Музыкант
Шрифт:
– Детский сад какой-то!
– негодовал Пономарев.
– Егор, вот обязательно нужно было так выжучиваться? Ты хоть понимаешь, как подвел команду?! Евсеич, - это уже в адрес администратора, - выпиши этому обалдую билет на самолет, пусть домой летит.
– А по прилету отправишься на полное обследование в ЦИТО, - добавил врач.
– Я позвоню самому профессору Волкову, он, как давний поклонник 'Динамо', лично займется твоей травмой. В аэропорту тебя должен встретить специальный автотранспорт, сразу отвезут в институт.
На самом деле Волков, конечно, принял участие в моей судьбе, но конкретно моим восстановлением занималась заведующая отделением спортивной,
Положили меня в просторную 6-местную палату, где обитали четверо спортсменов и один циркач. Эквилибрист, повредивший ногу во время исполнения очередного трюка, шел на поправку, готовился выписаться через неделю, и приглашал всех на свои будущие выступления, не забыв и мне вручить пару бессрочных контрамарок.
Две недели я провел под строгим наблюдением медиков, исследовавших мою ногу. Прежде всего порадовало, что решили обойтись без оперативного вмешательства, хотя и не дали 100-процентную гарантию.
– Через месяц посмотрим, как будет идти восстановление, - сказала мне Миронова после очередного осмотра.
– Надеюсь, что уже в этом сезоне вы, молодой человек, еще успеете сыграть за свой клуб.
– Вашими бы устами, Зоя Сергеевна...
– Егор, а вы ведь еще у нас и популярный композитор. Да-да, я знаю об этой стороне вашего многогранного таланта. У моего младшего сына есть ваша пластинка 'Лирика', заиграл ее уже до дыр. Мне, кстати, тоже очень нравится ваше творчество.
– Спасибо, не ожидал нарваться на такой комплимент, - смутился я, почувствовав, как на щеках, словно у девицы, расцветает румянец.
– А нет в планах выпустить еще одну пластинку в подобном жанре?
– еще больше смутила меня Миронова.
– Хм, планов-то у нас громадье, вот только приходится выкраивать время между сборами, играми и тренировками.
– Ну, нет худа без добра. Учитывая, что в ближайшие примерно полгода вы будете отлучены от футбола - самое время вплотную заняться музыкой.
Советом доктора медицинских наук я воспользовался по полной. Еще в больничной палате института травматологии начал прикидывать планы на ближайшее будущее, выковыривая из своей памяти ненаписанные пока хиты и тут же их систематизируя. Кстати, родные и знакомые меня не забывали. Мама с Катькой навещали регулярно, иногда с ними наведывался Ильич. По моей просьбе принесли гитару и нотные альбомы, куда я мог записывать музыку. На гитару пришлось выбивать разрешение сначала у Мироновой, а затем у руководителя института Волкова. Разрешили при условии, если другие пациенты в моей 6-местной палате не будут против, и что я не буду докучать им своей игрой в неурочное время. Оба условия были соблюдены. А после этого в моей палате стали регулярно проводиться 'квартирники', которые можно было назвать 'палатниками'. Помещение набивалось битком, у нас гостил весь этаж, многие, кому не посчастливилось втиснуться в палату, слушали мои выступления в коридоре. Подтягивался и медперсонал. На ура шли песни Высоцкого, впрочем, репертуар у меня был достаточно разнообразный. Так часто просили отыграть небольшой концерт, что я установил режим - не более одного выступления в неделю. Как-никак мне еще нужно было успевать записывать ноты будущих шлягеров
Наведались как-то и бабушка с дедушкой. Велели держаться и пообещали обязательно прийти на следующий матч 'Динамо' с моим участием. До этого они лишь однажды нашли в себе силы добраться
до стадиона.Естественно, забегала и Ленка, узнавшая о моей травме по телефону, со слов матери. Раз в три дня навещала железно. Каждый раз, прощаясь, целовала меня в щеку, вызывая понимающие улыбки и подмигивания у соседей по палате. По возвращении со сборов навестило 'Динамо' почти в полном составе, включая Пономарева и клубного врача Иваныча. Принесли огромную авоську дефицитных в это время фруктов. Хотел отказаться, показывая на уже битком заполненную тумбочку, так нет, вручили чуть ли не насильно.
– А у нас тут почти всю команду новыми 'Волгами' наградили от лица МГС 'Динамо', - шепнул мне перед уходом задержавшийся Яшин.
– В списках только тебя почему-то не оказалось. Я было на дыбы встал на правах парторга команды, но меня тут же осадили. Мол, Мальцев квартиру получил в том году, и вообще молодой еще.
Лев Иваныч виновато развел руками и вздохнул, но я его утешил, заявив, что все мои 'Волги' еще впереди. Не последний раз чемпионат выигрываем. Уж в этом-то я был уверен, все-таки 60-е - лучшие годы в истории клуба.
Особняком стоял визит Михи, который заявился от лица 'Апогея' с портфелем, из которого сначала извлек огромную плитку швейцарского шоколада, а затем - уже вовсю издававшийся в это время английский таблоид 'Record Mirror', посвященный различным музыкальным течениям. Правда, не глянцевый, а больше похожий на толстую газету, но от этого не менее ценный. Первую полосу последнего номера за прошлый, 1962 год украшала фотография группы 'Апогей', перепечатанная с обложки их венгерского диска.
– Смотри, - с улыбкой принялся листать журнал Миха, - мы возглавили декабрьский хит-парад 1962 года.
– Дай-ка гляну, - вырвал я у старшего товарища еженедельник.
– Да бери, дарю, я его тебе принес, еще один экземпляр у меня дома хранится. Там еще про нас заметка есть, ну и тебя упомянули как автора всех песен, само собой. Все, правда, на английском...
– Не проблема, разберемся. Спасибо, Миха, порадовал. Отец достал?
– Ну а кто же еще?! Хотя, если честно, журналы ему его знакомый принес, который на новогодние праздники по работе в Лондон мотался. Увидел на обложке наши с ребятами физиономии и сразу купил, сколько было. Жаль, что два экземпляра только оставалось, но и то неплохо. А вот еще...
И с видом фокусника из того же бездонного портфеля извлек пластинку в конверте. Ого, ну наконец-то и в Союзе у нашей группы вышел диск! Правда, с той же фоткой, что и не венгерской пластинке, но уже с русскоязычным текстом на обложке.
– Обалдеть! Неужто сподобились?
– Ага, сподобились, куда они денутся, - хмыкнул Миха.
– Тут еще на обратной стороне мы свои автографы оставили. Подумали, что тебе будет приятно.
– Ну спасибо, мне и правда приятно, черт возьми.
Помолчали, а затем как бы между прочим Миха спросил, не завалялось ли у меня для них еще какого-нибудь музыкального материала. На что я ответил, мол, этот вопрос надо обдумать.
– Кое-какие наработки имеются, надо только собрать их воедино. Учитывая, что я еще нескоро вернусь на поле, до осени, уверен, мы с вами что-нибудь придумаем.
– Ну спасибо! Я знал, что ты нас не подведешь! С меня магарыч. В смысле - элитный коньяк.
– Почему бы и нет? Приму, так уж и быть, - усмехнулся я.
– Сам не выпью - подарю кому надо. А главный магарыч будет с реализации следующего альбома. Надеюсь, если какие-нибудь венгры подкатят опять с предложением, то гонорара нам предложат повыше прежнего.