Мы нарушаем правила зимы

Через несколько дней все вроде как успокоились, и побег Любы был забыт. Вечером, когда Элен ушла к себе, Владимир пригласил тёщу в столовую и отослал всех слуг, дабы поговорить наедине.

Когда они уселись друг против друга, Левашёв невольно содрогнулся. Ему вспомнилась прошлая осень, их заговор с Катериной Фёдоровной насчёт убийства Анны. Тогда, ослеплённый блестящими надеждами, он не предполагал, что осуществление его замысла окажется таким непростым. Да и тёща казалась вполне хорошим союзником.

– Я пригласил вас сюда не просто так, – нарушил он молчание. – К сожалению, Денис принёс мне сегодня весьма тревожную весть.

В лице собеседницы не дрогнул ни один мускул.

– Денису показалось, что он видел Анну в городе. Он теперь практически уверен, что графиня не погибла при пожаре, и разумеется, такая возможность не исключена, – сообщил Владимир, внимательно наблюдая за Катериной Фёдоровной. – Понимаете ли вы, что это означает?

Наступила пауза.

– Ему показалось? – переспросила тёща. – Или он в самом деле её видел?

Она повернулась и взглянула в окно, за которым начинался дождь. Она сидела перед ним, такая же, как всегда: спокойная и строгая. Левашёв сжал кулаки – да не может быть, чтобы эта женщина имела такое самообладание! Небось нарочно притворяется невозмутимой, чтобы вывести его из себя!

Ночи становились всё светлее, но улицы в городе пока освещались по-зимнему. И теперь, когда за окном покачивался фонарь, в его неверном свете Владимир видел неподвижный, чёткий профиль исхудавшего лица Катерины Фёдоровны, её впалую бледную щёку, заострившийся подбородок… Левашёв давно не присматривался к тёще пристально, и сейчас отметил её болезненный, изнурённый вид. «Неужто всё-таки хворает? Вот бы хорошо, кабы померла скоро!» – подумал он.

– Неужели мне надо подсказывать, как теперь лучше поступить, граф? – произнесла Катерина Фёдоровна. – Вы, полагаю, и сами понимаете, что эту вашу незнакомку, похожую на Анет, надо отыскать любой ценой! Иначе… Да что там говорить! Мне странно, что вы предпочли бездействовать.

Она пожала плечами.

– Денис не узнал, где живет эта девушка, похожая на Анну Алексеевну. Он не догадался пойти за ней следом…

– Ну, если вы и дальше будете полагаться на безмозглого лакея, – перебила Катерина Фёдоровна, – не удивлюсь, когда в ваш дом постучится квартальный надзиратель, дабы спросить вас кое о чём. Вы уже придумали, что станете отвечать?

Опять она позволяет себе над ним издеваться! Да неужели не понимает, что сама завязла в этом деле по уши?

– Я что, должен был самолично объехать весь город и спрашивать каждого встречного?! По-вашему, мне нечего делать? Если вы не заметили, у меня служба!

– Служба? О да! – Катерина Фёдоровна бросила на него ироничный взгляд. – Я заметила ещё и другое: кроме службы вы очень усердно исполняете обязанности светского денди и не пропускаете ни одного приёма или ужина. А на этих приёмах неизменно оказываете внимание мадемуазель Нарышкиной. Слухи, знаете ли, граф, доходят быстро, какой бы затворницей я ни была.

Её слова привели Владимира в ярость, так что спина его покрылась мурашками.

– Как вы можете повторять досужие сплетни? Вы, взрослая разумная женщина! – прошипел он, сжимая кулаки. – Я не позволю вам огорчать Элен и пересказывать ей эту чепуху!

– Вот как, не позволите? Ну что же, буду знать, – проговорила тёща. – Надо полагать, вы прикажете убить меня, как и Анет?

– Не несите чушь! Я обязан бывать в свете, от этого зависит моё продвижение по службе! И как, по-вашему, я должен избегать общения с дамами Нарышкиными, если они посещают те же салоны?! Или я должен прослыть невоспитанным грубияном?!

– Прекратите истерику, Владимир Андреевич, – брезгливо сказала Катерина Фёдоровна. – Поверьте, мне нет дела до вашей карьеры, светских обязанностей, а также – за кем вы изволите там волочиться! Меня волнует только спокойствие моей дочери!

– Спросите же у неё, довольна ли она мной, и обижаю ли я её или детей?!

– Нет, не обижаете, – спокойно согласилась тёща. – Пока – нет. Мне не в чем вас сейчас упрекнуть. А что касается вашей таинственной девицы, похожей на Анет – по-видимому, вы со своим тупоголовым лакеем не понимаете, что следует предпринять! Ну, так я научу: поезжайте в ту проклятую лавку, расспросите всех, кого встретите. Возможно, приказчик, или дворник, или кто-то из посетителей вспомнит её, расскажет, бывает ли она там постоянно. Если бывает – дело за малым…

Левашёв слушал, скривившись, но понимал: Катерина Фёдоровна совершенно права. Конечно же, надо отправить Дениса в лавку ещё раз, пусть разузнает всё, что можно.

* * *

Однако, когда Денис выслушал распоряжения насчёт «незнакомки», то к изумлению Левашёва, он отказался их выполнять. На этот раз слуга говорил спокойно; на его смазливом цыганском лице отражалась лишь уверенность в собственной правоте.

– Я вам, барин, ещё в тот раз сказал, что больше руки марать не стану. Не дал Господь злодейство совершить – ну так и хорошо.

– Я тебе покуда поручаю разузнать всё про эту девицу, и ничего более!

– А я не стану. Знаю ведь, что вы прикажете, коли в самом деле она жива осталась, – по-прежнему спокойно ответил Денис.

Владимир прошёлся по кабинету. Внутренне он уже холодел от ненависти, однако сдерживался изо всех сил – повторять прошлый раз и снова лезть с лакеем в драку уж никак не годилось.

– Что-то ты, братец, раньше не так рассуждал! С чего это вдруг в праведники подался?

– А передумал, – пояснил Денис. – Хоть и выполнял ваши поручения – а пользы-то мне никакой, один вред. Что сулили, так покуда и не выплатили-с! Дом тот, доходный, на меня пока не перевели-с! Ещё и с Любкой рассорили, перепугали её, чуть из дому девка не сбежала. Так что извиняйте-с, барин! Нет мне больше резона вам в этом дельце подсоблять!

Левашёв плюхнулся в кресло, налил себе из графина лимонной воды и залпом выпил.

– Пошёл вон, скотина! – отчётливо выговорил он. – Забудь, что я тебе когда-то обещал. Теперь точно ничего не получишь, ни копейки – это моё последнее слово!

Денис уже направлялся к двери – но застыл на месте и повернулся, сверля хозяина блестящими карими глазами.

– То есть как? – тихо спросил он. – Слово своё назад берёте?

– Беру! – рявкнул Левашёв. – Можешь больше и не ждать от меня ничего!

В гневе он забыл, что, когда затевал убийство Анны, клятвенно обещал Денису, что тот получит вознаграждение, чем бы их дело не окончилось. Впрочем, сейчас Владимиру казалось, что он поступает справедливо. Зарвавшегося лакея надо наказать – и не важно, что там ему было обещано. Левашёв оказывал своему наперснику слишком много доверия, а тот, в свою очередь, очень уж дерзко стал себя вести!

Денис слегка побледнел. Несколько мгновений он стоял спокойно, откинув голову и глядя барину в глаза.