Мужчина в окне напротив

И вышла вон, нарочно не замечая возмущенных взглядов и гримас Аллы.

На улице похолодало, дул резкий ветер, с неба сыпалась какая-то серая крупа, нечто среднее между дождем и снегом. Всю обратную дорогу Ира мечтала, как приедет домой, примет, не торопясь, теплую ванну с душистой солью, наденет уютный махровый халат, плеснет себе в стакан немножко ликера, щедро насыплет в него льда и сядет у телевизора наслаждаться любимым старым фильмом «Привидение» с Патриком Суэйзи в главной роли. Однако не зря говорят в народе, что загад не бывает богат. Едва она вошла в прихожую, повесила куртку и сняла ботинок с левой ноги, как вдруг вся квартира погрузилась в кромешную тьму.

Что такое? Неужели пробки вылетели? Светя себе мобильным телефоном, Ира осмотрела щиток. Нет, тут все в порядке, пробки на месте. Значит, проблему надо искать на лестнице. Ира, как была в одном ботинке и в одном тапочке, выглянула на площадку.

На лестнице уже собрались чуть ли не все жильцы подъезда. Напоминающие в полном мраке персонажей из фильмов ужасов фигуры, освещенные кто свечой, кто фонариком, кто, по Ириному примеру, сотовым телефоном, горячо обсуждали происходящее. Из их разговоров Ира поняла, что свет отключился во всем подъезде. Похоже, произошла какая-то авария, и сколько теперь ждать, пока исправят неполадки, – неизвестно.

Ну вот тебе и посмотрела кино! Весь вечер коту под хвост! Принимать в темноте ванну не было никакого желания. Даже ликер пить Ира не стала, потому что без льда невкусно, а лишний раз открывать холодильник, пожалуй, не стоит – мало ли, сколько еще придется просидеть без электричества? Вдруг долго? Тогда к утру в холодильнике все испортится и потечет… Словом, из всех запланированных на вечер удовольствий доступным оказался только махровый халат.

Переодевшись, Ира как неприкаянная стала бродить по квартире. До чего ж, оказывается, наша жизнь, жизнь в мегаполисе, зависит от электричества! Без него, как поется в песне, и не туды, и не сюды. Ни книгу почитать, ни телевизор посмотреть, ни музыку послушать, ни компьютер включить, чтоб поиграть в какую-нибудь игру или полазить в Интернете… Позвонить, что ли, кому-нибудь поболтать? Она набрала телефон Аллы, но та ее сбросила – наверное, обиделась на Ирино поведение в ресторане. Мамы дома не было, а ее мобильный оказался отключен. Хоть плачь, честное слово! Но не ложиться же спать в половине девятого вечера!

«Ладно! – сказала себе Ира. – Во всем надо видеть свою положительную сторону. Как у Чехова: «Если тебе изменила жена, радуйся, что она изменила тебе, а не Отечеству». Было бы гораздо хуже, если бы… Если бы я, скажем, в этот момент ехала в лифте. Вот это вышел бы просто кошмар! Сидеть там неизвестно сколько одной, в полной темноте, в замкнутом пространстве… Бр-р! Ужас какой! Слава богу, у нас, кажется, никто не застрял…»

Шатаясь от скуки из комнаты в комнату, она подошла к окну гостиной, посмотрела на улицу. Подъезду на другой стороне двора было хорошо – у них-то электричество не отключилось! Уютно светились в синей мгле пасмурного осеннего вечера золотые окна. В тех, где не было занавесок, двигались люди, угадывалось голубое сияние телевизора. В квартире на шестом этаже, напротив ее окон, занавесок тоже не было. Ира ясно увидела собаку, похожую на сеттера, нарезающую круги по комнате. Вот открылась дверь, появился хозяин – видимо, только что из душа, потому что одет был в одно только полотенце, обернутое вокруг бедер. Собака радостно запрыгала вокруг него, изловчилась, схватила полотенце зубами и стянула его на пол, оставив мужчину в чем мать родила. Тот попытался отобрать у нее полотенце, но псина крепко вцепилась в ткань и не отдавала. Это выглядело столь забавно, что Ира, наблюдавшая эту сцену, не могла удержаться от смеха. На таком расстоянии ей не было видно лица мужчины и прочих интимных подробностей, но она явно могла рассмотреть, что сосед из квартиры напротив высок и хорошо сложен. «Наверное, он очень красивый», – подумалось вдруг Ирине.

Мужчина тем временем все-таки одержал победу, отнес обратно в ванную с боем добытое полотенце, натянул джинсы и футболку и отправился к холодильнику. В его квартире, как заметила Ира, перегородка между кухней и гостиной была снесена, чтобы два помещения превратились в одну большую кухню-столовую. Незнакомец вынул из морозилки что-то похожее на замороженную пиццу, сунул в микроволновку. Затем достал из холодильника двухлитровую коричневую бутыль – с пивом, ясное дело! – открыл, наполнил кружку и с удовольствием приложился к ней.

«Удивительные все-таки существа эти мужчины! – думала наблюдавшая за ним Ира. – Как они могут пить эту дрянь? Оно ж такое горькое, противное, фу! Хуже только водка. А им пиво нравится, они могут и два литра зараз выпить, и даже больше… И как только в них влезает? Я вот даже своего любимого березового сока – и то больше литра наверняка не выпью. А им – хоть бы что!»

Занятая своими мыслями, Ирина взяла стул и подтащила его к подоконнику. Все равно, пока нет света, кроме как в окно смотреть, делать нечего. Так чего ж смотреть стоя? В ногах правды нет.

Когда пицца разогрелась, незнакомец вынул ее из микроволновки, сел за стол, поставил перед собой тарелку. Собачка была уже тут как тут, прыгала, виляла хвостом, даже попыталась выбить еду из рук хозяина.

«Разве собаки едят пиццу? – удивлялась Ира. – Получается, что да, вон как она выпрашивает… Неужели он даст ей? Дал! Ну надо же! Остудил как следует и дал. Ай-яй-яй! Разве можно кормить животных со стола?»

Доев свой ужин, мужчина сел к телевизору, спиной к окну. Шел, похоже, какой-то спортивный матч. Что именно передавали, Ира поняла не очень хорошо, хотя экран у плазменной панели был довольно большой. Что это, интересно, он такое смотрит? Это точно не футбол, не хоккей, не баскетбол и не гонки. Но что-то явно очень захватывающее, потому что незнакомец в окне то и дело бурно реагировал, то досадливо ударяя кулаком по подлокотнику дивана, то радостно вскидывая вверх руки.

Ире так понравилось наблюдать за ним, что она даже не сразу заметила, как в ее квартире вспыхнул свет. Наконец-то дали электричество! Она тут же потянулась за пультом для телевизора, но вместо того, чтобы досматривать фильм «Приведение», который еще шел, стала переключать каналы, ища ту спортивную передачу, которую смотрел мужчина напротив.

Ни на Первом, ни на России, ни на Московском, ни на НТВ не нашлось ничего похожего. По Спорту транслировалась какая-то велогонка, это явно было не то. На дальних каналах тоже ничего не обнаружилось… Что же такое он смотрит? Охваченная настоящим азартом, Ира нажимала на кнопку до тех пор, пока не оказалась на канале Евроспорт. Ну конечно же, вот что он смотрит – бильярд!

Раньше Ирина никогда особенно не интересовалась бильярдом. Но незнакомец в окне болел так ярко и заразительно, что ей даже стало любопытно – неужели это и впрямь такое занимательное зрелище? Она повернула телевизор так, чтобы одновременно видеть и экран, и окно напротив, и вернулась на стул у подоконника.

Первое время Ира не очень хорошо понимала принцип игры, но постепенно благодаря комментатору разобралась, что на столе три вида шаров: белый или биток, которым надо забивать остальные, несколько красных и несколько цветных; причем забивать шары требуется по очереди: красный-цветной, красный-цветной. Ирине сразу очень понравился один из игроков, которого комментатор называл Ронни, смуглый худощавый брюнет, лицом немного похожий на хищную птицу. Этого Ронни Ирина сочла очень привлекательным, даже несмотря на то что он постоянно гримасничал. Он играл нервно, но весьма живописно, двигался с пластикой и изяществом танцора, и Ира невольно залюбовалась им. Мужчина в окне напротив тоже явно болел за него, а не за его соперника – толстого типа с взлохмаченными волосами, лоснящегося и розового, как поросенок.

Оказалось, что это и правда очень волнующее зрелище – наблюдать, как игрок выходит из сложного положения, переживать, глядя на катящийся в лузу шар: попадет – не попадет? Вот черный шар ударился о край лузы, завертелся на месте… и все-таки не упал! Как обидно! Ира даже вскрикнула от огорчения, мужчина за окном всплеснул руками, а похожий на птицу игрок с досады шарахнул кием об стол.

«Да-а, не бережет Ронни свой кий», – сказал комментатор, и Ирина, которой вдруг послышалась в этой фразе некая двусмысленность, тихонько фыркнула от смеха. Впрочем, послышалось не только Ире. Мужчина в окне напротив тоже расхохотался, запрокинув голову и облокотившись на спинку дивана. И Ира почему-то подумала, что у него наверняка должен быть очень приятный и заразительный смех.

Трансляция матча по снукеру (как выяснилось, это был финал премьер-лиги) продолжалась до половины второго ночи, и все это время Ира просидела перед экраном, страстно болея за Ронни. И когда он все-таки одержал блестящую победу и получил награду, радовалась вместе с мужчиной в окне напротив, ни чуть не меньше него.

Передача закончилась, незнакомец в окне потрепал собачку по голове и отправился спать, погасив во всей квартире свет. Ира последовала его примеру, но была так переполнена эмоциями, что долго не могла уснуть. Она думала об отключении электричества, о бильярде, о красивом грациозном игроке, но больше всего почему-то о мужчине в квартире напротив, вспоминала его пиццу и такой смешной поединок с собакой за полотенце.