Музыка Макса (трилогия)

Как и предупреждал меня Миша, ко мне уже дважды подходили полицейские, пытаясь допросить. Оба раза я представлялась дочерью генерала Ларина и говорила, что в его отсутствии я отказываюсь что-либо говорить. Несколько раз я звонила на сотовый отца, но тот не брал трубку. Уставшая и голодная я сидела в состоянии полной прострации. Я так измучилась, что мне самой сейчас не помешал бы кокс, чтобы взбодриться.

«Он спасёт тебя, чтобы убить»

В моей голове раз за разом крутилась эта фраза, сказанная мамой в моем сне. Что это значит? То, что сон был более чем вещим, сомнений не было. Мое лицо в крови… «Он спасет тебя»… Макс спас меня. Спас, чтобы убить? Я ни хуя не понимала, что, чёрт побери, это означает? Но, судя по всему, что-то должно…

Ко мне приставили молодого лейтенанта, который должен был везде за мной ходить. То ли, чтобы я никуда не сбежала, то ли, чтобы со мной ещё чего-нибудь не случилось, я так толком и не поняла. Мне было всё равно. Я стреляла у лейтенантика сигареты, когда мы вместе с ним ходили курить на улицу. Он сидел рядом, зорко озираясь по сторонам, и нёс службу. Внезапно он вскочил на ноги, отдавая кому-то честь. Я повернула голову и увидела отца.

— Благодарю за службу! — громко сказал он. Отец был одет в спецназовскую форму и бронежилет. — Свободен, лейтенант!

Парнишка удалился по коридору. Отец сел рядом, и я бросилась ему на грудь. Мне хотелось разрыдаться, но не было ни слёз, ни сил.

— Как он? — первым делом спросил отец.

— Всё ещё без сознания, — тихо ответила я. — Папочка прости меня, пожалуйста.

— Всё хорошо! — отец гладил меня по спине и волосам. — Я чуть с ума не сошел, когда узнал, что случилось. Тебя просто не должно было там быть. А может и к лучшему, что всё так случилось. Тебя хотели похитить. Хорошо, что Макс и Горевой оказались рядом. Капитан мне обо всем уже доложил.

— Миша? — уточнила я, отстранившись от отца. Так вот откуда его лицо показалось мне таким знакомым. Я видела этого человека, в день ареста Макса, когда была в отделении у отца.

— Да. Он убил одного из нападавших, второй здесь же в больнице под стражей. Он пришёл в себя, но мы пока не можем его допросить. Макс сломал ему челюсть, так что он может только писать, а учитывая, что у него еще и сотрясение, пока мы от него толком ничего не добились. Мы подозреваем, что похитителей было трое и были они на машине, но что за машина, выяснить не имеем возможности.

— Но кому нужно было меня похищать? — удивилась я. — И что вообще происходит? Почему там был спецназ и причем тут Макс вообще? А этот Миша? — я сыпала вопросами на отца. — Ты мне можешь уже, наконец, объяснить?

— Ты уже рассказывала что-нибудь полицейским? Тебя кто-нибудь допрашивал?

— Нет. Миша сказал без тебя ничего никому не говорить.

Отец удовлетворенно кивнул.

— Ты голодная?

— Ага.

— Поедем, перекусим, — я возмущённо замотала головой, не желая никуда уходить, пока не увижу Макса. — Сама сказала раньше, чем через два часа Максим не очнется. У нас есть час как минимум.

Мы вышли на улицу через парадный вход. У дверей стояло несколько полицейских. Отец стрельнул сигарету у одного из них, и мы спустились с крыльца.

— Это машина Макса? — выпуская клубы дыма, отец указал рукой в сторону побитого «Кайена». Я кивнула головой. — Господи Исусе! Это ты её расхерачила? — Я потупилась. — Ключи у тебя? Нужно, чтобы её осмотрели криминалисты. Где-то в салоне должна быть пуля.

Я отдала отцу ключи, и он, подозвав одного из полицейских, отдал ему краткие распоряжения. Мы сели в служебную машину, за рулем которой сидел водитель.

— Перекусим шаурмой, — решил отец, оглядев меня с ног до головы. Лицо, забрызганное кровью, я умыла в больничном туалете, и за неимением полотенца под рукой, вытерлась кофтой, поэтому видок у меня был ещё тот. — Игорь, едем до ближайшей беляшки или ларька с шаурмой, — отдал он приказ водителю, и машина тронулась с места. Отец устало повёл плечами. — Помоги-ка расстегнуть, — обратился он ко мне, указывая на боковые ремни бронежилета. Я расстегнула их, и отец, стянув «броник» через голову, облегченно вздохнул.

Водитель остановил возле ларька с шаурмой.

— Дьявол! — выругался отец, хлопая себя по карманам. — У меня и бумажник, и телефон в кабинете остались.

— Я заплачу, — сказала я, доставая телефон из кармана.

— Игорь, тебе что-нибудь взять? — поинтересовался отец у водителя.

— Кофе, если можно, товарищ генерал, — ответил тот.

Мы взяли по шаурме и три кофе. Один кофе я отнесла Игорю. Мы с отцом расположились за стойкой внутри ларька. Я с жадностью набросилась на еду.

— Расскажи мне, как ты оказалась в клубе? — попросил отец.

Я рассказала всё, как было, кроме того, что Лёха нюхал кокаин. Это отцу знать было ни к чему. Хотя я не могла знать наверняка, о чём именно ему уже доложил Миша, в душе я надеялась, что этот эпизод останется в тайне. Отец молчал, что-то обдумывая.

— У них была зелёная «Версо», — сказала я. — Номера я не разглядела.

— У нападавших? — Я кивнула головой. — Тойота «Версо»? Это довольно редкая модель. Ты уверена?

— Пап, я работаю на автомойке и выучила почти все марки и модели машин, — заверила я отца. — Мне кажется, они за мной следили. Я видела эту машину возле универа, у магазина и около клуба тоже.

— Мне не стоит спрашивать, почему ты не сказала МНЕ о том, что за тобой ездит подозрительная машина? — отец разозлился. Он швырнул в мусорницу пластиковый стакан из-под кофе. — Тебя могли похитить и убить. Макс чудом остался жив… Поехали!

Мы вернулись в машину. Отец взял рацию и объявил в розыск зелёную «Версо» Мы возвращались к больнице.

— Найдём машину, доберемся до заказчика, — отец устало провёл руками по лицу.

— Ты мне скажешь, наконец, зачем кому-то меня похищать?

— Есть пара версий… — отец задумался, не зная с чего начать. — Помнишь, Макса арестовали? — Я кивнула. Ещё бы мне не помнить. — Падчерица Виктора Волкова подкинула в книгу наркотики и отдала её Максу. Он приехал в бар «Рыцарь», где, по её словам, ты назначила ему встречу. Вместо тебя Макса уже поджидала группа захвата.

— Анька подбросила Максу наркотики? — я не могла в это поверить. — Но зачем?

— Обиженные женщины способны на многое… Ей не давало покоя то, что они с Максом расстались. Когда Глинского привезли в отделение, я лично провел с ним беседу и выяснил, что к чему. Узнав, что Макс был вхож в дом к Волковым, мы завербовали его. Я предложил ему выбор: пять лет строгача или сотрудничество с полицией. Макс должен был возобновить отношения с Анной и войти в доверие к Виктору. Это Макс установил камеры и прослушку в доме Волковых и в кабинете Виктора в клубе. Также мы прослушивали телефоны почти всех членов семьи.