Мужчины ее мечты

— Ешь, — снова приказал Джереми. — Не заставляй меня повторять, иначе я сделаю твою задницу красной.

— Ты больше не прикоснешься к моей заднице.

В ответ на эту фразу Джереми только приподнял темную бровь. — На твоем месте я не стал бы спорить.

Рис снял фольгу с тарелки и подцепил что-то вилкой. — Открывай рот, детка.

Она, разумеется, открыла рот, чтобы возразить Джереми, но вместо этого Рис положил ей на язык нежнейшие, политые маслом «ангельские волосы». Она прожевала, проглотила… и, черт, от их вкуса можно было получить оргазм. — Где ты это взял?

— У Франко, — просветил ее Джереми. — Я заказал их пятнадцать минут назад. И пока ты будешь есть, мы поговорим.

Кэлси замялась. Так вот каков их план… отговорить ее от переезда. Зачем? Должны же они понимать ее причины. Хотя это были три упаковки мужского упрямства. Для такого разговора нужны сильные логические доводы. К сожалению, логика была последней вещью в ее мозгу, когда они находились так близко. Покачав головой, она выхватила вилку из руки Риса и погрузила ее в спагетти, а затем задумчиво начала жевать листик хрустящего салата.

— Ты никуда не едешь, — Джереми возвышался над ней, уперев руки в бока, словно его слово – это закон.

Ей бы впору улыбнуться, не будь вся ситуация настолько плачевной. Он был из тех людей, кому палец в рот не клади. Он выдвигал предположения, предъявлял требования и делал это с таким видом, словно она безоговорочно им последует. Но ему известно, что это срабатывает не всегда.

Таккер скрипнул зубами на ее босса. — Так держать, бульдозер. Почему бы тебе не дать слово мне или Рису?

Джереми начал постукивать мыском ботинка по полу и, спустя долгую минуту, резко кивнул. Кэлси перестала жевать, пытаясь уложить в голове его ответ. Вау, Джереми пошел на попятную? Этого никогда не было. Что бы они ни думали, он реально сам захотел этого. Или он слишком сильно хотел ее. Вздрогнув, она выронила вилку. Ей не следовало делать этого. Их визит явно означал крушение ее планов переезда, но… — Я слушаю.

Рис и Таккер переглянулись. Ее сосед пожал плечами. Это что, не было отрепетировано?

— Что, если… — наконец сказал Рис, — мы не будем заставлять тебя выбирать между нами?

Кэлси нахмурилась, пытаясь понять, к чему он клонит. — Двое из вас добровольно уйдут?

— Нет! — прогремел хор голосов.

От такого уровня децибелов она вжалась в спинку стула. — Ладно. Тогда что?

— Что, если мы все будем продолжать встречаться с тобой? — уточнил Таккер. — Если мы… не будем настаивать на выборе одного из нас, пока сама не будешь к этому готова.

— Я не выберу одного из вас.

— Нет, пока не будешь готова, — пообещал Рис.

— Ты хочешь сказать, стать девушкой для каждого из вас? Одновременно?

Таккер смущенно кивнул. — Единственной.

Кэлси рассмеялась. — Это шутка, верно?

— Это предложение настолько же серьезное, насколько серьезно сейчас мое лицо, — выпалил Джереми.

И поскольку в его лице легкомыслия было не больше, чем у покойника, она предположила, что они реально это имели в виду. — Я не понимаю, — Кэлси прикусила губу. — Мне… быть со всеми вами? Как?

— Отчасти это зависит от тебя, — пояснил Таккер. — Мы хотим, чтобы тебе было комфортно. Никакой спешки. Ты сама задаешь тон, темп, график, пока не почувствуешь, что готова принять решение.

Кэлси нахмурилась. В «Сумеречной зоне» ничего похожего на эту идею не было. — Значит, теоретически, я могу пойти в кино с Рисом в субботу днем, поужинать в тот же вечер с Джереми, а тебя пригласить на десерт?

— Да.

Она бросила на Таккера скептический взгляд. — А если просмотр фильма будет включать в себя минет, ужин – сопровождаться горячим потным сексом, а десерт плавно перетечет в завтрак следующего дня?

Челюсть Таккера сжалась, но он кивнул. Рис напряг бицепсы и тоже кивнул. Она посмотрела на Джереми, взглядом призывая его показать свою истинную сущность.

— Мы оставили свою ревность за дверью, — он не рычал… но был близок к этому. — Сейчас речь о тебе, а не о нашем самолюбии.

— Мы хотим для тебя комфорта и предлагаем время, чтобы получше нас узнать, — объяснил Таккер. — И не думай, что тебе придется ради любого из нас как-то менять свое поведение, потому что другим это может не понравится. Тебе необходимо испытать каждого из нас в качестве потенциального мужа – и не пару дней – чтобы сделать выбор. И мы это понимаем.

— Другими словами, это эпизод «Холостячек», воплощенный для меня в реальность?

Они серьезно?

— Ты можешь делать все, что посчитаешь нужным, чтобы решить, кто из нас сделает тебя счастливой. Только не уезжай. — Рис схватил ее за руку и сжал.

Они были убийственно серьезны. О. Мой. Бог. Сразу три бойфренда?

Она зачерпнула еще спагетти и начала медленно пережевывать. Как она справится с этой задачей? Сможет ли? Нет. Все слишком притянуто за уши. Как долго продлится их терпение? А вдруг ей потребуется полгода или год, чтобы выбрать, за кого выйти замуж? Таккеру будет больно. Джереми никогда не перестанет ревновать. Дух соперничества Риса, скорее всего, доведет ее до безумия.

Она съела еще листик салата, запила его водой и изучила выражения лиц парней. Таккер выглядел серьезным. Он действительно хотел, чтобы она согласилась. Рис сжал ее руку и с надеждой улыбнулся. Джереми одарил ее голодным взглядом, от которого в животе все сжалось.

— Допустим… — начала она, и мысли в ее голове понеслись со скоростью сотни миль в час. — А что, если я сделаю так? — Кэлси повернулась к Рису, обхватила ладонями его лицо и потянулась к нему губами. Как только их рты встретились, потрясенный вдох остальных лишил комнату воздуха. Она усилила давление. Рис быстро сориентировался, заставив ее раскрыть губы, и их языки сплелись в настоящем искусном поцелуе. Как и в тот раз в понедельник, он довел ее до головокружения быстрее выпитой бутылки вина. Но ей нужно было оставаться сосредоточенной.

Внезапно она разорвала поцелуй и выпрямилась. Таккер и Джереми выглядели напряженными, но, отдать им должное, не сказали ни слова. С высоко поднятым подбородком она, слегка задев своим телом Джереми, подошла к Таккеру. Кэлси скользнула ладонью под его футболку, пробежалась кончиками пальцев по великолепным шести кубикам пресса, а потом встала на цыпочки и потянулась губами к его рту. Он обнял ее и поцеловал с такой горячностью, что она задохнулась. До пятничной ночи она никогда бы не поверила, что он может быть таким страстным. Но теперь она знала это, и ей хотелось большего. Со стоном она погрузилась глубже в его рот, и он встретил ее язык, позволяя ей делать все, что захочет. Когда он прижался к ней, Кэлси почувствовала то, что воодушевило его на эти объятия – каждый аппетитный дюйм этого воодушевления. Тем не менее, она не могла себе позволить потерять голову.