душе становилось спокойно и радостно от вида этих умных, красивых и ухоженных животных.

Лошади, до этого спокойно евшие морковку, насторожились и закрутили ушами. Широкие двойные ворота открылись, и в помещение ввели жеребца. Он был очень беспокойный, его держали двое мужчин. Генриетта, и Матильда возбуждённо заржали, стали перебирать ногами.

Сзади жеребца был ещё один мужчина. На вид, лет тридцать, спортивный, высокий. Судя по всему, он точно не конюх и не обслуга. Он с беспокойством смотрел на жеребца. Было видно, что два конюха удерживают его с трудом. Наконец то они завели его в стойло, и закрыли за ним деревянную дверь, сбитую из широких досок.

Взгляд мужчины переместился на меня. Он улыбнулся и пошёл в мою сторону. Я улыбнулась в ответ. Стало понятно выражение «БлаГородное лицо» У незнакомца, оно было именно таким – блаГородным. Он был похож на молодого графа из исторических фильмов.

Сердце предательски дрогнуло. Матвей был красив, а этот – блаГороден. Вот так мужчина!

Подойти ко мне и познакомиться, он не смог. Жеребец взбрыкнул, и сильным ударом задних ног выбил одну из досок двери. Она разлетелась на три части. Две ударились о стену, а третья, самая маленькая часть, размером и формой со столовый нож, пробила навылет предплечье шедшего сзади мужчины. Он с недоумением посмотрел на свою руку, из которой фонтанчиками выплёскивалась кровь. Силы покидали мужчину вместе со струями крови. Он обессиленный сел под стену одного и загонов. Сначала, мужчины этого не заметили. Конюхи выругались на жеребца, прикрикнули, чтобы он успокоился. Но я стояла к ним лицом, и всё видела. Не в силах вымолвить не слова, я показывала пальцем им за спины. Один обернулся. Его лицо побелело. Мужчина был весь в крови, она фонтанчиками била через пальцы его руки, которой он пытался зажать рану.

– Марек! – выкрикнул конюх.

На его голос повернулся второй, и в ужасе застыл от увиденного.

– Марека убило – выпучив глаза, заорал он.

Честно говоря, мужики были туповатые. Они даже не подошли к раненому проверить самочувствие.

Первый конюх орал, повторяя одно, и тоже: «Позовите Филиппа! Позовите Филиппа!»

Я знала, что надо делать, и в отличии от двух мужиков, такой истеричкой и трусихой не была.

Подбежала к мужчине истекающему кровью. На ходу сдёрнула с дверей загона Генриетты верёвку, примерно метровой длинны. Наклонилась к Мареку, перетянула плечо выше рваной раны. Кровь сочилась, но уже не выплёскивалась фонтаном.

«Скорую вызывайте!» – хотела добавить «недоумки», но сдержалась.

В конюшню зашёл мой спаситель Филипп. В руке он держал автомобильную аптечку. С неудовольствием посмотрел на двух суетящихся без смысла и орущих идиотов.

– Заткнитесь! – громко сказал он.

Конец ознакомительного фрагмента.