Мы Бреннаны

Девочка наморщилась, разглядывая лицо и руку Санди. Пронзительный взгляд она унаследовала от Денни, зато от Терезы она получила копну густых волос и оливковый оттенок кожи.

– Это у тебя из-за автомобильной аварии? – спросила Молли.

– Да, так и есть.

– Тетушка Клэр сказала, ты была «под мухой».

Все повернулись в сторону Клэр, и та протестующе замахала руками:

– Ничего такого я не говорила. – Однако ее лицо запылало. Только Клэр могла так сказать о пьянице.

– Нет, говорила! – возразила Молли. – Мы когда в магазине были…

– Кто готов пить чай? – спросила Клэр и, развернувшись, пошла на кухню.

Санди повернулась к Джеки, своему брату ирландского происхождения, который был всего на четырнадцать месяцев младше ее. Он был худее и сантиметров на десять ниже Денни, поджарый да утонченный. Волосы у него достаточно отросли, чтобы он мог собрать их в пучок (вот уж над чем отец с Денни, наверное, смеялись от души), но лицо было чисто выбрито. Джеки стоял под надписью, сунув руки в карманы, и не сводил с Санди глаз.

– Какого дьявола, Джеки, – буркнул Денни. – Не так все плохо. А ты пялишься, будто перед тобой привидение.

В каком-то смысле, может, так оно и есть. Истерзанный вид Санди наверняка всколыхнул в сознании Джеки давнее мрачное воспоминание, которое они оба старались забыть. Санди шагнула к брату и тут же забеспокоилась: у него в глазах стояли слезы.

– Все в порядке. Со мной все хорошо, правда. – Санди обняла его здоровой рукой.

Джеки ответил на объятие.

– Привет, Санди, – произнес он ей в плечо и еще целую минуту не отпускал ее от себя.

* * *

– Поверить не могу, что ты не сказала мне про аварию, – отчитывала ее Грааль. – И не предупредила меня, что возвращаешься. – Она выгнула бровь. Они были двоюродными сестрами и выросли вместе.

– Прости. Все случилось так быстро. Ты же знаешь Денни. Если он что-то задумал, то сделает обязательно.

Грааль лишь кивнула. Она всегда утверждала: это одна из причин, почему по нему сохнут женщины.

Попозже вечером кузины разбирали вещи Санди наверху в ее старой спальне. Клэр сделала в комнате легкий косметический ремонт, но та выглядела такой же, как и в день отъезда Санди. Ее кровать все так же была укрыта белым плюшевым покрывалом с нежными фиалками. Полученная еще в десятом классе писательская награда все так же висела над старым столом с выдвижной столешницей, а высокие встроенные полки были заставлены ее книгами. На комоде стоял замысловатый трехэтажный викторианский кукольный домик, который отец сделал к ее пятилетию, а возле шкафа все так же стоял ящик с одеждой для школьных пробежек по пересеченной местности. Ничего не изменилось. Комната словно бы знала, что однажды хозяйка вернется, и преданно ее ждала.

– Извини, я не успела прийти к твоему приезду, – проговорила Грааль, развешивая в шкафу блузки и рубашки. – У меня смена до шести.

Грааль была в форменной одежде и туфлях на низкой толстой резиновой подошве. Темные волосы были собраны в низкий пучок на затылке.

– Тебя назначили на должность дознавателя? Поздравляю, – сказала Санди. – Работа тебе нравится?

– Вполне. Большинство ребят относятся ко мне по-честному, за исключением одного-двух козлов, которые видят угрозу в женщине среди сослуживцев.

Санди плюхнулась на кровать и положила правую руку под загипсованную левую. Под гипсом у нее чесалась кожа, и от него тянуло все левое плечо.

Грааль легла на кровать рядом с Санди. Пока они росли, Санди во всем боготворила двоюродную сестру: та была шестью годами старше, куда храбрее и разумнее нее. Когда у Санди в восьмом классе начались первые месячные, вся перепуганная и в слезах, она прибежала именно к Грааль, потому что мать вручила ей какую-то церковную книжицу о нечистых помыслах, которые могли бы ее одолевать. И именно Грааль помогла ей разобраться с предохранением от беременности, когда их с Кейлом отношения стали серьезнее, чем раньше.

– Что там, черт возьми, с тобой случилось, Сан? – спросила Грааль, уставившись в потолок. – Я к тому, что ты убежала из дома за какой-то обалденной работой. Никогда не приезжала, потому что была «очень занята». Мы все воображали, что у тебя отличная жизнь, куча денег и полно мужиков.

Ничего такого Санди никогда не говорила, но потакала воображению родни.

– Я жила как все, – ответила она. – У меня был свой дом. Я стала официанткой потому, что эта работа оставляла время на учебу, чтение и писанину. – Она пожала плечами. – Я просто не хотела никого из вас беспокоить.

– И все это ты вроде как профукала, когда попала в аварию по пьяни?

– Верно.

– У тебя были парни в Лос-Анджелесе?

– Несколько. Ничего серьезного.

Грааль села рядом.

– Вид у тебя истерзанный. Не стоило тебе ехать домой так скоро после аварии.

– Наверное, не стоило.

– Как у тебя тут со всеми? – Грааль кивнула куда-то в сторону лестницы.

– Немного неловко, особенно из-за этого. – Она указала на лицо. – Но мы все преодолеем. Хотя я еще с Шейном не виделась. Он до девяти работает.

Грааль указала подбородком на фото, которое так и простояло все эти годы на столе Санди.

– Он знает, что ты вернулась?

Санди посмотрела на снимок Кейла восьмилетней давности. Темные, вьющиеся пряди спадали ему на брови, наполовину укрывали уши и верхнюю часть шеи. На фото у него были игривая усмешка и до того светлые глаза, что они казались серыми.

– Нет, не знает. – Потянувшись, она взяла фотографию и спрятала ее в ящик стола.

– Расскажи, что будет, когда он узнает. Я бы все отдала, чтобы посмотреть на вашу встречу.

* * *

На обед они съели жаркое в горшочке и разошлись по делам. Отцу нужно было «встретиться с одним малым»: эвфемизм для обозначения букмекера в какой-то забегаловке, где принимают ставки. Джеки отправился за Шейном на Ньюманз-Маркет – рынок, где тот уже почти десять лет укладывал овощи в мешки и раскладывал товары по полкам. Клэр с Грааль ушли вместе: Грааль и ее мать были настолько разными, что вечно препирались из-за ерунды, и вот теперь они о чем-то в очередной раз спорили. Когда в доме почти никого не осталось, Молли спросила, можно ли ей поговорить с Санди.

Сложив руки, Молли села за стол напротив Санди. С очень серьезным видом возвестила, что отныне кукольный домик принадлежит им обеим. Она согласилась, чтобы домик находился в комнате Санди, лишь потому, что ее собственная спальня меньше, чем у Санди.

– Нам придется делиться. И, пожалуйста, спрашивай меня, прежде чем передвигать что-то, потому что я все расставила как надо по местам, – предупредила Молли.

И только после того, как Санди уверила, что они решат все по справедливости, Молли позволила Денни отвезти ее к Терезе. Санди почувствовала, что брата расстраивает необходимость везти собственную дочь ночевать в чужой дом, но тот великолепно умел скрывать это от Молли.