Мужчины и другие животные

– И это не помешало вашей дружбе?

– Абсолютно, – спокойно отозвалась дама. – Мужиков вокруг как грязи, а настоящие подруги на дороге не валяются. К тому же мы вместе работаем, я – ее правая рука, без меня «Лорелея» развалится. И я прекрасно понимаю, что в другом салоне ко мне такого хорошего отношения не будет. Лариска мне даже зарплату повысила, когда за Вадика замуж вышла. На дворе кризис, людей пачками увольняют без выходного пособия, а мне оклад прибавили! Вот так-то!

«Интересно, и сколько нынче составляет компенсация за уязвленное самолюбие?» – хотела спросить я, но сдержалась.

– Между прочим, не бог весть какое сокровище этот Вадим. Кобель он! Кобелём родился, кобелём и помрет! Представляю, сколько у него было таких девчонок, как Карина! Эх, жалко мне этих дурочек! Вешает он им лапшу на уши, лишь бы до молоденького тела добраться, а сам ведь никогда не бросит жену.

– Что, так сильно любит? – удивилась я.

– Нет, так сильно боится. Только не жену, а тестя. Знаете, кто у него тесть? Депутат. Причем пожизненный. Раньше он от коммунистов в Думе заседал, а теперь – от демократов. У него связей, как у папы Римского католиков. Вот и Вадика он пристроил на теплое местечко. Раньше-то Архангельский служил простым прапорщиком, а тесть его в таможню пропихнул. Причем не на рядовую должность, а в начальники. Поди плохо? Вадик ему всем обязан. Если он разведется, то соберет свои трусишки в пакетик и поедет в плацкартном вагоне в родную деревню. Это несмотря на то, что купил в столице на свои деньги и машину, и квартиру. Только всё имущество на тещу записано. Вадим ведь чиновник, их налоговая инспекция постоянно проверяет, чтобы искоренить коррупцию, – негласно, конечно. А официальная зарплата у Архангельского крохотная, с нее разве что велосипед можно купить, «Орленок»…

Обожаю лучших подруг! С каким искренним воодушевлением Светлана готова выболтать самые сокровенные подробности жизни Ларисы! Причем оставаясь ее лучшей подругой. Я узнала бы еще много интересного, жаль только, что в этот момент в маникюрный кабинет вошла какая-то дама.

Администраторша осеклась:

– Ой, Ларисочка, а мы тут как раз тебя дожидаемся! Тут такое дело…

Она подскочила к директрисе и принялась что-то нашептывать ей на ухо. У меня было несколько минут, чтобы как следует разглядеть бизнес-леди.

Светлана говорила, что они вместе ходили в детский сад, значит, были ровесницами. Однако время Ларису не пощадило, она выглядела на свой возраст – сорок шесть, сорок семь, – в общем, подбиралась к пятидесяти. Высокая, худая, с тонкими губами и крючковатым носом, она являла собой классический типаж начальницы-самодурши. Такая запросто может своими придирками довести подчиненного до слез, инфаркта или могилы.

Я мысленно представила рядом с ней господина Архангельского – и пожалела мужика. Да, он кобель, но ведь не от хорошей жизни! Никакого душевного тепла не чувствуется в его жене, она холодная и скользкая, как металлическая стремянка под дождем.

Впрочем, справедливости ради надо отметить, что Лариса была очень хорошо одета – дорого и со вкусом. За ее чудесную сумочку из крокодиловой кожи я бы отдала душу – если бы она уже не принадлежала пирожным «Театральное».

Лариса молча выслушала администраторшу, потом сухо обратилась ко мне:

– Кем вы приходитесь Карине?

Под ее пронизывающим взглядом я чувствовала себя неуютно.

– Я… – У меня пропал голос, пришлось откашляться. – Я ее подруга, еще с института. Какое-то время мы не общались, но сейчас, в трудной жизненной ситуации, я ее поддерживаю.

– На каком месяце Карина?

Директриса так и не присела. Она нависала надо мной, словно учитель, который застукал ученика за списыванием на контрольной работе.

– На девятом, скоро рожать. А приданое для малыша, знаете ли, не готово. Вы не представляете, как дорого сейчас стоят детские вещи! Кроватка, пеленальный столик, ползунки…

– Я представляю, – оборвала меня Лариса. – Каковы ее планы?

Заразившись этим отрывистым стилем, я стала отвечать в таком же духе:

– Подать в суд на установление отцовства. Получать от вашего мужа алименты.

– А от меня что требуется? Хочет подавать в суд – пусть подает!

А ведь действительно… Эх, Люся, ну и простофиля ты! Собственно – какова цель твоего визита? Ни одной стоящей идеи не приходило в голову.

– Зачем вы пришли на самом деле? – повторила Лариса.

И тут я вспомнила замечательную поговорку про то, что муж и жена – одна сатана. Господина Архангельского, судя по всему, абсолютно не шокировало то обстоятельство, что я хочу сделать свой маленький бизнес на болезни людей. Его супруга наверняка тоже весьма практичная дама, которая не верит в альтруизм.

– Видите ли, в чем дело, – начала я, – в ваших интересах не допустить признания отцовства. В моих, как ни странно, тоже.

Брови директрисы поползли вверх, а я, приободренная ее заинтересованностью, неслась дальше:

– Честно говоря, Карина еще не решила, будет ли воспитывать этого ребенка. Она прекрасно понимает, что жизнь матери-одиночки в нашей стране не сахар. У нее нет жилья, она снимает комнату, получает копеечную зарплату, а в декрете не увидит и её. Карину никто финансово не поддерживает, и эти алименты, если она их получит, станут единственным источником её существования. Я же потихоньку приучаю её к мысли, что ребенка надо родить и отдать на усыновление в состоятельную семью. У меня на примете есть такая. Семейная пара под сорок, интеллигентные люди, с высшим образованием, дом полная чаша, но детей нет. Если ребенок достанется им, они готовы заплатить мне за посреднические услуги хорошие деньги. Вы меня понимаете?

– Я отлично понимаю ваш шкурный интерес, – ухмыльнулась Лариса, – но опять никак не возьму в толк, ко мне-то вы зачем пришли?

– Затем, что у Карины есть волос. Волос с головы вашего мужа. Она его сохранила и намерена сразу же после рождения ребенка сделать генетическую экспертизу по установлению отцовства. С положительным результатом она пойдет в суд и добьется алиментов. Я готова подменить этот волос. Если результат экспертизы будет отрицательным, обращаться в суд будет не с чем. Разумеется, я подменю волос не бесплатно, я рассчитываю на скромное вознаграждение.

– Так вы пришли вымогать деньги! – воскликнула бизнесвумен с таким облегчением, словно мир, внезапно пошатнувшись, вновь принял устойчивое положение.

Эта фраза возмутила меня до глубины души.

– Я ничего не вымогаю, – надменно ответствовала я. – Я предлагаю сделку, и весьма для вас выгодную. Согласитесь, несколько сотен долларов – не такая уж большая плата за то, чтобы у вашего мужа не появился спиногрыз на стороне, с которым в случае чего придется делиться имуществом.

Нечасто увидишь, как люди в одну секунду меняются. Только что передо мной стояла сдержанная леди, которая вдруг превратилась в базарную хабалку. Лариса некрасиво перекосила рот и завизжала:

– Ага, сделку! Шиш тебе, а не сделка! – Перед моим носом возникла комбинация из трех пальцев. – Ни хрена ты не получишь, вымогательница! Да я же была в субботу у этой шлюхи на свадьбе! И всё собственными глазами видела! Нет у нее никакого ребенка! И не будет!

Глава 11