Мы из Конторы
Шрифт:
Нет, сообразили, что тем выдают себя со всеми своими потрохами.
Первая машина рванула с места.
А вот другие две запоздали!
Ой — мамочки мои!..
Заскрежетали, завизжали страшно тормоза, и огромный с тентованным полуприцепом грузовик, который шел по правой полосе да вдруг выскочил на несколько пятящихся задом машин — что за невидаль! — вывернул в сторону, зацепил бортом последнюю легковушку, сбросив ее с обочины, пошел юзом, встав поперек всех полос, вломился в ограждение, что разделяет автобан на две половины, снес его к чертовой матери, выскочив на «встречку»!
А-яй!
Что,
Ну да это к счастью! Не к вашему — к моему. Которого, точно, не было бы, кабы несчастье не помогло!
Теперь — ходу!.. Потому что все ясно — не ясно только, как они на него вышли?
Черный микроавтобус вдруг развернулся поперек полосы и, пользуясь тем, что движение застопорилось из-за аварии, понесся против потока! Вмиг домчал до пролома в ограждении, выскочил на встречную полосу, шарахнувшись от нескольких легковушек, и, вильнув помчался, как улепетывающий заяц. В сторону, откуда только что приехал!
И вот этого уже никто предположить не мог, потому что не ожидал, что можно вот так, запросто, развернуться на немецком автобане, который от края до края разделен металлическим ограждением! И потому никому в голову не пришло ставить полицейские засады позади беглеца! Только там, только — впереди!
Но не один микроавтобус правила презрел, а и еще две машины, которые тоже рванули в пролом, выскочили на встречные полосы. Две, потому что третья отдыхала в кювете, сброшенная с дороги грузовиком!
А это — уже легче, потому что две — не три!
Ну давайте — погоняем, коли так!..
Микроавтобус несся по автобану в обратную сторону, уже ничего не изображая и не соблюдая никаких правил — он обгонял, подрезал, сталкивал машины с полос! Чем больше сзади создастся неразберихи, которая затормозит погоню, — тем лучше! Время тихой езды закончилось, теперь нужно оторваться, нужно как можно быстрее, пока они не сообщили полиции и те не выставили пикеты, добраться до ближайшего поворота, куда свернуть, нырнуть и раствориться на второстепенных дорогах!
Что творит, что творит!
Несется микроавтобус, вбиваясь в узкие щели меж автомобилей, подрезая их так, что бамперы трещат, что зеркала — вдребезги! Испуганные легковушки шарахаются от сумасшедшего водилы во все стороны, съезжают с полос, отчего идущие сзади тоже тормозят, идут юзом, встают поперек полос, задерживая идущий позади них поток. Какие-то легковушки сталкиваются, образуя на дороге труднопреодолимые заторы, которые приходится объезжать на малой скорости. Не ему — им объезжать!
Ну что, как вам такая езда?
Это вам не «Формула-один», это гонки на выживание. Физическое!
Руль вправо… Влево… Дать по газам!.. И тут же по тормозам!..
Бах…
Посыпалось чье-то зеркало!
Но это не смертельно, это ерунда, пустяк!
Кто-то, уходя от столкновения, вильнул вправо, зацепил параллельно идущую машину, и обе они ткнулись в третью.
Тем и плох автобан, что, коли две машины столкнутся, то в них еще пять впечатаются!
Но тем и хорош!
Там позади возникал совершенный хаос и неразбериха. Он словно кегли за собой ронял, перегораживая, загромождая ими дорогу!
И погоня скоро увязла,
потерялась в автомобильных заторах. Им бы сразу ему на хвост сесть, вцепиться в задний бампер, прилипнуть, чтобы идти в его кильватерной, чистой от машин струе, тогда бы они его догнали, ибо имели перед собой чистую дорогу, а он — препятствия в виде впереди идущих машин.Но они не сумели — не смогли!
Вот он, долгожданный поворот!..
С ходу нырнуть в него, оторваться, вновь свернуть на первом же повороте, и еще раз, и тут же поехать чинно-благородно, чтобы никто не мог опознать в помятом микроавтобусе того дорожного хулигана, что покалечил несколько десятков машин! А вмятины что — они в темноте не так уж заметны! А где-нибудь через пару десятков километров можно будет попробовать сменить этот отслуживший свое микроавтобус на что-нибудь другое.
Ну что — ушел?
Ушел!..
Глава 47
— Он ушел! Мы потеряли его!
— Ну так ищите!
— Ищем!..
Ищут… Все ищут!..
— Есть сигнал! Я слышу его!
Нет, не ушел. Да и не мог уйти, потому что хоть и бегает, но на поводке бегает! И полсотни немецких машин зря побил-покалечил! Нет, никуда тебе, милок, не деться!..
Потому что работает, посылая в эфир сигналы, микрофон.
— Всем двигаться в квадрат сорок один.
Девятнадцатому со стороны автобана номер…
Двадцать девятому от города…
Двадцать третьему…
Десятому…
Не вырваться волку, не скрыться от идущей по его пятам своры, хоть и ловок и хитер он! Не уйти, потому что тащит он на себе погремушку, что гремит, гремит, гремит, привлекая к нему со всех сторон загонщиков. И куда он ни кинется, отовсюду его слышат! И стягивают вкруг него петлю облавы!
А все равно — ату!..
Глава 48
Полковник Городец не спал. И не был пьян, потому хмель из него лучше всякого антипохмелина выбил страх. И ярость! Его, заслуженного диверсанта, орденоносца, бравшего на учениях вымпелы министра обороны, повязали, как последнего штафирку!.. И кто — какой-то на вид хлюпик! И как — в одиночку, потому что никаких бойцов подле него он не заметил!
Взял — повязал — напоил и везет неизвестно куда, как мешок с!
Да лучше бы он его прикончил!
Теперь полковник Городец только о том и мечтал, как ему вырваться. Ну или хотя бы угробить их обоих. Хрен с ним — пусть до смерти, — но пусть и его тоже! Пусть — обоих!
Только теперь это сделать было куда сложнее, потому что его руки были застегнуты за спиной наручниками, а сам он прижат к сиденью привязными ремнями.
Так он, сволочь, с ним распорядился!
Вмазать бы ему хорошенько, да жаль, руки связаны. Пнуть бы — да только ноги под приборной доской зажаты! Боднуть?.. Ремень не пускает.
Можно только материться! Что полковник и делал! С удовольствием!
— Ах ты мразь такая, эдакая и мама твоя, и папа с дедушкой!.. Чтоб тебе туда и сюда, и опять туда, и все это без вазелина, с песочком и ведром скипидара залить и раскаленным свинцом законопатить, чтоб век помнил! И чтоб ты!..