Музыкальный приворот

–  Кирилл, - вновь обратилась к мальчику мама, - а ты что хочешь?

–  Не знаю.

–  Совсем-совсем не знаешь?

–  Мне нравится играть в доктора.
– Смущенно признался Кирилл, а Антон захихикал это ведь девчачья игра!

–  Тогда вы вдвоем пойдете в секцию плаванья.
– Тут же решила Алла Георгиевна.
– Папе понравится наша идея. Он завтра отвезет нас в магазин, и вы купите шапочки, очки… что там еще в бассейн нужно? Ласты? Как вам моя идея, мальчики?

–  Мне нравится, мам, - улыбнулся Антон.

–  И мне, - вяло отозвался Кирилл - он очень хотел домой к подаркам - папа, наверняка, привез их из поездки.

–  Ну и решено, мои крольчата, - потрепала сыновей по головам Алла Георгиевна и улыбнулась мальчикам.

Больше она так светло не улыбалась - Кей не помнил этого.

–  А потом из-за перепада температуры вода превращается в лед, - равнодушно продолжал Кей, но я видела, что он нахмурился, кажется, вспомнил что-то неприятное. Но что?

–  Что ты делаешь, Антон?
– Властно обратилась к нему Алла Георгиевна.

–  Ничего.

–  Посмотри на меня Немедленно подними на меня свое лицо.

Кей не хотел подчиняться ей, но Алла Георгиевна сама схватила его за подбородок и резко повернула лицо к себе

–  Почему глаза красные?

Она опять приехала сердитая из-за проблем на работе, и уже из своей машины с личным шофером вышла на взводе - Антон видел это через окно. Кирилла дома не было - он находился на курсах при университете, а Антон сидел в своей комнате, переписывался по смс с Ариным и писал очередной стих - он все время их писал никому не мог показать, кроме друзей. Даже брату не мог - с ним отношения не складывались вообще никак, не соря на то, что они были близнецами, непохожими внешне и внутри.

Как парень и ожидал, Алла Георгиевна явилась к нему. Новая прическа - осветленные кудри до плеч, делали ее моложе и почему-то еще строже.

–  Антон!
– Распахнула она комнату.
– Мне надо с тобой поговорить, мальчик мой. Выдели мне время.

–  О чем?
– Поднял на нее взгляд тот. И та начала высказывать ему претензии, касающиеся школы, а потом перешла а увлечения.

–  О твоем будущем.
– Устроилась напротив ребенка женщина.
– Я продумала твое будущее.

–  Я сам его продумаю, -широко улыбнулся он.

–  Без меня не сможешь, - заявил Алла Георгиевна, - что у тебя за беспорядок на столе? У Кирилла убрано и всегда чисто. Я должна нанять тебе персональных слуг?

–  Я все уберу, - потянулся к книгам Антон, но мама оборвала его.

–  Позже. Хорошо? А сейчас слушай меня. Ты завязываешь с плаванием.

–  Что? Нет, оно мне нравится.
– Отказался он тут же.

И он стали спорить. Через минут пять, не выдержав мать юудущего музыканта закричала:

–  Члены семьи Адольских, даже если они носят никчемную фамилию этого придурка Тропинина, твоего паршивого папаши, должны выделяться! Чем ты выделяешься, дорогой мой? Чем ты занимаешься? Плаваньем? Милый мой, - села рядом с Антоном Алла Георгиевна, - я люблю тебя, но оценивай себя объективно, никаких супервысот ты в плавании не добьешься. Занимайся чем-нибудь другим. Полезным, мальчик мой. Будешь ходить на курсы экономики при нашем Университете, вместе с братом. Ты должен получить первоклассное образование и стать умным. Да, я думаю, вы оба пойдете учиться на экономический факультет. Специальность "международные отношения". В Москву я все таки не хочу вас отпускать. Если уж уезжать - то за границу. Там - превосходное образование.

–  Я не хочу никуда. Мама, я не могу бросить плавание.
– Вскочил мальчик - нет, четырнадцать лет - это все еще мальчик, - у меня скоро важные соревнования! Если я пройду их, тренер говорит, что я смогу попасть в юношескую сборную страны!

–  Я же сказала, никакого толка в твоем плавании нет.
– Отрезала Алла Георгиевна.
– Мои сыновья будут экономистами. И почему ты всегда споришь со мной?

–  Мама…

–  Кирилл не спорит, а ты споришь! Что за трудный подросток. И вообще, почему им я горжусь, а ты все делаешь, чтобы мне было плохо? Ох, я знаю, кто виноват - твой драгоценный отец!
– После развода с мужем Алла Георгиевна буквально возненавидела его, но бывшим супругам приходилось общаться бизнес они не могли разделить, как детей. Каждые выходные отец близнецов забирал их к себе, доводив Аллу Георгиевну до белого каления.

–  Но мне важно плавание! Я хочу и всегда заниматься. Я не хочу быть экономистом, мама.
– Щеки Антона раскраснелись.

–  Милый мой. Сядь и не смотри на меня так злобно. Слушай маму - разве я пожелаю тебе плохого? Я точно знаю, что нужно тебе в этой жизни. И если ты делаешь что-то правильно, я тебя хвалю. Дружишь с Лесковыми и Ивановой - это хорошо, в этом ты молодец. Это очень нужные связи. А вот то, что ты выглядишь как деревенский бурундук на прогулке - это ужасно. Я хочу, чтобы мой сын был приятным молодым человеком. Блестящим, А не тусклым.

–  Я не хочу получать экономическое образование! Зачем мне это нужно?

–  Зачем? Ты смеешься, милый мой?
– Вновь повысила голос Алла Георгиевна.
– Ты должен быть, как твой брат Кирилл! Чтобы через минуту был внизу - я хочу, чтобы мы вместе поужинали - Кирилл, я слышу, только что пришел. Ясно? И вообще, с плаванием вопрос решен - я уже обо всем сообщил тренеру.

И женщина, тяжело вздохнув, ушла. Причиной ее сегодняшнего крика на второго сына стал тот факт, что ее партнер по бизнесу все время делового обеда хвастался своими умниками-сыновьями, один из которых умудрился поступить не куда-нибудь, а в Гарвард. Кирилл, может быть, и поступил бы туда же - денег у Аллы Георгиевны хватало на все это заграничное образование, а вот Кирилл интересовался только своими друзьями и постоянно пропадал в бассейне. Одна польза была о его этой воды - у мальчика сформировалась правильная осанка, и он, закаливаясь под руководством тренера, почти не болел, в отличие о слабенького, занимающегося учебой Кирилла. Да и фигура для четырнадцати лет у Антона была отличная, хотя одеваться так, как желала она, его мама, не хотела и выглядел, по ее мнению, не очень. Да и характер у ребенка был простой, добрый, хоть и несколько своевольный.

Адольская хотела сделать из сына идеального молодого человека.

–  Антон, не дуйся и иди в столовую, - уже примирительно сказала она, не понимая, что выпускает на сыне всю свою злость. Тот же это хорошо понимал.

–  Хорошо, я буду, как Кирилл, - прошептал зло Антон в спину Алле Георгиевне, а его серые глаза сузились. В эти годы он не был нервным, как Кирилл, не кричал и не требовал ничего, а оставался спокойным и серьезным, но из-за слов мамы что-то в нем лопнуло - неслышно, незаметно для окружающих, но ощутимо.

Через пару дней женщина стала замечать, что в присутствии посторонних людей Антон ведет себя по-другому, раскованно, даже нагло, но одновременно и скучающе, и выглядит не так, как обычно.

В это же время симпатиями к юному музыканту прониклась и Алина - образ развязного молодого парня, выглядевшего старше своих лет, ей необычно нравился - она влюбилась во вчерашнего друга без оглядки.

–  Потом температура опять меняется, становится ниже, ниже - это происходит медленно, и раз - вода уже начинает кипеть. Все опять меняется, Катя. Вода становится паром - уже никто не может помешать молекулам хаотично ударяться друг от друга и улетать в разные стороны с бешеной скоростью.

–  Я кое-что хочу тебе сказать.
– Антон развалился на кресле, как царь.

–  Давай быстрее, у меня мало времени, скоро переговоры, - судорожно запихивала в сумку какие-то бумаги Алла Георгиевна. От переговоров с американцами зависело очень многое в благосостоянии фирмы.
– сядь нормально, милый. Кстати, мне надоело, что ты пропадаешь ночами.

–  Алина ходит в клубы, я ее сопровождаю.

–  Вот как? Хорошо. Ее отец - нужный человек. От тебя хоть одна польза - Лесковы и Ивановы. И что ты там хотел?