Мы ничего им не должны!

– Ветер тянет в нашу сторону. – объяснил ему причину странного явления спутник, – В самом городе такой вони нет, это со свалок на окраинах тянет. А у нас еще порицают Петра Первого, за то что возвел столицу на продуваемом месте у моря!

Первое впечатление было смазано, но в дальнейшем столица Франции Александра особо не обрадовала. Почти 900 тысяч человек, на маленьком пятачке, да еще при самых примитивных системах канализации – рай еще тот. Великолепный Париж, вошедший в историю, построит другой император – Наполеон Третий, а Первый занят совсем другими заботами. Так в данное время полным ходом уже идет подготовка к большой войне с Россией, в Варшавское герцогство постепенно стягиваются войска, подвозятся боевые припасы и провиант. Следы это грандиозной работы заметны даже здесь за тысячи километров к западу, не раз и не два встречали Сашка с Самойловичем на дорогах воинские части. Однажды их нагнал аж целый батальон из Арраса, ехавший с ветерком на подводах. Александ даже тогда позавидовал французам, его так в походе не возили, все больше на своих двоих приходилось передвигаться.

Однако у первой же заставы, едва сошли с экипажа, Фигнер заставил всю компанию совершить непонятный обходной маневр, отмотать по окрестным поселкам еще добрых семь километров.

– Зачем? – недоумевал Сашка, – Чего зря ноги напрягаем? Можно ведь было и здесь в город войти, полиция никого не задерживает и даже бумаги не проверяет. Вон гляди сколько народу движется!

– Предчувствие у меня нехорошее! – признался Фигнер, – Словно ждут там нас уже, не дождутся. Нюх у меня на такие дела. Пройдем в другом месте, не по центральной дороге, попробуем просочится там, где нет постов.

Впоследствии оказалось, что он был прав, и в самом деле их ждали, причем по разным оценкам в этой уникальной операции было задействовано от 100 до 150 профессиональных филеров, специалистов по наружного наблюдению. Вся южная часть, откуда ожидалось появление "гостей" была надежно перекрыта. На каждой заставе, на каждой дороге – везде прибывающих в Париж людей незаметно, но внимательно "ощупывали" глаза профессионалов, пытаясь вычленить из потока искомую парочку. Приметы, и даже портрет одного из разыскиваемых были показаны всем участникам облавы, но тем не менее было несколько ложных "захватов". Сыщики старались изо всех сил, в расчете на хорошее вознаграждение, и одному из них, дежурившему возле небольшой таверны у проселка, своего рода неофициальной "заставы" несказанно повезло. Филер заметил двоих парней, один из которых в точности подходил под показанный заказчиком накануне портрет, а второй в общих чертах соответствовал приметам, доведенным до всех участников поиска без исключения.

Но судьба все же сжалилась на Александрами, можно сказать, что им в очередной раз крупно подфартило. Ни всемогущий министр полиции Фуше, ни его заместители, ни руководители других силовых структур, ни Видок со своим "Сюрте", исполнявший в ту пору обязанности следователя по особо важным делам – одним словом никто не знал о настоящих целях этой операции. Даже сами филеры не были осведомлены, кого им предстоит встретить, их использовали "в темную", обычная практика в таких делах. Все ниточки сводились к одному единственному человеку, прибывшему день назад в столицу, и он совершенно не желал делится информацией с кем-то еще. Немедленное задержание преступников не входило в планы заказчика, "гостей" надо было только незаметно встретить и "провести" до места их временного пристанища. Далее филер должен был сдать подопечных клиенту и получить заслуженное вознаграждение. Как ни странно, но столь масштабная операция, проведенная в интересах частного лица особого внимания властей не привлекла. Возможно это обстоятельство было связано с тем, что накануне люди Фуше арестовали очередных "террористов" и пока разбирались с ними. Не повезло в этот раз лейтенанту, приехавшему в Париж вместе с денщиком, да еще и обладавшему шрамом от сабельного удара на шее…

"Чутье", или интуиция Александра Самойловича Фигнера не обманули, подсказав с какой стороны надвигается грозная опасность. Но к великому сожалению, ему, а равно и Сашке не приходилось еще в жизни сталкиваться со столь развитой и изощренной системой наружного наблюдения. Что касается нашего соотечественника, то такие "нехорошие" и скучные подробности из жизни "рыцарей плаща и кинжала" в средствах массовой информации не освещаются, а равно и в детективной литературе. В кино и книгах рассказывают и показывают все больше про стрельбу и про лихие погони… Не обладал нужным практическим опытом и Фигнер: в начале 19-го века тайная полиция в российской империи еще находилась в стадии формирования, процесс долгий и мучительный, а обычная особо не заморачивалась, там действовали проще – привычными "дедовскими" методами. К чему огород городить, если каждую более-менее значимую персону окружает целый легион крепостных-дворовых слуг? Количество "душ" в ту пору было предметом гордости и престижа у привилегированного сословия. У иного богатого вельможи домашних рабов насчитывалось до 500 и более, "бедные" обходились десятком-двумя, у совсем "нищих" была обязательно хотя бы кухарка, часто по совместительству и сожительница. Если нужно было добыть показания на господина, то хватали этих бедолаг и выколачивали из них все, что требовалось для ведения следствия, а иногда и больше. Опять же и добровольных тайных доносчиков всегда хватало, даже священники регулярно "писали оперы" на свою паству, невзирая на тайну исповеди, что уж говорить про остальных обывателей… ляпота, да и только. С незнатным "черным народом" в ту пору не церемонились, господствовал принцип "коли взяли, значит виновен", преступник, не преступник – не важно… судья приговорит, посекут – как без этого, мужика ведь бить положено, и отправят вперед по этапу. Определенные проблемы возникали у полиции только при работе с иностранцами, с подданными других держав. Но голь на выдумку хитра, потребовалось скрытно проследить за французским дипломатом – возьмем солдат в Преображенском полку, чего тут голову ломать, рассуждали петербургские полицейские власти в те годы. Нечего и говорить, что такие импровизированные "сыщики", мало того, что давно отвыкли от гражданской одежды и "светились" выправкой в любой толпе за версту, но преображенцы еще и честь пытались отдавать, вставая во "фрунт" встречным офицерам. Одним словом вышла очередная комедия, на которые так богата российская история. Иное дело первая империя Бонапарта, здесь в Париже, в этом кипящем котле интриг, всегда был большой спрос на услуги профессионалов такого специфического сорта. В 30-е годы 19-го века детективную деятельность во Франции возглавит Эжен Франсуа Видок, человек-легенда, самородок поднявшийся из самых низов криминального мира. Но автор склонен предположить, что бывший бандит просто легализовал "частный сыск", успешно существовавший задолго до него.

Пришла пора прощаться, улучив момент, когда их спутница засмотрелась на богато обставленную витрину Фигнер накоротко обговорил этот момент с Александром.

– Надо пристроить девку, а не то пропадет здесь! – сразу же без обиняков заявил он, – Какая сволочь ей только напела, что дескать в Париже можно прожить трудами портнихи или белошвейки?

– Все так плохо? – удивился Сашка, вроде бы большой город должен создавать усиленный спрос на всевозможные услуги в сфере быта.

– Хуже некуда, тут свои парижские еле выживают. Неделя, другая и пойдет наша Фантина сперва по рукам, а там и до панели недалече. Погубит дурочка и себя и дитя.

Спутник забрал у Сашки Козетту, взамен вручил контейнер-тайник тщательно обмотанный тряпьем. После того случая с любопытным савояром они решили лишний раз драгоценный груз перед посторонними не "светить". Нашелся один бдительный человек, обративший внимание на пластик, следовательно и еще кто-нибудь может заинтересоваться. Расставание с девочкой вышло трогательное, малышка обслюнявила Сашке всю физиономию и чуть ли не разревелась, так видимо привыкла за время пути к нему. Подумать только, а ведь всего три дня как сошлись вместе… Вот и все, напоследок Фантина, как и ее малышка то же "чмокнула" Александра в заросшую трехдневной щетиной щеку, больше он эту парочку не увидит и как сложится их дальнейшая судьба – бог весть.

– Сними для нас угол у Шульца. – Самойлович показал Сашке на один из трактиров, в длинном ряду, – Место вроде приличное, а документов у постояльцев не спрашивают, я сам ранее там останавливался.

Александр в последний раз взглянул на Фантину с Козеттой и подхватив под мышку увесистый сверток направился к указанному заведению. Его напарник между тем принялся торговаться и шумно рядится с извозчиком, владельцем потрепанного фиакра, такой смешной "таратайки", где кучер сидит позади седока. Тащится через весь город пешком, да еще с ребенком на руках – плохая идея, поэтому срочно требовался подходящий транспорт. Не то что бы денег было жалко, но надо было строго соблюдать правила конспирации. В итоге, после длительных препирательств стороны все же пришли к приемлемому соглашению. Свистнул в воздухе длинный хлыст и кляча впряженная в допотопный экипаж неожиданно резко двинулась вперед, навсегда увозя от Александра молодую женщину и ее маленькую дочку, больше он этих француженок не встретит. Как впоследствии выяснилось из разговоров с напарником, тот снял для Фантины дешевую, но вполне приличную квартирку в предместье и позднее действительно "пристроил" ее на работу к одной весьма известной в аристократических и буржуазных кругах портнихе. С деньгами обосноваться в большом городе, что в веке 19-ом, что в 21-ом намного проще, чем с пустыми карманами…

Глава 12. Искушение комиссара

Трактир, или гостиница Шульца, "меблированные комнаты" – вполне приличное с виду здание, внутри оказалось сущей "дырой", Гиляровский был бы доволен. Притон не притон, ночлежка, не ночлежка – сказать трудно с такими специфическими "заведениями" во Франции Александр практически не сталкивался. Хозяин, меланхоличный пожилой еврей с роскошными пейсами, колдовавший с бутылками за стойкой бара, свободной комнаты гостю однако, вопреки ожиданию, не предложил.

– Все нумера с утра заняты публикой, извольте, любезный, обождать час-другой до полудня!

Создалось впечатление, что гостиничный бизнес здесь не являлся основным источником дохода, то и дело проходили и поднимались наверх в "нумера" веселые парочки, или напротив спускались вниз. Что до кавалеров, то поди пойми кто такие – народ разный, но вот дамы – определенно типичные представительницы "древнейшей профессии". Сашке не оставалось ничего другого, как заказать себе кружку пива, закуски и ждать напарника. Зал трактира в этот утренний час был практически пустой, только в дальнем углу, подальше от света, за столом угнездилась какая-то крайне подозрительная компания, рыл в одиннадцать. "Лицами" назвать эту "почтенную" публику язык не поворачивался, "хари" одним словом. Изъяснялись собравшиеся исключительно на воровском жаргоне, и временами до Сашки долетали обрывки их разговора.

– Уже шесть пломб пробило, а ты все еще дрыхнешь! Проснись Кабан, а не то худо будет…

– Еще бы! Мы хотели облапошить в полумеркоте золотаря, а того сторожил мусор, вот я и увидел, что пора пырнуть…

– Небось боишься попасть в чижовку? Но ежели так работать, то не много наживешь рыжиков.

– Желал бы я лучше черную работу на тракте делать, а не возиться с барыгами, вечно тут эти окаянные мусора на шее сидят.

– Ничего не стибрили? А важные там были веснухи, лоханки да гопы. Значит, пейсатому нечего будет и спускать?