Мужские игры

Вода в кружке уже закипела, когда дверь распахнулась. На пороге стоял Леонид Петрович, и вид у него был одновременно смущенный и насмешливый.

– Привет, папуля, – улыбнулась Настя. – Кофе будешь?

– Давай.

Отчим снял дубленку, небрежно бросил ее на свободный стол, стоящий в углу, и подошел к Насте, чтобы расцеловать ее.

– Эй, да ты вся в испарине, – озабоченно заметил он, коснувшись губами ее лба. – Не заболела ли?

– Нет, не волнуйся. Это от беготни и от злости одновременно. Ну как тебе нравится этот самодур? Двадцать минут – и все, хоть сдохни. Что у него за пожар, не знаешь?

– Ребенок, не сердись… – Леонид Петрович помялся. – Это для меня.

– Что – для тебя? – не поняла Настя. – Справка для тебя?

– Ну да. Я же прихожу к вам регулярно каждый месяц, прошу всякие материалы, которые можно использовать в учебном процессе. Собираю с миру по нитке передовой опыт и все такое. Пришел-то я к Гордееву, я ж не знал, что с сегодняшнего дня у вас новый начальник. Ты мне говорила, что Виктор уходит, но я не думал, что так скоро… Одним словом, зашел в кабинет, смотрю – там чужой кто-то. Представился, объяснил, зачем пришел. А он тут же принялся кнопки нажимать и указания давать. Честное слово, я его не просил об этом и уж тем более не требовал, чтобы материалы мне дали через двадцать минут. Это была его инициатива.

– Ну конечно, – зло сказала Настя. – Он проявил инициативу, а ты с удовольствием ее поддержал. Тебе, наверное, очень понравилось, что ради тебя кнопки нажимают и людей на уши ставят, хотя никакой необходимости в этом нет. Папа, я никогда не подозревала в тебе такого барства. Почему ты его не остановил? Сказал бы, что это не срочно. Или вообще ушел бы. Почему ты позволил ему изгаляться надо мной? И вообще, зачем ты к нему пошел? Ты же знаешь, что эти справки делаю я, и всегда брал их именно у меня, а не запрашивал официальным путем.

– Ребенок Настя, не злись. Я не мог знать, что для тебя это будет так сложно.

– Да какая разница, сложно или нет! – взорвалась она. – Даже если не сложно, все равно, зачем ты позволяешь ему корчить из себя курбаши? Неужели тебе самому не противно? Это же типичные замашки крутого босса, гадкие, хамские, а ты поддерживаешь его и с удовольствием участвуешь в этом спектакле. Прости, папуля, но от тебя я этого никак не ожидала.

Леонид Петрович примирительно улыбнулся и полез за сигаретами.

– Перестань, ребенок, – спокойно сказал он. – Тебе не нравится Мельник, это за версту видно, поэтому каждое лыко получается в строку. Ты столько лет работаешь в мужском коллективе, а так и не научилась понимать мужские игры. Да, ему приятно нажимать кнопки и отдавать приказания, которые быстро исполняются. Ну и что в этом плохого? Да, и мне было приятно, что для меня, начальника кафедры, твой шеф так старается. Мы – мужчины, у нас свой взгляд, свои мерки. Глупо нас за это осуждать. И перестань дерзить начальнику, это непрофессионально. Держи себя в руках. Ты домой собираешься?

– Пока нет. Рано еще, у меня куча дел не сделана.

– Ну смотри, а то подвезу до метро. Так как?

– Нет, папуля, – Настя тоже начала улыбаться. – Спасибо тебе. Я еще поработаю. И потом, сегодня Колобок дает прощальный бал, мы все у него собираемся.

– Про субботу не забыла?

– Да ты что! – возмутилась она. – Лешка уже весь обмечтался насчет твоих жареных цыплят.

– Когда он улетает?

– Через неделю.

– На три месяца?

– Чуть меньше. В конце марта вернется.

– Не соскучишься?

Настя вскинула на отчима удивленные глаза.

– Пап, ты ж меня знаешь.

– Знаю, знаю, – вздохнул Леонид Петрович. – Кошка ты и гуляешь всю жизнь сама по себе. Ты даже по маме не скучала, пока она за границей жила. Ладно, если отказываешься со мной ехать, тогда я пойду, пожалуй. В субботу к пяти часам, не забудь.

Он поцеловал Настю, оделся и ушел.

Ей стало грустно. Вот и начал проявляться новый начальничек. Конечно, приятно, что к науке он относится без ставшего уже давно хорошим тоном пренебрежения. Кинулся организовывать материал для кафедры оперативно-розыскной деятельности одного из милицейских вузов. Другой бы сморщился, как от кислого лимона, да попытался отделаться от посетителя побыстрей, а этот – нет. Ладно, время покажет, какой он, Владимир Борисович Мельник. Но все равно Гордеев был лучше. Гордеев – это Гордеев. Его даже неприлично сравнивать с кем бы то ни было.

Около восьми вечера явился Юра Коротков. На лице у него было написано тревожное недоумение. Минут пятнадцать он старательно излагал Насте результаты сегодняшних изысканий в части биографий людей, погибших от руки неизвестного душителя-маньяка. Настя слушала внимательно, записывала, делала какие-то пометки в ею же изобретенных схемах. Пока ничего не высвечивалось. Не было единого признака, который объединял бы всех семерых потерпевших. Кроме того, естественно, что они оказались поздним вечером в пустом подъезде.

Она убрала со стола бумаги и поднялась.

– Ничего у нас не получается пока, Юрик. Ладно, поехали к Колобку, авось под влиянием алкоголя что-нибудь в голову придет.

* * *

Печка в машине работала исправно, и, несмотря на суровый мороз, водитель и пассажир сидели без перчаток и в расстегнутых пальто.

– Что ж, поздравляю с первым выпуском, – говорил пассажир, полуобернувшись в сторону водителя. – Насколько я знаю, он прошел успешно. Как планируете осуществлять второй набор?

– С этим проблемы, Виталий Аркадьевич. Мой заместитель настаивает на другом принципе отбора кадров. И систему подготовки отстаивает другую. У меня нет аргументов, которые позволили бы не согласиться с ним.

– Как это нет аргументов? – удивился пассажир. – Разве успешная подготовка первой группы специалистов – это не аргумент?

– К сожалению, нет. Пока нет, – уточнил водитель. – Они только сдали выпускной экзамен, а как они будут работать в полевых условиях – неизвестно. Хотелось бы надеяться, что провалов не будет.

– А что предлагает твой зам?

– Зеленин против того, чтобы готовить людей в условиях казармы. Он считает, что этим нарушается процесс социализации. Как только человека изымают из общества, из обычной повседневной жизни, он якобы перестает быть адекватным. Я не сторонник такой позиции, но мой заместитель много лет занимался наукой, и мне трудно с ним спорить. Он начинает приводить такие доводы… Короче, я хотел вас просить, чтобы вы вынесли свое решение по этому вопросу.

– Да какое ж тебе решение еще нужно? Ты – начальник. Ты – руководитель. Зама своего не можешь к порядку призвать? Тогда грош тебе цена как начальнику.