Музыкальные критики

– Здравствуйте, мальчики, – Ксюша кокетливо улыбнулась, стараясь переключить на себя всё внимание охранников, уставившихся на тележку с едой, – вам тут не скучно? Давайте знакомиться, я Ксения.

– Вадим, – улыбнулся в ответ один из секьюрити. – Немного скучно, конечно, а что, есть предложения?

– Ну, после концерта можем сходить куда-нибудь.

– Ого, а ты не теряешь время зря, Ксения. Давай свой номер, позвоню вечером.

– Хорошо, – Ксюша продиктовала взятые наобум цифры и, оставив позади улыбающегося охранника, вкатила тележку в гримёрку.

Внутри раздевалка практически не претерпела изменений, за исключением появившихся мягкого дивана, обеденного столика и большого зеркала с подсветкой. Ксюша подкатила свою тележку к столу и начала расставлять тарелки с едой, настороженно прислушиваясь к шуму за дверью. Наконец, убедившись, что охранники не собираются входить, она откинула ткань, закрывавшую нижнюю полку тележки.

– Кэт, быстро вылезай и прячься.

– Сейчас! – Катя осторожно выбралась и расправила затёкшие суставы, после чего энергично завертела головой по сторонам.

– Давай быстрей! – зашипела на неё подруга и подтолкнула в сторону шкафчиков для переодевания.

– Да погоди ты, – воскликнула та, – с какой стороны здесь четвёртый шкафчик?

– Ты спятила? Зачем тебе именно четвёртый?

– Это его любимое число.

– Больная, – Ксюша осмотрелась и указала в один из углов комнаты. – Там твой четвёртый номер, поторопись, пожалуйста, я сейчас от страха умру.

– Уже бегу, – ответила Катя и подбежала к шкафчику и залезла внутрь.

– Всё, вечером расскажешь, как всё прошло. И, умоляю тебя, не наделай глупостей. Ещё больших глупостей. – Ксюша проверила, не откроется ли случайно дверца.

– Всё, будет хорошо! До вечера или до утра, если повезёт!

Ксюша посмотрела в зеркало, убедилась, что её лицо не выглядит встревоженным и выкатила тележку в коридор, где перекинулась парой шуток с охранником Вадимом. Затем она быстро удалилась, всё ещё не веря, что у них с подругой всё получилось. До приезда группы оставалось ещё около часа, и у неё была ещё куча неотложных дел, поэтому спустя пару минут она уже помогала звукорежиссёрам и осветителям, почти забыв о недавней авантюре.

В это время Катя безуспешно пыталась поудобнее устроиться в тесном шкафу, мысленно благодаря своих родителей за свою миниатюрную фигуру. Несмотря на все старания, спустя полчаса у неё стали затекать ноги. Девушка всерьёз начала размышлять, не вылезти ли на минутку из шкафа, как вдруг за дверью раздевалки послышался какой-то шум. Катя замерла в своём укрытии и затаила дыхание, прильнув к дверце, чтобы увидеть, что происходит. Неужели Тим уже приехал, и сейчас они встретятся? Но, когда дверь открылась, она разочарованно выдохнула. В гримёрку вошёл какой-то парень в кепке и такой же униформе, как у Ксюши. Он с трудом держал в руках большую упаковку с питьевой водой, которую тут же с грохотом бросил на столик и с облегчением расправил плечи. «Бедняга, – подумала Катя, – ему Ксюха что, все тележки себе забрала?» Парень достал из упаковки несколько бутылок, поставил их на стол и тут же вышел из гримёрки, забрав тяжёлую упаковку. Тем временем, приготовления к концерту шли своим чередом, и ей оставалось ждать в тесном шкафу ещё целый час.

Когда в гримерку проникли первые звуки музыки, Катя поняла, что сейчас публику разогревает одна из приглашённых малоизвестных групп. Концерт начался! И с осознанием этого факта она поняла всю абсурдность ситуации, в которую попала. Сердце девушки бешено заколотилось, во рту пересохло, а всё тело настолько затекло, что Катя больше не смогла терпеть. Если её поймает охрана, будет только лучше, и она избежит будущего позора. С этой мыслью девушка осторожно открыла дверь и на негнущихся ногах пробралась к столу, где взяла бутылку воды. «Никто и не заметит пропажи одной бутылки», – подумала она и вернулась в шкафчик, где жадно сделала несколько больших глотков. Музыка в её ушах звучала всё громче и громче, и Катя поймала себя на мысли, что она начала невольно пританцовывать в такт гитарным партиям невидимого басиста. Ей стало нестерпимо душно в тесном пространстве шкафа, и сердце с каждой секундой стучало всё быстрее и сильнее, словно пыталось выскочить из груди. «Скорей бы уже Тим вошёл в эту чёртову дверь!» – только подумала она, как услышала оглушительный девичий визг в коридоре, что могло означать только одно – её желание сейчас сбудется.

Охранник Вадим распахнул дверь гримёрки и пропустил в неё худого длинноволосого юношу с гитарным футляром в руках. В это время его напарник изо всех сил сдерживал толпу орущих фанаток, пытающихся заполучить автограф или хотя бы дотронуться до своего кумира. Но Катя была права – по своему обыкновению, популярный певец ни с кем не захотел пообщаться. Солист группы «Земляне», Тимофей Одинцов по прозвищу Тим, молча вошёл в гримёрку, сбросил рюкзак на диван и достал из него свой костюм для выступления. Посмотрев на столик с едой, он взял в руки бутылку с водой и поморщился, когда понял, что она уже тёплая. Поставив бутылку обратно, он осмотрелся и отправился к шкафчику с номером четыре. Тимофей Одинцов открыл дверцу и недовольно поморщился от увиденного внутри, но затем улыбнулся. Одна безумная фанатка всё-таки смогла проскользнуть мимо охраны и спрятаться в шкафу, но за время ожидания умудрилась уснуть. Эта девушка с розовыми волосами и безмятежным красивым лицом выглядела так мило, что он не смог разозлиться и решил не звать охрану, а осторожно дотронулся до её плеча.

– Эй, спящая красавица, просыпайся, твой принц прибыл!

Но что-то было не так. Девушка никак не отреагировала на его прикосновение. Нахмурившись, Тим приложил палец к её сонной артерии и спустя несколько секунд медленно попятился к двери, не сводя испуганных глаз со страшной находки. Девушка в шкафу была мертва.

***

Субботним утром в квартире следователя по особо важным делам, майора Смирнова, раздался странный звук. Звук был похож на что-то давно забытое и вызывал приятные, тёплые чувства родом откуда-то из далёкого детства. Мужчина открыл глаза и несколько секунд не мог понять, что этот звук делает в его доме, пока, наконец, не понял, что это звонит домашний телефон. Он давно забыл про этот пережиток прошлого и совершенно не помнил, когда разговаривал по нему в последний раз, но, похоже умудрялся исправно оплачивать счета за телефонную связь. Смирнов попытался не обращать внимания на настойчивые звуки в надежде, что скоро они прекратятся, и он сможет снова уснуть, но телефон и не думал умолкать. Голова начинала раскалываться от боли, и следователь был вынужден констатировать три грустных факта: сейчас утро субботы, последняя бутылка вчера была лишней, звонит полный мудак. Кто бы это ни был, он явно очень хочет с ним поговорить, и Смирнова почему-то посетила неприятная мысль, что разговор не принесёт ему ничего хорошего. Наконец, смирившись с испорченным утром, он выбрался из-под уютного одеяла и снял ненавистную трубку.

– Слушаю.

– Сергей, что у тебя с телефоном? Жду тебя через час в управлении. Потом всё объясню.

– И вам доброе утро, Пётр Михайлович. Сегодня же суббота.

– Всё, жду.

Майор задумчиво уставился на телефонную трубку, из которой доносились короткие гудки, и медленно положил её на место. Потом нашарил под кроватью мобильник и понял, почему ему звонили на домашний. Села батарея. Но он так и не понял, что такого срочного могло произойти, чтобы впервые за всё время службы под руководством генерала Иванова тот впервые позвонил ему на домашний телефон по рабочему вопросу. Неприятности у политика высокого ранга? Появился новый серийный убийца? Генерал был лично заинтересован в этом деле? Вопросов было много, но ответы на них он мог получить только в одном месте. Тем более любые просьбы «Бати», как он продолжал спустя годы называть своего армейского командира, он продолжал воспринимать, как приказы. Поэтому Смирнов поставил вариться кофе и отправился принимать холодный душ, чтобы быстрее привести себя в чувство.

Утром выходного дня город всё ещё тихо дремал, отходя от пятничного сумасшествия. Его асфальтовые вены сейчас были практические пусты, неспешно и лениво разнося по телу редкие автомобили, чтобы к вечеру снова забиться тромбами многочисленных пробок. Поэтому уже через час после звонка майор въехал на стоянку Главного следственного комитета на своём старом, но надёжном Мустанге и припарковался прямо перед центральным входом рядом с чёрной Волгой Соболева. Дежуривший на крыльце незнакомый молодой полицейский тут же со строгим лицом устремился к одетому по гражданке майору и предупредил, что здесь нельзя парковаться. Но Смирнов лишь с тоской взглянул на знак «Курение запрещено» и спрятал пачку сигарет обратно в карман.

– Я ненадолго. – Следователь показал своё удостоверение. – Генерал давно на месте?

– Так точно. С семи утра здесь.

– И чего ему не спится, – спросил у серого неба майор и вошёл в здание.

Длинные, холодные и безлюдные коридоры здания Следственного комитета не способствовали хорошему настроению, зато отлично справлялись со своим предназначением – вселять в сердца входящих страх, тоску и желание любым способом выбраться отсюда свободным. За годы службы Смирнов привык не замечать эту атмосферу, но сегодня с каждым шагом по коридору у него в голове появлялась всё новая догадка, зачем он здесь понадобился в это субботнее утро. И каждая догадка была хуже предыдущей. Поэтому, когда майор подошёл к кабинету генерала, он был готов к самому плохому варианту. Но внутри его ожидал приятный сюрприз – не успел майор войти, как у него на шее повисла девушка и поцеловала его в щёку.