Мы - ищем! Завет

— «Сверхов» подводит самоуверенность и полное отсутствие творческого начала, — пояснил старый орк. — Они почему-то уверены, что все должно быть так, как им хочется, и все вокруг обязаны действовать так, как они требует. А когда сталкиваются с противодействием, искренне, от всей души возмущаются. Проигрывают, но никогда не сдаются и через несколько сотен или тысяч циклов возращаются, чтобы начать все сначала. Вот только действуют по прежнему шаблону. Придумать что-либо новое они просто не в состоянии, Звездный Огонь жжет их, противен им, в итоге они стремятся во всех подконтрольных мирах уничтожить даже намек на творчество.

— Но как?! — сжал кулаки Наргилай. — Почему?! Ведь раньше они буквально горели именно Звездным Огнем! Я же помню…

— Мне это неизвестно, — развел руками Кержак. — Но я хотел бы узнать, если это возможно, какими они были раньше. И кто вы. Что вы вообще такое? Из чего «сверхи» деградировали до своего нынешнего состояния?

Психомастер опустил голову и надолго задумался, а затем ментальные образы с его стороны потекли ручьем, формируя из себя целое кружево. Невероятно сложное, многомерное. Старый орк и ритуалист погрузились в него, как погружаются в омут — ухнули с головой.

На заре мироздания, текущего мироздания, до него их творили во множестве, в одном из миров развился и стал разумен народ крылатых разумных. Физические законы их реальности позволяли им летать на не таких уж и больших крыльях, используя особые стихиальные и вероятностные плетения — магия была для них словно воздух, родилась вместе с ними, была их сутью и основой. Шло время, и однажды крылатые вышли в космос, начав осваивать планету за планетой и строить пространственные станции.

У этого народа, никогда не знавшего войн и насилия друг над другом, существовала особая прослойка творцов. Это были не музыканты, не поэты, не писатели, не художники, не актеры, не инженеры. Нечто иное. Все вместе. Они создавали невероятной красоты и силы произведения искусства, которые заставляли разумных стремится выше, становится лучше, добрее и чище. Именно творцы привели свой народ к Переходу, но сами не пошли с ним в Сферы Творения, посчитав себе недостойными этого, не готовыми. Они решили сперва создать нечто великое и непредставимое, нечто такое, перед чем можно будет преклониться. А приняв решение, разлетелись по разным вселенным — физические тела они давно оставили позади, мало того, стали так называемыми распределенными сущностями, бессмертными и неуязвимыми. Каждый занялся своими делами. Кто-то нашел дикий мир и решил тоже довести его до Перехода. Кто-то стал учителем для молодых цивилизаций. Кто-то продолжил создавать великие произведения искусства. А Наргилай занялся исследованиями, он всегда был больше ученым, чем поэтом. Первым его проектом стала целая сеть блуждающих червоточин, ведущих из вселенной во вселенную. Они открывались, если срабатывали определенные условия.

— Так вот кому мы этим «добром» обязаны… — усмехнулся Кержак.

— Ну, извините… — смутился Наргилай. — Не довел проект до ума. Не успел.

— А что было дальше?

— А дальше я через несколько десятков тысяч циклов заметил, что ментально-эмоциональный фон нескольких сегментов мироздания начал резко ухудшаться, сереть, превращаться в пепел. Несколько многообещающих цивилизаций, которым до Перехода осталось всего ничего, вдруг сорвались в междоусобные войны и воевали вплоть до полного уничтожения, скатившись затем в дикость. На меня серый эмоциональный фон действовал как… как кислота. Вызывал резкое отвращение и отторжение. Пришлось начать разбираться, что происходит, забросив свои исследования. После этого я начал периодически попадать в некие области пространства-времени, в которых на меня шло странное ментальное воздействие, должное (я сумел разобраться в этом) со временем изменить мои морально-этические установки. Причем воздействие шло очень тонко, настолько, что нужно было быть именно ученым, чтобы найти способ защиты. Похоже, я единственный, кто смог противостоять этому воздействию, а все мои бывшие коллеги поддались ему. Благодарю, теперь я понимаю, что с ними произошло. Раньше, до этого рассказа, я почему-то не связывал одно с другим, что говорит о нарушении логических связей в оболочках души. Значит, на меня тоже воздействовали, только результат оказался намного слабее, благодаря выстроенной своевременно защите.

— У вас есть предположения, что это могло быть за воздействие и от кого оно исходило? — подался вперед старый орк, его маленькие желтые глазки горели предчувствием удачи, казалось, он вот-вот все поймет, еще пара-другая фактов, и он узнает, кто во всем случившемся виноват.

— Нет, к сожалению, — разочаровал его психомастер. — Только подозрения, что это некая сверхсущность. Еще через несколько лет на меня началась настоящая охота, где бы я ни появлялся, там вскоре начинали попадаться ловушки, способные удержать энергетическое существо моего уровня. Сколько ресурсов для этого понадобилось, я не знаю, но очень много. А я об этом даже не задумывался… И это опять же говорит, что я был после воздействия несколько не в себе. Логическое мышление у меня напрочь отказало. Но это я вижу сейчас, а тогда все казалось правильным и естественным. Похоже, меня загоняли, как жертву загонной охоты, и однажды загнали. Я путешествовал на своем исследовательском корабле, названном «Самаэлем», хоть он мне был и не нужен для перемещения между звездами и вселенными. Однако на его борту имелось множество необходимой аппаратуры, которую на месте из ничего не создашь, да и комфорт тоже имел значение. Пусть тело и временное, но его удобство было важным. Не помню уж, зачем я сунулся в ту систему или как меня туда заманили. Но это случилось, и я оказался в месте, где был немедленно атакован несколькими десятками сущностей не слабее меня самого. «Самаэль» продержался недолго, он никогда не предназначался для боя и не имел оборонительных систем. Мне и в голову не пришло их ставить. А затем меня пленили. И только тогда я понял, кто это сделал. Мои же товарищи, с которыми я не виделся несколько десятков тысяч лет. Но как они за это время изменились! Их души, ранее разноцветные и искристые, стали серыми и пористыми, одним своим видом вызывая отвращение. Звездного Огня ни в одном не осталось и капли. А уж что они говорили!

Наргилай настолько разволновался, что встал и прошелся по кабинету, сжимая кулаки и кусая губы. Несколько раз пройдясь туда-сюда он, наконец, остановился, еще некоторое время молчал, затем продолжил. Его ментальные образы горели затаенной болью, растерянностью и тревогой.

— Они утверждали, что стали высшей силой мироздания, которой обязаны служить все, а прежние боги и силы должны быть низвергнуты и уничтожены. Включая самого Творца. Что никакого творчества нет и быть не может, оно запретно и омерзительно по своей сути, что мир — суть закон и порядок, в котором они наверху, а все остальные внизу, не смея даже поднять взгляд на сиятельных владык. Это меня настолько поразило, что я не сразу пришел в себя, а затем напомнил им о наших общих мечтах, с которыми мы уходили в большой космос. На это мне презрительно ответили, что они выросли из коротких штанишек, и мне тоже пора оставить эти глупости, присоединившись к ним. Я указал на тусклость их душ, на что мне было заявлено, что всех носителей ярких следует либо уничтожить, либо заставить забыть обо всем, что делает их яркими и необычными. Каждый, мол, должен знать свое место и молиться великим и тусклым им. Тут уж я не выдержал и от души посмеялся над самодовольными идиотами, а там самодовольство перло из каждого слова и жеста. Они даже не поняли, что над ними смеются, чувство юмора отсутствовало у несчастных, как понятие. В общем, вы знакомы с их высказываниями, они за двадцать миллионов лет ничуть не изменились. И, повторюсь, я не могу понять, как они, ранее искристые и многоцветные, стали серыми, тусклыми ничтожествами, жаждущими всех остальных тоже привести к ничтожеству. Мои бывшие друзья и братья долго уговаривали меня опустить щиты, чтобы они помогли мне стать таким же серым и пустым. Естественно, я отказался, а пробить мою ментальную защиту они не смогли. Тогда, посовещавшись, они и заключили меня в кристалл, в котором вы меня нашли. Больше я со своими бывшими сородичами не встречался. «Самаэль» находили несколько сотен раз, но не ментально-активные расы, с которыми не было возможности общаться. Вы первые, с кем я смог найти общий язык. Еще раз благодарю за помощь!

— Не за что, — повторил Кержак. — Мы поступили согласно своим морально-этическим принципам. Чем дальше намерены заняться?

— Помогу вам в поиске моих дорогих сородичей, — криво усмехнулся Наргилай. — Не думаете же вы, что я прощу им двадцать миллионов лет заточения?

— Я бы не простил, — кивнул старый орк.

— И я не простил бы, — согласился с ним мэтр Гетий. — Вы знаете, как их искать? Особенно средоточия?

— К сожалению, нет, — вздохнул психомастер. — Я за годы заточения очень многое потерял, как сущность, мои возможности уменьшились на много порядков, я теперь даже из вселенной во вселенную не уверен, что смогу самостоятельно перейти. Знаю, как, но не знаю, хватит ли силы.

— Мне не так давно удалось уничтожить средоточие «сверха» связкой Коана в совмещении с особым плетением поиска, — Кержак показал развертку указанных плетений.

Наргилай подошел ближе и принялся тщательно изучать иллюзию. Минуты через две он ткнул пальцем в один блок и сказал:

— Это получилось у вас только потому, что тот дурак спрятал свое средоточие в той же всленной, где находились вы, причем почему-то даже без фазового сдвига. Видимо, был очень молод и неопытен по нашим меркам. С нормально спрятанным средоточием такой фокус не пройдет. Текущее тело вы уничтожите, но не более того. А тела любой из нас способен создавать сотнями и тысячами без всяких проблем.

— Ясно, — нахмурился Кержак. — Жаль, я уж понадеялся, что нашел оружие против них. Но ладно, будем думать дальше. По крайней мере, мне теперь ясно, каким образом «сверхи» поднялись до уровня не самых слабых богов. Они сначала поднялись, а затем превратились в серых ничтожеств. И мне кажется, что если мы поймем, как это случилось, то сможем их одолеть.

— Если мы это поймем, то, возможно, сумеем вернуть их в прежнее состояние, — возразил психомастер. — Это, конечно, почти невероятно, но я постараюсь. А пока советую как можно быстрее провести ритуал, чтобы выяснить, где основные их объекты, особенно в той вселенной, где находятся показанные вами каннибальские фабрики. Думаю, я смогу помочь мэтру Гетию, — он слегка поклонился тому, — с разработкой ритуала. Ритуалистику я неплохо знаю, хоть и не такую, как используете вы. Однако основы те же, так что разберемся. Только вычислители помощнее дайте.

— Буду благодарен за помощь, — слегка поклонился архимагистр.

Его и до сих пор изумлял орден, в который он чудом попал. Настроился ведь уже на гибель. Учеников только было жаль, талантливые дети. Случившееся после прибытия Аарн поначалу казалось мэтру Гетию странным сном, до самого Посвящения, наверное. Орден не являлся народом, это было Братство, истинное Братство! Невероятно, но факт. Всеобщая открытость чувств и мыслей тоже сильно поражала. Поначалу даже показалось, что так жить невозможно, но уже через полчаса после Посвящения Гетий осознал, что очень даже возможно. Просто непривычно. Зато сколько новых возможностей открылось! Теперь не требовалось месяц, а то два объяснять ученику сложную концепцию, достаточно было сформировать эмообраз, и все сразу становилось понятным.

Ознакомившись с историей ордена, архимагистр досадливо цыкнул зубом — слишком много глупых ошибок было совершено. Но что тут поделаешь, придется исходить из имеющегося. Он понимал, что если бы не необходимость, то их школу не стали бы искать, но принимал этот факт как должное. Последним шоком для Гетия стали записи ритуалов, проведенных Стевереном. Это было нечто настолько грандиозное и невероятное, что старый ритуалист преисполнился надежд и самому освоить эти умения. Тем более, что требовалось отыскать таких тварей, как «сверхи». Их деяния вызывали откровенное омерзение. Но самое страшное, что они, похоже, были ответственны за происходящее в родном мире. Иначе откуда там вдруг взялся светлый фанатизм и полная нетерпимость к любой другой точке зрения? Надо будет убедить Кержака отправить туда еще одну экспедицию.