Музыкальный приворот

Кончилось доброе кино тем, что умершие в начале фильма приятели блондинки явились по ее душу в виде свеженьких прямоходящих трупов, причем один из них нес свою голову в руках, и эта часть его тела умудрялась насвистывать песенку. Новоявленные мертвецы с легкостью расправились с остатками людей, и лишь оставшаяся до сих пор в живых блондинка и ее парень, которые были щедро перемазаны кровью, словно купались в ней полдня, умудрились переместиться в канализацию. Армия трупов побежала за ними в погоню. Молодой человек, который еще недавно веселился и курил легкие наркотические вещества, вдруг героически решил спасти девушку и с лицом истинного мученика принес себя в жертву зомби. Пока они его разрывали на кусочки, блондинка сбежала. Конец меня поразил. Девушка выбралась на свежий воздух, мертвяки, переговариваясь между собой, ловко выпрыгнули вслед за ней, но тут были каким-то невероятным образом истреблены тремя крутыми парнями, представившимися как членами группы "ОСИНА". Расшифровывалось это так: Особая Служба Избавления от Нежити и Антисуществ". Антисущества, как я поняла с подсказки догадливого Антона, как раз и были эти самые ожившие трупы. Блондинка, не долго думая, вступила в эту странную организацию и пообещала бороться с "этими проклятыми тварями", как будто не она сама была виновата в их восстании на данном участке. Наверняка, создатели этого шедевра планируют очередное продолжение. Это очень жестоко по отношению ко мне. Не смотря на незамысловатый сюжет, ничем не оправданной жестокости, крови и оторванных кусов тела здесь было предостаточно, чтобы это кино понравилось Нинке. А если оно ей понравится, очень возможно, что она будет смотреть и пересматривать его в моем присутствии.

Когда свет в зале вспыхнул, я очень обрадовалась и даже спросила Антона:

–  Ну, как тебе фильм?

–  Средний, - ответил он мне.

–  А, по-моему, глупый и жестокий. Но многоэмоциональный.
– Выбралась я первой из прохода.
– Я сегодня, может быть, буду спать со светом. Если смотришь фильм дома - не так страшно, честно сказать.

–  Ну, он был немного смешным, - высказал свою точку зрения парень.

Я аж остановилась и развела руками.

–  Где? Где он был смешным?

–  Аккуратней, - раздался капризный голос какой-то девушки. Кажется, я попала ей по плечу. Что ж, перенимаю лучший Нинкин опыт!

–  Извините, - пробормотала я, опуская руки. Когда я прошу у кого-то прощения, подруга мне говорит: "Ты еще поклонись!"

–  Извините!
– оказалось, я сбила с девушки шарфик, и теперь она была очень недовольна.
– Надо смотреть, что делаешь!

Вот же скандальная дура! Я же попросила прощения. И не надо на меня повышать голос.

–  Если бы ты мне по прическе попала?
– Все тем же противным голосом говорила она, скептически осматривая меня с ног до головы.

–  Ну, ведь не попала же…- Пришлось ответить мне. Блин, неловко перед Антоном - выставила себя клушой в очередной раз.

–  И радуйся, что не попала, - поправила сложно закрученные волосы девушка-скандалистка, - знаешь, сколько эта прическа стоит?

Три рубля она стоит, знаю. Сама, наверное, дома делала, а теперь выпендриваться решила! Нет, ну что за люди? Я же извинилась! Возникает так, как будто я ей по шее треснула или по голове!

–  И вообще, кто ты такая? Что ты на меня так смотришь?
– Уловила мой озлобленный взгляд эта наглая девка.

Антон, который молча стоял рядом со мной, решил, наверное, оставить меня одну, потому что пошел вперед, по направлению к раздевалке, и в это же время парень, проходивший между ним и моей незваной соперницей, почему-то потерял равновесие, споткнулся и вылил на девушку, жаждущую скандала, целую банку холодной колы.

Как же она заверещала! Она орала, визжала, одновременно принялась стряхивать с нежно-розовой кофточки сладкую воду и одновременно попыталась ударить парня по щеке. Но этот замечательный человек с боксерской ловкостью уклонился и обозвал ее нехорошим словом.

–  Пошли?
– Позвал меня Антон, чуть улыбаясь.

–  Ага… пошли.

На улицу мы вышли почти в шесть часов вечера. Почему-то стало теплее, домой совершенно не хотелось, и я тут же предложила еще немного прогуляться. Антон согласился, и мы опять бесцельно отправились бродить по знакомым и не очень, улицам.

–  Слушай, я хочу кое-что спросить, можно?

– Сказала я ему, когда мы проходили мимо нашей местной достопримечательности - мимо компактной, но искусно выполненной статуи Аполлона, изящного молодого человека в греческой тоге, с золотой кифарой в руке. В городе существует поверье, что если приложить ладонь к плоскому корпусу этой самой кифары, постоять так немного и загадать желание - то оно обязательно сбудется. Прошлым летом я тоже хотела так сделать, но со мной была Нинка, и она мне этого не позволила, заявив, что" все это глупые суеверия. Какие-то умники решили приколоться и придумали эту прибаутку. Теперь наблюдают за такими, как ты и веселиться!"

–  Конечно, - ответила Антон.

–  Может быть, сядем на лавочку?
– Указала я на одну из свободных лавочек неподалеку от статуи. Почти все они были заняты гуляющими горожанами, которым захотелось вылезти из дома в этот теплый вечер, но прямо перед нами она из лавок освободилась.

–  Какой у тебя странный вопрос, - ответил Антон, присаживаясь рядом со мной.

–  Да нет же, я хотела спросить у тебя о тебе.

–  Это как?

–  Ну, обыкновенно - пожала я плечами, - расскажи о себе, - мы же все-таки одногруппники и все такое.
– Что такое, я уточнять не стала.

–  А что ты хочешь знать, Катя?
– Спросил он.

–  Расскажи мне о своей семье? О себе?

–  Обо мне скучно рассказывать. Родился, вырос, живу…

И умничаю - забыл добавить. Ну, что ты такой стеснительный, когда не надо!

–  Ну, расскажи про родственников. Моих-то ты знаешь, даже познакомиться успел, а я про твоих ничего не слышала.
– Продолжала я гнуть свою линию.

–  Даже и говорить нечего. У меня не такая хорошая семья, как у тебя. Обычно я живу с матерью. Она бизнесмвумен, как это сейчас говорят, и занимается своим делом. Ее практически не бывает дома.

–  Поэтому у тебя есть машина?
– Не сводила я с него глаз.

–  Откуда ты знаешь?
– Недовольно спросил Антон.

–  Староста сказала, - призналась я, - сегодня.

–  Понятно. А еще у меня есть отец и брат, но они живут отдельно от нас.

–  Ты скучаешь по ним?
– Тихо спросила я. Почему-то мне вдруг показалось, что Антону одиноко жить с вечно занятой мамой.

–  Нет.

Я не стала спрашивать, почему. Поторопилась перевести тему:

–  А чем ты больше всего любишь заниматься? Какое у тебя хобби?

Этот вопрос заставил Антона задуматься.

–  Пишу стихи, - наконец ответил он, - это глупо?

Я тут же принялась уверять его, что это совсем не глупо, а, напротив, очень здорово!

–  Мой папа тоже писал в стихи! Показал их классному руководителю, а она вызвала в школу его маму, то есть мою бабушку. Томас пишет стихи еще хуже, чем картины.

–  Почему ты называешь отца по имени?
– Спросил Антон, перехватывая у меня инициативу в задавании вопросов.

–  Мы так привыкли. Томас очень демократичный. Он и сам хотела называть бабушку и дедушку по имени - у него на почве авангарда крыша совсем поехала, ну, ты заметил, и лет в восемнадцать, когда он уже учился в Академии Искусств - да-да, его туда приняли на свою беду - тогда Томас и решил называть своих родителей по именам. Бабушка этого не стерпела и побила его тапком. А Леша все никак не хочет признавать, что он не молодой мальчик, а дядя. Хотя у нас разница в возрасте меньше десяти лет. Смешно будет, если я его буду дядей звать, правда?

Антон задумчиво стал разглядывать лазурное чистое небо.

–  Катя, знаешь, когда ты рассказываешь мне про своих родственников, мне становится тепло.

–  Тепло? Почему?- Удивилась я и поняла, что мне самой тепло и уютно находится с этим странным человеком в устрашающих очках. Ну и что, что очки? Зато у него глаза красивого чистого серого цвета. А Антон продолжал:

–  Я всегда мечтал о двух вещах. И второй моей мечтой была именно большая, крепкая семья.

–  А второе твое желание?