Мы играли в паповоз...

Баллада о конфете

Однажды, роскошно одета, По полю гуляла Конфета. На ней был хорошенький фантик И белый с ромашками бантик. На ней было платье в горошек. И день был ужасно хороший… Стояло волшебное лето, Сияла от счастья Конфета.

И вдруг вышли злобные люди С большими-большими губами. Ужасные, гадкие люди С кривыми и злыми зубами. Огромные дядьки и тётки И их нехорошие дети, Увидев малютку в обёртке, Они потянулись к Конфете… — Какая нелепая шутка! — Она закричала сердито… Беги же скорее, малютка, Ведь это убийцы, бандиты! Никто не придёт к ней на помощь! Конфета бежит от чудовищ, Дрожит её маленький фантик И белый с ромашками бантик…

Как трудно живётся на свете Хорошенькой милой Конфете: Ей хочется жить без опаски И верить лишь в добрые сказки.

История про два воздушных шарика

Вы слышали историю Про два воздушных шарика? В одном летели умные, А дураки — в другом. И пели песню умные: — Мы умные, мы умные! Мы умные, и умные Мы песенки поём! Вы эту песню слышали? Не слышали? Не пели? Тогда, наверное, в другом Вы шарике летели… Начнём опять историю Про два воздушных шарика: В одном летели умные, А дураки — в другом. И пели песню умные: — Мы умные, мы умные! Мы умные, и умные Мы песенки поём! Вы эту песню слышали? И хором дружно пели? Тогда, конечно, с умными Вы в шарике летели… Итак, летят все умные В одном воздушном шарике, Летят по небу синему, Летят без дураков… А так как все мы умные, И все вы тоже умные, То шарик перегруженный Бабахнет с облаков: БАХ!

Дурацкая история Про два воздушных шарика: Как ни старайся умным быть, Всё выйдешь дураком… Летают хором дураки В одном воздушном шарике, А умные, как правило, Всегда летят в другом!

Когда подует ветер (П. Синявскому)

Когда подует ветер, Под мышку взяв тромбон, Вприпрыжку дядя Петя Выходит на балкон. Ах, как легко и чисто Становится во лбу, Когда он выдувает Мелодию в трубу! Все мысли выдувает Он с песенкой простой, И голова вдруг станет Воздушной и пустой. И он, освободившись От мыслей и забот, Взлетит, как шар воздушный, И в небо поплывёт. И взрослые и дети Из нашего двора Замашут дяде Пете: — Ни пуха ни пера!

А он всё выше, выше. Шумит внизу народ: — Летит! Глядите! Ишь ты Куда его несёт? Кричит ему вдогонку Из будки постовой: — Подумай, что за шутки Над матушкой-Москвой?!

Но знает дядя Петя Что все советы — ложь, Подумаешь об этом — И сразу упадёшь! Пускай кругом ненастье, И ураган, и шквал, И львы, оскалив пасти, В засаде ждут меж скал, И где-то на границе Тревога: НОЛЬ ОДИН — Летает неизвестной Системы гражданин!

А он над облаками Взмывает и парит, И мимо проплывают Варшава и Мадрид. Весёлый и свободный, Как сокол в небесах, Летит в своих зелёных, Малиновых трусах. То ручкою помашет, То закричит: — Ку-ку! — И мудрецы вздыхают: — Везёт же дураку! — А он всё дальше кружит Без крыльев и руля, Пока не обнаружит, Что круглая — Земля. Видны родные крыши. Свершён над миром круг. И кажется, чуть слышен Его тромбона звук…

Тут мысль зашевелится: «А цел ли мой тромбон?..» И мысль его, как птица, Опустит на балкон. А тут звонят со службы. Жена домой пришла. Солить капусту нужно… Дела. Дела. Дела. И снова дядя Петя Минуты ждёт одной: Когда подует ветер… Однажды. В выходной.

СНЫ ПЕТУШКОВА

Сны Петушкова

Иван Петрович Петушков Однажды лёг в постель. Уснул — и увидал горшок, А в нём — густой кисель! Хорош обед, да ложки нет! Иван скорее встал, Взял ложку, снова лёг в постель. А сон с горшком пропал!

Опять уснул Иван. Глядит: В кустах сидит русак, Огромнейший русак сидит, А не достать никак! Иван, конечно, не зевал: Скорей ружьё схватил, Вскочил обратно на диван… А зайца след простыл!

И в третий раз заснул Иван. Глядит: пред ним — река, А по реке плывёт пред ним Свежайшая треска! — Я съем тебя! — вскричал Иван. И с ходу в речку — ТРАXX!.. И очутился на полу С будильником в зубах.

* * *

Иван Петрович с той поры Не верит больше снам. И перед сном получше есть Рекомендует нам. — Друзья, — твердит он, — коль у вас Есть добрая еда, Вам не приснится никогда Такая ерунда!

В поход! (Э. Успенскому)

Иван Петушков собирался в поход. Взял компас, палатку и бритву «Восход». Тушёнкой и пшёнкой набил свой рюкзак, Взял удочку, крючья, фонарь и гамак, Бинокль и сеточку для комаров, И сумку берёзовых дров. На поясе — кружка, топор, котелок, Под мышкой — подушка и спальный мешок. Ружьё с альпенштоком, конечно, в руках. И Чайник-Со-Свистом — в зубах. — В дорогу, туристы! — Воскликнул Иван. И Чайник-Со-Свистом Упал под диван. Он поднял его, Но упал котелок, И тут же в розетку Попал альпеншток… Иван задрожал, Как под ветром трава, Качнулся, чихнул — И рассыпал дрова. И вдруг зацепился за люстру крюком И на пол упал с рюкзаком. Иван Петушков закряхтел, застонал. Иван заскрипел… Но себя не поднял.

* * *

С тех пор, собираясь с друзьями в поход, Себя Петушков никогда не берёт!

Кино

Петушков смотрел в окно. Мимо ехало кино: Фильм снимали и засняли, Как Иван смотрел в окно. Раз сидит Иван в кино, Смотрит фильм. И вдруг — окно… А в окне знакомый кто-то На него глядит в кино. — Вот потеха! Ну, кино! — Закричал Иван в кино.— Посмотрите, это ж надо! Это ж я смотрю в окно! — Не мешай смотреть кино! — Закричал народ в кино.— Или выйди вон из зала, Если так тебе смешно! А Иван опять: — Кино! Это ж я смотрю в окно…— Ох, попало бы Ивану, Если б не было темно! Целый месяц шло кино. И Иван ходил в кино. Скоро знал уже весь город, Кто в кино смотрел в окно. — Вы сходите в то кино, Где Иван глядит в окно,— Говорили все знакомым.— Потрясающе смешно!

Новогодняя ёлка

(Случай, происшедший с И.П. Петушковым на даче в деревне Орлово Калужской области)

Я как-то на даче встречал Новый год, К двенадцати двигалась стрелка… И вдруг за окошком как что-то рванёт! Не бомба ли, думаю, в мой огород?! Гляжу: это ж надо!.. ТАРЕЛКА! А рядом с тарелкой стоит существо. Я сразу смекнул: МАРСИАНИН! Четыре руки и семь глаз у него, Под каждым — здоровый синяк у него, Но с виду как будто не ранен. — Позвольте представиться, — гость говорит.— Вась-Вась! А по-вашему, Вася. Прошу извинить за нежданный визит, На трассе мне встретился метеорит И нос у тарелки расквасил. Землянин пришельца не бросит в беде! Принёс я баллон и горелку, Кувалду достал, подстучал кое-где И вскоре исправил тарелку. В ту ночь, доложу вам, был сильный мороз, Метель так и воет, и ноет… Гляжу, марсианин мой сильно замёрз, Совсем посинел гуманоид… — ПАРДОН, — говорю,— ИНОЗЕМНЫЙ ПОСОЛ, ПРОШУ КО МНЕ В ГОСТИ, ЗА ПРАЗДНИЧНЫЙ СТОЛ!