Мы – Гордые часть 8

Чуть ускорившись, я юркнул под клинком слишком увлекшегося давлением герцога и резко оттолкнул противника от себя. Тот провалился вперед, превратился в размытое и едва различимое глазу пятно, крутанулся в широком замахе. Росчерк молнии, тоненький взвизг меча… Пришлось резво отпрыгивать, иначе моя пустая голова рассталась бы с телом.

Генри с торжествующей улыбкой, почти без всякого замаха ударил обратной стороной лезвия клинка, желая поразить мое колено.

Резво поджал ногу, меч пролетел под ней, и я, едва не потеряв равновесие, атаковал. Удар вышел слишком неуклюжим — воздух под мечом даже не зашелестел. Как только мой клинок встретился с блоком, Генри тут же ударил острием. Удар внезапный. Удар коварный. Удар истинного Видящего. От такой атаки мог спастись только другой Видящий и Владеющий. Отклонился, пропуская укол, и этот гад тут же пихнул меня ногой в живот.

— Х-хка!

— А-а, тьма! — выдохнул я отлетев назад, согнулся в три погибели и схватился левой рукой за живот.

Спина у меня в один миг стала мокрой — теперь все висело на волоске — ну не совсем конечно, но пусть так и думают. Герцог, шагнув вдогонку за мной, нанес быстрый удар, желая как можно скорее покончить с противником. Как бы ни было мне больно, я не выронил оружия и смог, пускай и одной рукой, подставить под удар меч.

Сила удара была такова, что тот едва не выскользнул из моей руки. Полусогнувшись, я медленно отступил, тщетно пытаясь восстановить дыхание. От Генри тут же последовал новый удар. Вновь моим ответом был отчаянный блок. Я шатался как пьяный, и едва избегал сыплющихся на меня ударов, стараясь потянуть время и прийти в себя. Игра на мильен рублей. Надеюсь зрители ее оценили.

— Н-на!

Весь замковый двор ахнул, кто-то закрыл глаза, думая, что это конец. Я не успевал закрыться от этого удара.

— Да-а! — кто-то захлопал в ладоши. По рядам зрителей пронесся вздох облегчения. Фиг им всем, помирать пока не собираюсь. Я упал на колено, и клинок герцога прошуршал у меня над головой. Секунда, тянувшаяся вечность…

Обеими руками я выбросил меч вперед, коля наступающего на него противника. Тот отшагнул назад, раскручивая свой клинок над головой, и я рывком встал с колена. Герцог все еще верил в свою звезду и очень надеялся, что я не оправился от его предыдущего удара.

Разогнавшийся меч всем своим весом стремительно рухнул на меня. Уйти от подобного удара с такого расстояния было попросту невозможно, и я совершил то единственное, что мне оставалось — шагнул вперед, заслонился мечом, повисшим вдоль его спины, и принял стойку Василиска, ту самую, что в самом начале поединка использовал мой враг.

Удар был страшен. Мой меч от отдачи ударил своего хозяина плашмя по ягодицам. Раздался звонкий шлепок и вскрик.

— СУ*А! — это было пипец как больно! Клинок этого урода соскользнул по моему мечу, врезался в землю, попал на камень и с противным скрежетом высек пучок искр. Несмотря на боль, я тут же атаковал.

Смертельную песню стали и смерти пели клинки. Тик-так-тик-так, — отсчитывали секунды жизни часы богов.

И тут мне пришел сигнал от девчонок — дело сделано, они их нашли. Что ж, пора прекращать играть и заканчивать этот балаган…

Глава 6

Глава 6

То, что случилось дальше, произошло очень быстро… Я подался назад, герцог тут же оказался рядом, собираясь воспользоваться возможностью атаковать, но я оказался быстрее и ударил его навершием меча в грудь.

Зрители ахнули, загудели. Даже боги, наверное, услышали как хрустнула его кость!

— Есть! — с облегчением выдохнул я.

Генри вскрикнул от боли, попятился и прижал левую руку к груди. Я шагнул вперед, подхватил его за лодыжку выставленной вперед ноги и резко дернул вверх. Рывок за ногу заставил того потерять равновесие. Я отбросил свой клинок в сторону и освободившейся левой рукой нанес сильный толчок в грудь соперника, ускоряя его падение.

Генри всем своим весом рухнул на утоптанную площадку, стукнувшись спиной и затылком о землю. Кажется, мой противник на миг потерял сознание, по крайней мере, он лежал без движения, хотя и продолжал сжимать правой рукой меч.

Я подобрал свой клинок, наступил на вражеский меч, бросил быстрый взгляд на Софию и с силой вонзил меч в грудь попытавшегося было встать герцога, пригвоздив соперника к земле. Тот дернулся и затих. Под ним стала растекаться кровавая лужа.

После этого я с усилием вырвал клинок, отошел на несколько шагов от тела проигравшего, поклонился зрителям, очистил оружие и вернул его лейтенанту, что с восхищением смотрел на меня.

— Благодарю. Это достойное оружие. Берегите его….

— Моя очередь! — вихрем вынеслась вперед Шестая, так и не отпустившая уже вдову герцога. Ну что ж, пока она будет отвлекать всеобщее внимание, мне есть чем заняться.

— Прекрасный бой, — Ричард даже не пытался скрыть довольство итогом поединка, в отличии от Софии. Спутал девочке планы? Со мной такое часто бывает.

— Согласен. Но герцог оказался крепким орешком. Признаюсь, не ожидал. А теперь, если позволите, то я бы хотел отдохнуть. Все-таки привык больше сражаться с помощью магии, а не железа. Это выматывает.

— Конечно. Я распоряжусь.

Кивок, и вот одна из служанок, в которой я с трудом узнал Восьмую, ведет меня куда-то вглубь дворца, где находятся гостевые комнаты. Пока идем, получаю на артефакт информацию о малефиках.

Ну да, кто бы сомневался, катакомбы, где же еще прятаться темным силам? Как же заезжено! Опять лезть вниз, а там сырость и крысы. Не люблю и тех, и других.

— Устали, Ваше Высочество? — даже голос изменила, чертовка. Не знал бы точно, что она — это она, обязательно бы повелся.

— Немного. Мне бы диванчик какой, да чашечку кофе.

— Конечно, Ваше Высочество. Я все мигом организую, — мы зашли в какие-то покои, стены которых были обильно украшены картинами.

— Вы пока отдохните, а я мигом. Можете пока посмотреть картины. Особенно хороша на мой взгляд эта, где изображен Альфред Корнуэльский во время битвы при Тифани.

— Я понял, это намек, я все ловлю на лету, но не понятно, что конкретно ты имела в виду, — пропел я, с сомнением рассматривая работу местного художника. Ни на ней, ни за ней ничего не было — голая стена. И так, и эдак — не понимаю.

— Смотрю, вас заинтересовала эта картина? — просочилась в комнату София. За ней следом вошли служанки и споро накрыли стол — чай, легкая выпечка. Сойдет.

— Люблю, знаете ли, сцены баталий, — оторвался я от изучения.

И чего она, спрашивается, приперлась? Хотя, в свете информации, полученной от Лилит, это как раз логично. Вот сейчас и проверим.

— То есть, любите сражаться?

— Конечно. Это же логично — мужчины уходят на битву, а женщины машут им вслед платочком.

— Как-то вы грустно описали вроде как героический момент…

— В смерти нет ничего героического. Это просто смерть — не более. Подохнуть каждый может, а вот выполнить задание и выжить — это уже искусство. Впрочем, смерть тоже разная бывает: умереть за правое дело почетно, а расстаться с жизнью, скуля, как побитая собака — позорно. Но каждый выбирает сам, как встретить старуху с косой.