Мы не ненавидим друг друга

Несмотря на то, что сегодня я планировала отдохнуть от всего этого и напроситься к Саймону, я изменила свои планы после тренировки с Алеком. Чертов, Лайтвуд. Ну, какого дьявола он себя так ведет?

Пол тренировки парень вообще вел себя странно. Он практически игнорировал меня! Говорил еще меньше чем обычно, был каким-то напряженным, словно я сильно ему досаждала сейчас. Но когда под конец тренировки он стал раздражённо ворчать и в какой-то момент упрекнул меня в том, что я не в курсе какой-то там боевой стратегии, я снова почувствовала себя ничтожной. Поэтому, сразу после изнурительной тренировки с ним, в самом паршивом настроении отправилась в библиотеку, чтобы проштудировать все материалы по боевой подготовке.

Мне никогда не получить признание Лайтвуда.

И это ужасно огорчало.

Я ведь хотела, чтобы он мной гордился. Он столько сил вкладывает меня, так со мной носится, объясняя мне элементарные и очевидные для всех кроме меня вещи, что каждое его неодобрение или упрек я воспринимала ужасно болезненно. При этом стараясь не показать этого ему, чтобы он не считал меня слабой и обидчивой.

С ним было очень сложно.

Особенно сегодня.

Но в итоге, я уже второй час корплю над старыми книгами, изучая искусство войны и прочие военные книги. Проблема была в том, что картинки были намного интересней, чем текст. И мой еще не похороненный художественный взгляд не мог не зацепиться за каждую роспись или старинный узор, сопровождающийся потрясающим окрасом, который немного потускнел за все эти годы.

И мой интерес к этим вещам оценили бы в школе искусств, но, увы, я не там. И вряд ли окажусь там в будущем.

— Все еще учишь?

Джейс сел практически вплотную ко мне и на какую-то долю секунды, когда наши плечи соприкасаются, меня накрывает ностальгия по былым временам. Когда Джейс и я были влюблены друг в друга по уши. Помнится, я вообще считала, что он моя последняя и самая настоящая любовь. Увы, время развело нас по разные стороны баррикад. Вместе мы составляли слишком эгоистичную пару, настолько погруженную в чувства друг к другу, что плевали на страдания тех, кто был рядом.

Все в наших отношениях было слишком импульсивно, резко, необдуманно, эмоционально. И глупо было надеяться на то, что мы не сгорим как спички от этой связи.

Мы нырнули в эту любовь с головой, не понимая, что представляем из себя по отдельности. Казалось, что мы одно целое, две половинки, которым суждено быть вместе. Но реальность заключалась в другом, все люди посланы нам не случайно, и теперь я в это верю. Благодаря отношениям с Джейсом я поняла, что из себя представляю. Поняла, что ценю дружбу больше, чем отношения с ним, потому что Саймон продолжал быть для меня на первом месте. Я всегда выбирала его, когда Джейс начинал словесно нападать на него. Алеку я это прощала, потому что для него это было нормально, и Алек не обязан был уступать ему. Но вот Джейс … заставляя меня выбирать между ним и Саймоном, он был категорически не прав. Саймон часть моей жизни, большая часть. И он должен был это принять. Рядом с Джейсом я не должна была чувствовать себя виноватой за то, что он не единственный человек в моей жизни.

Наши ссоры с Джейсом были такими же эмоциональными и взрывоопасными, как и наши отношения. Джейс не давал мне … опору. И поэтому, со временем, когда страсть ушла, пришло осознание того, что я не чувствую себя слабее, чем он. Рядом с ним я чувствовала себя мужчиной, в любой момент готовая взять на себя ответственность не только за себя, но и за него, принять последствия его поведения, решая проблемы Джейса, вместо того, чтобы решать свои.

Мне больше не хотелось идти за ним, и я перестала смотреть на него так, как должна смотреть женщина на своего мужчину.

Но я испытывала к Джейсу сильные чувства, поэтому говорить о том, что он сейчас ничего для меня не значил, не приходилось. Он был мне не чужим человеком, и я относилась к нему с особым трепетом. Но та романтическая составляющая, конечно, канула в былое.

Джейс тоже понимал это, но Изабель права, он был собственником. И ему было сложно принять мой уход. Вообще принять выбор, который сделал не он. Который сделали за него.

— Опять поругались с Алеком?

Я поднимаю на Джейса удивленный взгляд. Парень виновато пожимает плечами.

— Он какой-то нервный.

Тоже мне новость.

— Он всегда нервный, — пробурчала я, снова вернувшись к конспектам.

— Представляю, что вы устроите, когда отправитесь на задание. Как бы Алек вообще тебя не убил.

Джейс усмехнулся, а вот я заметно напряглась. Мне не нравилось, что Джейс считает, что Алеку будет настолько тяжело со мной.

— Почему ты так думаешь?

Джейс раздраженно закатил глаза, словно это было очевидно.

— Провести с тобой трое суток наедине вряд ли мечта всей его жизни. Он тебя и в нашем-то присутствии еле выдерживает.

Не знаю почему, но его слова отдаются в душе болезненным спазмом. Нет. Я не верю, что Алек настолько меня не выносит.

— Ты преувеличиваешь, Джейс.

Парень с иронией осматривает мое лицо.

— Я преуменьшаю, Клэри. Единственный человек, которого он ненавидит — это ты. И он должен будет провести с тобой трое суток наедине. Поверь мне, я ставлю сотню на то, что Лайтвуд сейчас судорожно упрашивает кого-нибудь из начальства поменять тебя с кем-нибудь.

Это звучит слишком жестоко и беспощадно. Я начинаю захлебываться в унижении и самоуничтожении. Неужели я настолько слепа?

— Джейс, зачем ты это говоришь мне?

И тут Джейс взрывается.

— А почему тебя вообще это задевает?! Разве тебе не должно быть плевать?!

Я потрясенно осматриваю исказившееся лицо Джейса. Он все еще ревнует? Все еще злится на то, что меня тренирует Алек, а не он?

— Джейс, уходи.

Я поднимаюсь, и, из последних сил сдерживая себя, стараюсь не быть грубой. Но мой голос пусть и негромкий, но достаточно твердый.

Но Джейс не уступает. Он никогда не уступал, если хотел доказать свое мнение. Он не знал, что такое компромисс. Пусть будет больно всем, но ему главное высказаться. Сделать все, чтобы доказать, что он прав.

Но я уже не играю в эту игру по его правилам.

И это злит его еще больше.

Джейс поднимается следом и теперь нависает надо мной, как грозовая туча над неколеблющимся озером.

— Серьезно? Хочешь, чтобы я ушел?!

— Уходи, Джейс! — уже повышаю голос я, когда парень начинает пугать меня.

— Алек ненавидит тебя! И на твоем месте я бы не забывал об этом!

Глядя в его потемневшие глаза, я стараюсь не дать себе расклеиться перед ним. Но слезы уже практически душат. Не знаю, я не могла не реагировать на слова Джейса. Алек был моим больным местом. Всегда.

А теперь, когда я нашла в Алеке человека, без которого уже не представляю себя, слова Джейса были как пощечина.

И мне было бы не так больно, если бы он просто ударил меня.

Нет.

Словами можно убить намного быстрее и больнее.

Потому что слова никогда не промахиваются.

— Но ты не на ее месте.

Над нами раздается низкий и грозный голос Алека, который не сулит Джейсу ничего хорошего. В следующую секунду после своих слов Алек отрывает от меня Джейса, и встает передо мной, заводя меня за себя осторожным и заботливым касанием руки к моему бедру.