Музыкальный приворот. По ту сторону отражения. Книга 2

Все началось с того, что Нина углядела симпатичного блондина «с божественным лицом», одиноко сидевшего за отдаленной барной стойкой и задумчиво глотающего виски. Насколько божественным было его лицо, подруга не уточнила – в тот момент она была слегка пьяна, и лицо красавчика выветрилось из ее головы уже утром. Журавль подсела к нему и попыталась закадрить. Но делу помешала Алина. Уселась рядом и начала качать права, попутно пытаясь опустить Нину. Сначала брюнетка и блондинка обменивались колкостями и ехидными замечаниями, прикрывая их шутками, потом, естественно, поругались. Объект их страсти, явно не желающий лицезреть двух не слишком адекватных девушек, куда-то свалил, а Нина и Алина пошли его искать, но каким-то образом оказались в мужской уборной, где их конфликт достиг накала.

Сначала парни, увидевшие яростную женскую драку, очень обрадовались, и кое-кто даже начал снимать это на камеру, но и Алина, и Нинка, не сговариваясь, решили, что светиться в интернете в идиотском видео под названием «Жесткая драка баб в мужском сортире» им не хочется. Не сговариваясь, они кинулись на снимающих, отобрали телефоны и удалили видео, после чего покинули клуб, так и не найдя своего красавчика. После этого Журавль возненавидела Лескову всеми фибрами своей души – ведь та умудрилась расцарапать ее лицо. Но дальнейшего развития их конфликт не получил – Алина покинула город. И Нина явно не была рада ее возвращению.

– Как неожиданно вернулась эта тварь обратно из Европы. Интересно, зачем?.. Ладно, пофигу на Алинчика, в конце концов, почему я должна думать об одноклеточных? – недовольно сопя, произнесла подруга. – Катенька, давай-ка лучше сходим к Максиму? Поговорим немного. Как старые добрые друзья. Заодно я про Ирину все узнаю.

– Нина, перестань, – тихо попросила я. – Хватит о них… о нем говорить. Если хочешь, оставайся, а я пойду. Ладно?

– Не ладно, – буркнула она и добавила с сарказмом: – А ведь он тебя узнал. И смотрел так, как будто бы мечтал встретить всю жизнь.

Я пересказала ей наш разговор, и в ее глазах заметались ядовитые молнии.

– Что-о-о? Предложил сфотографировать? Гоблин думает, ты по нему до сих пор сопли льешь? Самомнение до небес, даже у меня такого нет. Кстати… Оу, а у меня есть идея. Катька! Давай, вставай. Живее!

– Но… – еще не полностью отошла я от шока – двойного шока, можно сказать.

– Так, быстро, идем, – цепко схватила меня за руку подруга. – Идем, говорю, а то тут сейчас с таким видом сидишь, словно яйцо снести собралась!

– Куда ты меня тащишь? – недоумевала я, не в силах сопротивляться урагану по имени «Нина».

– Восстанавливать справедливость, – заявила подруга так решительно, будто хотела устроить глобальную пакость французам и взять реванш за поруганную честь родины во времена Бородинского сражения.

– Какую справедливость? – вначале я подумала, что Нинка (а от нее-то ждать можно чего угодно!), несмотря на мои уговоры, найдет Максима, неизвестно как появившегося на моем жизненном пути повторно, подойдет к нему и распишет его улыбчивое загорелое лицо под хохлому своими острыми коготками, а потом выколупает глаза. Наверное, если Нинка бросится на этого парня, то Келла скорее всего, поможет подружке, и тогда завяжется драка, потому как Макс хоть и спокойный, но физически сильный – у него всегда были сильные руки, я до сих пор помню их, к своему дикому стыду и ужасу. А если Келла вновь влезет в драку, его одногруппники обязательно помогут ему, потому что, если синеволосому еще раз ударят по голове, он растеряет последние остатки своего серого вещества и не сможет придумывать новые барабанные партии. Может быть, даже и Андрей поможет тогда, но другие парни-фотографы не выдержат подобного обращения со своим московским другом и вступятся за него. Охрана прибежит. Получится большая такая свалка, где кто-нибудь обязательно пострадает.

Конец ознакомительного фрагмента.