Мы – ищем! Прорыв. Часть первая

— Будем разбираться, — решительно заявил Лерк. — Как не раз уже говорилось, самостоятельно ни одна цивилизация до такого кошмара, как в Райверской республике, дойти не может. Насколько мне известно, социоматики окончательно пришли к такому выводу.

— Пришли, — со вздохом кивнул Хаян. — Хотя началось все это, скорее всего самостоятельно, и причина этого может оказаться совершенно идиотской. С нашей точки зрения. Я не удивлюсь, если все началось с попытки ограничить рождаемость на перенаселенной планете до того, как местные жители вышли в большой космос. Кому-то из власть имущих пришла в голову идиотская идея о том, что гомосексуалисты не размножаются, и они начали делать эту девиацию популярной, настойчиво навязывая ее всем вокруг. А вот потом ситуацией однозначно кто-то воспользовался и начал культивировать атомизированную цивилизацию абсолютных эгоистов, забывших о семейных отношениях. И довел ситуацию до абсурда. Согласен с вами, полковник, и считаю, что необходимо разобраться и ликвидировать чуждое воздействие. Тогда цивилизация райверов прекратит свое существование сама собой и довольно быстро. Да, это будет сопряжено с огромными жертвами, но другого выбора нет — местных безумцев, свято уверенных в своей правоте, не перевоспитаешь. Вы не отслеживали, что происходило в республике после уничтожения нами их флота и космических производств. Какой гнев прокатился по республиканским планетам, народ буквально ревет и требует кровавой мести. Люди сходят с ума сотнями тысяч, начинают убивать всех, кто, по их мнению, не признает «святой истины» ЛГБТ и транс-перехода, кто смеет говорить об «устаревших» нормах и какой-то там семье. Никто и не рискует, несогласные набрали в рот воды. К счастью, местные жители трусливы, достаточно появления одного нашего корабля ил отряда легионеров, чтобы самая большая толпа разбежалась. Но ситуация очень и очень напряженная, надо поспешить и снять внешнее воздействие на людей как можно быстрее, иначе последствия будут неприятными и трагическими. Если не сказать больше.

— Ясно, — нахмурился полковник. — Хорошо, Аната, идите. Что вам нужно?

— Танк на антигравах с минимальным экипажем, — ответила она. — Высадите его вместе с нами в километре от статуи. Экипажу не выходить наружу и постоянно держать защиту, наружу пойдем только мы с Ланимаром.

— А я? — вскинулся, прижав уши к голове, Отер, второй ученик ментата.

— А ты останешься здесь! — строго заявила Аната. — Мы не может оставлять экспедицию вообще без магов! К тому же ты еще не настолько опытен, чтобы быть готовым к возможным неприятностям. Прости, но ты на два курса младше Ланимара. Отслеживай все происходящее в режиме реального времени и будь готов отправиться нам помощь, если понадобится. Ясно?

— Ясно… — понурился керси, передернув усами. — Будет сделано.

Лерк с трудом сдержал так и лезущую из него улыбку. Очень уж эта картина была знакома, молодые офицеры точно так же стремились к опасным заданиям, как этот парнишка. Их с друзьями хотя бы вспомнить. Это сейчас они солидные господа, а раньше чего только ни творили, Василий от эскапад шебутных подопечных за голову хватался. Впрочем, дай только шанс, и четверо друзей снова полезут на рожон. И полковник это прекрасно знал.

Танк подготовили быстро, установив на него дополнительный генератор защитного поля. Водитель и трое легионеров «Черных Волков» заняли свои места, а в пассажирском отсеке разместились девушка с эльфом. Все активировали психощиты. Чисто на всякий случай. Затем был сформирован большой гиперпереход, и танк въехал в черную воронку. Мгновение темноты, и он оказался на склоне заросшего джунглями пологого холма. До статуи, как и планировалось, было около километра.

Танк поднялся на высоту метра и двинулся к оврагу, объезжая толстые деревья и особо густые заросли. Мелкие зверьки и змеи порскали в разные стороны от непонятной штуковины, возникшей из ниоткуда. Ничего опасного по дороге не встретилось, и через четверть часа машина оказалась на месте, опустившись на траву шагах в десяти от края оврага.

— Мы выходим, — уведомила Аната, формируя защитные плетения. — Держите психощиты активированными, также после нашего выхода поднимите насыщенность защитного поля до максимума.

Выйдя через шлюз из танка, а он был немаленький, двенадцать метров брони и оружия, ментат осмотрелась. Трава под ногами на вид казалась самой обычной, как на множестве планет, где девушка побывала. Деревья и кустарники выглядели чуждо, непривычно, они были словно вырезаны откуда-то и перенесены сюда по какой-то причине, казались каким-то неправильными, словно бы искореженными и перекрученными.

Вслушавшись в ментальную сферу, Аната кивнула — зов стал сильнее и ближе, но остался столь же тихим и безнадежным. Она потянулась к его источнику, транслируя, что слышит и готова помочь. Поначалу ничего не происходило, а затем зов словно захлебнулся на мгновение, стал слабее, после чего резко усилился. Это выглядело, словно зовущий пребывает в растерянности и не знает, что ему делать дальше. Он, похоже, давно перестал надеяться на ответ, и вдруг тот пришел, как это ни невероятно.

— Кто вы?.. — едва ощутимый ментальный образ заставил ментатов напрячься.

— Вероятностые маги ордена Аарн, — ответила на той же волне Аната. — Готовы оказать помощь. Что требуется?

— Спасите детей…

— Если это возможно, спасем. Где они?

— В основании статуи находится убежище, там шестнадцать стазис-капсул, — ответил неизвестный. — Они там уже полтора миллиона планетарных циклов, и вскоре их ресурсы закончится. Я хотел пробудить их сам, но у меня почти не осталось энергии, еще два-три цикла, и я прекращу свое существование.

— Вы искусственный интеллект? — поинтересовалась Аната.

— Нет, я алайх, это нечто напоминающее духа прежде живого существа, живу одновременно в реальности, иногда не в одной, астрале и даже ментале. Мы были техно-магической цивилизацией, стремились к переходу, но не успели достичь его. Из глубин вселенной пришли странные существа или сущности, мы так и не смогли понять, кто они такие, но их ментальная и магическая мощь была запредельной. Мы им чем-то помешали, было в нас что-то такое, что не давало сделать нас такими, какими они хотели нас видеть.

— Это эстаа? — подалась вперед ментат. — Они же «сверхи»?

— Не знаю, возможно. Они не отвечали на наши запросы, они просто уничтожали всех взрослых и похищали детей, перед каждым своим действием посылая образ, что мы неправильные, а все неправильные должны исчезнуть. Я был всего лишь младшим наставником в школе полного цикла, мы эвакуировали в другую вселенную детей из мира Хонтас, но нас обнаружили и сумели изменить параметры портала, в итоге мы попали не туда, куда хотели, и оказались в этом полностью пустом мире. Связаться со своими мы не смогли, эта вселенная какая-то странная, очень бедная на энергию, мы оказались неспособны делать элементарные бытовые вещи. Какое-то время мы пытались здесь выжить, но выяснилось, что враги отправили вслед нам проклятие неудачи во всем, которое настигло взрослых. К счастью дети, в силу малого возраста и отсутствия инициации, оказались ему не подвержены. Мы, осознав, что произошло, отдали все свои силы и саму жизнь, построив стазис-хранилище, куда уложили детей, и создали артефакт, зовущий на помощь.

— Это статуя?

— Да, статуя Аллиянары, Создательницы. Я, согласно жребию, перешел в состояние алайха, оставшись возле хранилища. Мы надеялись, что помощь скоро придет, ведь спасение детей всегда было высшим приоритетом для любой цивилизации. Но никто не пришел… Я ждал… Шли годы, столетия, тысячелетия, а все оставалось по-прежнему. К сожалению, прекратить свое существование или сойти с ума алайх не может, пока не исполнит свой долг. Но я давно отчаялся. И вдруг сегодня получил ответ от вас. Вы знаете путь в нашу родную вселенную?

— Нет, к сожалению, — развела руками Аната. — Как звался ваш народ?

— Истару-райд, — ответил младший наставник.

— Мы никогда о нем не слышали, хотя бывали во многих вселенных. За прошедшие сотни тысяч лет он вполне мог погибнуть или перейти. Сами мы тоже не отсюда. У нас, как когда-то у вас, техно-магическая, но при этом поливидовая цивилизация, все разумные которой являются ментально активными. Мы живем в общем ментально-эмоциональном пространстве, боль другого аарн равнозначна собственной для каждого из нас.

— О, вы достигли уровня, к которому мы только стремились! Значит, мы можем доверить вам спящих детей. Но их нельзя будить, пока не снято проклятие…

— А что делает это проклятие? — поинтересовалась Аната.

— Оно разделяет любое общество и даже небольшую группу рахумных существ на отдельных индивидуумов, превращая его в клоаку, где каждый стремится только к собственным целям, не обращая внимания на то, чего их достижение будет стоить другим, — ответил младший воспитатель. — Помимо того оно всех, кто не разделяет эти «идеалы», лишает удачи. Действует довольно долго, но методов борьбы с ним мы так и не нашли. Несколько сотен лет его влияния разрушает все вертикальные и горизонтальные социальные связи в обществе, включая семью, но при этом не позволяет ему распасться, устанавливая жутковатые, с нашей точки зрения, законы и обычаи. Любая гуманность исчезает. Разумные превращаются в зверей. И считают все это правильным и естественным. Однако для достижения стойкого эффекта потребуется не одно поколение.