Мы, аристократы - 2

Откуда я это знаю, вопрос почему-то не возник, а мог бы. Вместо этого Панси поинтересовалась:

– Они сюда воровать пришли или гадости устраивать? Нет, я понимаю, Грейнджер - грязнокровка, с ней всё ясно. Уизли - нищеброд и отщепенец, если он подштанники украдёт, ему уже польза. Но Лонгботтом, потомок старинного рода? Даже если его родители были не на той стороне - но чтобы вот так забыть всякую порядочность... Это только доказывает, что в Гриффиндор приличные маги не попадают.

– Вы сами - скользкие, гадкие, лживые змеи!
– лже-Крэбб опомнился от вызванного разоблачением шока и начал обзываться, брызгая слюной.

– Вы...

– Силенцио, - махнул я на него палочкой.

Панси наградила меня одобрительным взглядом. Лонгботтом тихо маялся переживаниями на полу, у Гермионы, пойманной позже своих друзей, пока не находилось слов. В гостиную вошёл Снейп.

– Что здесь происходит?
– спросил он, подойдя.

– Мы задержали нарушителей, - сообщил я.
– Они пробрались сюда под видом наших однокурсников и стали рыться у нас в вещах.

– То есть, вы считаете, что это не Гойл, Крэбб и Булстроуд? Почему?

– Они ведут себя не как наши друзья. Я никогда не видел, чтобы Винс выглядел таким тупым и чтобы он сутулился как обезьяна.

– Да, и я никогда бы не подумала, что Милли способна залезть ко мне в комнату и воровать мои драгоценности, - подхватила Панси.

– Я не воровала!
– возмутилась с пола Гермиона, всё еще в обличии Милли.

– Да?
– злорадно повернулась к ней Паркинсон.
– А что ты делала с моей шкатулкой для драгоценностей - подарки туда клала?

Вряд ли блокнот мог лежать в такой шкатулке - видно, Гермиона, будучи девчонкой, не утерпела заглянуть в безделушки Панси. Пока они препирались, в гостиную явилась Макгонаголл, а с ней почему-то Дамблдор. До меня с опозданием дошло, что я забыл передать ей с домовичкой пароль от нашего общежития.

Вновь прозвучал вопрос, что здесь происходит, и мне снова пришлось отвечать на него. В это время с тренировки вернулся Тед и вытаращился на связанных пленников.

– Но... как?
– изумился он.
– Парни же там.

Снейп, уже отчасти вникший в ситуацию, спросил его:

– Вы про Крэбба и Гойла, Нотт? Где они?

– В пустом классе на третьем этаже, силу тренируют. Я сюда пошёл, а они еще там остались.

– Ясно, Нотт.
– Снейп стал разглядывать связанных лже-слизеринцев.
– Если они там, тогда это кто?

– Грейнджер, Лонгботтом и младший Уизли, - бойко ответила Панси.
– Под оборотным зельем.

Ярко-голубые глаза Дамблдора озирали гостиную. Всем своим видом великий маг говорил, что он тут полюбоваться проходил, а докапываться до нарушителей - не его дело. Макгонаголл строго посмотрела на своих подопечных.

– Это правда?

Гермиона тоскливо поглядела на неё и кивнула. Оборотное зелье заканчивало действовать, по её лицу пробегала странная мышечная рябь.

– Где вы взяли оборотное зелье, Грейнджер?
– спросил Снейп.

– Сварила.

– Вот значит, кто украл у меня из ассистентской рог двурога и шкурку бумсланга, - понимающе покивал декан.
– Грейнджер, вы должны сознавать, что это плохая дорожка - сначала ингредиенты из лаборатории, потом драгоценности из шкатулок богатых девочек...

Действие оборотного зелья иссякло, и всех троих пленников скорчило в судороге обратного превращения. Судя по их стонам и стиснутым зубам, удовольствие было не из приятных.

– Я не для себя, а из-за Джинни, - стала оправдываться Гермиона, когда превращение закончилось.
– Я ищу очень важную вещь для директора Дамблдора, он сам сказал, что её нужно искать здесь.

Дамблдор отвлёкся от созерцания гостиной, его добрые голубые глаза остановились на Гермионе.

– Девочка моя, разве я учил тебя воровать?
– сказал он с ласковым упрёком.

Гермиона непонимающе уставилась на него.

– Но вы же сами сказали, сэр, что эта вещь нужна вам, чтобы узнать, из-за чего погибла Джинни. Вы сказали, что она наверняка у кого-то из учеников, а я уже спрашивала и у нас, и в Равенкло, и в Хаффлпаффе. Остался только Слизерин, но тут ни у кого не спросишь.

– Гермиона, девочка, разве я требовал, чтобы ты нашла её для меня? Ты сама хотела выяснить причину смерти твоей подруги, ты сама решила, что эта вещь может помочь. Я только предположил, куда она могла попасть после смерти Джинни. Ты так расстраивалась, что я должен был подать тебе надежду, только и всего.

Непонимание исчезло из глаз Гермионы, уступив место безнадёжному отчаянию. Только сейчас до неё дошло, что никаких поручений Дамблдор ей открытым текстом не давал и что она поспешила ухватиться за его намёки, воображая, что действует от его имени.

– Полагаю, простым снятием баллов здесь не обойтись, - саркастически усмехнулся Снейп, хорошо знакомый с методами уважаемого директора.

– Что вы, Северус, - мягко сказал Дамблдор.
– Дети не хотели ничего плохого, они всего лишь заблуждались. На первый раз их можно простить.

– Извините, но я беспокоюсь за настоящую Милли, - воспользовался я мгновением паузы, пока наши руководители решали, что делать с провинившимися.

Все трое поглядели на меня, затем переглянулись.

– Грейнджер, где Булстроуд?
– первым спросил Снейп.

– Когда она шла сюда... мы оглушили её заклинанием, связали и закрыли в кладовке, - призналась Гермиона.
– Мы отпустили бы её, когда ушли бы отсюда. И Коллопортус с двери класса сняли бы, где сейчас Крэбб с Гойлом...

– Нотт?
– обратился к нему Снейп.

– Я снял этот Коллопортус, когда выходил оттуда, - ответил Тед.
– Думал, первокурсники балуются, слабенькое было заклинание.

– Все трое - со мной!
– скомандовала своим гриффиндорцам Макгонаголл и сделала на них Фините, избавив от верёвок.
– Покажите вашу кладовку - Булстроуд нужно немедленно освободить.

Мы с Тедом, Панси и Драко увязались за ними. Взрослые хоть и не позвали нас с собой, но и не гнали, им было не до нас. Милли нашлась в одной из кладовок по пути к нашему факультету, она была брошена там на холодном каменном полу, связанная обычной верёвкой, потому что ни у кого из троицы не нашлось достаточно мастерства, чтобы наложить на неё часовое Инкарцеро. Оказалось, что Уизли слишком туго затянул на девчонке верёвки, и её конечности посинели и распухли. Когда её развязали, Милли не смогла встать на непослушные ноги и беспомощно сидела на полу, изо всех сил стараясь не заплакать.