«Мы одной крови». Десант из будущего

– Чем же его так? – пробормотал Женька.

– Осколок. Ребра раздробило. – Шведова смотрела вопросительно.

Женька поправил ворот – пуговицы держались на соплях, через день точно посыпятся. Вот что и как говорить? Понятно, кто именно со старшиной мог бы по-женски, по-товарищески поговорить, внушить, что должно. Ну, у переводчика, как у того специалиста не получится, но лучше все равно напрямую.

Земляков присел на корточки и сказал:

– Выглядишь ты ужасно. Извини, что на «ты», но если по возрасту и вообще. Комсомолка?

– Билет показать?

– Не глупи. Я к тому, что марку нужно держать. Он был хорошим человеком и командиром. Да, поверить трудно. Черт, надо же, чтоб вот так… Но война. Держись. Варварин бы слабость понял, но не одобрил. Он правильный был. Сама знаешь.

– Что, так заметно? – глухо спросила Шведова, глядя в песок.

– Дураки мы, что ли? Но это никого не касается. – Женька смотрел, как падают в желтый карельский песок редкие капли – похоже, старшина и сама не понимала, что плачет.

Женька сел рядом, сунул мягкий, ставший похожим на марлю, носовой платок и принялся смотреть на озеро.

Шведова высморкалась и спросила:

– Что, майор утешать прислал?

– Майор наш в людях разбирается. Особо чутким его не назовешь, но дело свое он делает. А Варварин и нашим командиром был. Чего тут говорить…

– А эта… девица твоя?

– Моя девица в Москве, в институт бегает и меня ждет. А если ты про нашу боевую подругу, так она сейчас на другом участке. Далеко.

– Понятно. Товарищ подполковник рассказывал. В общих чертах.

– Да, полезный у нас был сотрудник и надежный. Кстати, она бы тебе практический совет дала. Мы как-то говорили, она ведь древними обычаями интересовалась. Даже училась на историческом до войны. Короче, есть такое древнее поверье…

Шведова выслушала, комкая платок у носа.

– Поповщина какая-то.

– Ну, скажешь тоже. Это задолго до христианства придумали. Тогда людей мало было, только на себя древние и надеялись. С точки зрения науки вполне разумное объяснение есть. Понимаешь, в волосах вредные вещества накапливаются из атмосферы и вообще…

– Буржуазное суеверие, – неуверенно сказала Шведова.

Женька молчал.

– Ладно, помоги тогда, что ли. – Старшина с силой вытерла щеки замусоленной пилоткой. – Сама криво резану, тогда вообще людей пугать буду.

Волосы скрипели под клинком пуукко – Шведова оттягивала косу, Женька резал, стараясь держать нож ровнее. Отчекрыжили. Старшина потрогала затылок, безнадежно махнула грязной рукой, свернула обрезанные косы.

– Ты прикопай сама и камень положи. Часть тяжести под тем камнем и останется. Потом умойся и о деле подумай. – Женька протянул ножны с трофейной финкой. – Вот, на память о малой жертве.

Шведова безразлично глянула на нож:

– Да на кой мне…

Но когда старшина вышла из зарослей и пошла умываться, ножны финки висели на ее ремне.

– Можешь, Земляков, – одобрил майор, вроде бы и не глянувший в ту сторону. – Язычество, конечно, отчаянное, но мудрость предков мы ценить обязаны. Ладно, переходим к нашим текущим делам…

– …Тут дела на двадцать минут с аквалангом. Даже компрессор не нужен. Управимся, – товарищи командиры ласково смотрели на Землякова.

– Да я понимаю, – ошарашенно сказал Женька. – Но технически протащить…

– Напряжешь расчетную группу. Пусть перебросят аккуратно. Мелкие неисправности аппарата на месте подчистим. – Коваленко уже писал на листочке список требуемого. – Дно здесь хорошее, аккуратное дно, собственно, мне только баллон и нужен.

– Я Варшавину обосную. – Майор почесал карандашом нос. – У нас тут единственная зацепка. Грех за нее не потянуть…

Через час Женька со своей потрепанной полевой сумкой сел в машину. До хутора на грузовике вместе с водилой провожал и Коваленко.

– Ладно, я до базы, водолазов растрясу и сразу обратно, – сказал Женька, пожимая руки. – Вы тут хоть Алексея малость подкормите, нормального сержанта из него сделайте.

– Ну, какао я не обещаю, но подкормим. – Здоровяк Коваленко подмигнул робко улыбающемуся шоферу. – И машинку в порядок приведем. Ты, Евгений, главное, пошустрей там оборудование выбивай.

Попутку Женька, естественно, искать не стал, вышел к рощице за околицей. Сомневаться в электронном чипе, обеспечивающем возвращение, оснований не было, психологическое состояние тоже было в норме. Вот сейчас от того песочка озерного отвлечемся, и вперед…

Глава шестая

Москва.

Комсомольский проспект

17.35 (время по отсчету «Ноля»)

Финишировал Женька почти идеально – на балюстраде МДМ [40] . В урну со ступенек не свалился чудом, прохожие заворчали – «скачут здесь шуты ряженые». Было тепло, людно, и, что характерно, никаких комаров.

Энергично двигаясь в сторону Отдела, – ремень с кобурой и полевая сумка завернуты в гимнастерку, торс по форме № 3 – в блеклой майке, – Земляков сообразил, что встретить не успеют. Опыт, однако, у товарища переводчика, – вон как точно воплотился. По-летнему нарядные дамы-девушки поглядывали на бойца осуждающе: майку и галифе еще за стильный винтаж принять можно, но сапоги…

40

МДМ – Московский дворец молодежи на Комсомольском проспекте.

Встретить так и не встретили. На КПП Женька поздоровался с комендантскими – видимо, вздрючили парней, откровенно пришибленными выглядели. Миновав внутреннюю дверь, рядовой Земляков оказался во дворе и остолбенел. Плац в/ч 04721, и раньше-то не слишком просторный, было не узнать: прямо за воротами стоял БТР с неприятно низко направленной тридцатимиллиметровой пушкой, за бронежелезякой виднелась еще одна армейская машина с какими-то электронными фиговинами на крыше кунга – рядом возились озабоченные личности в полевом камуфляже. Судя по лексикону, личности были контрактниками, сполна и профессионально познавшими тяжести и лишения армейской службы. На броне БТРа тоже сидел крепкий деятель в бронежилете и разгрузке, надетых прямо на камуфляжную футболку, с автоматом на коленях. Навороченный автоматчик с подозрением уставился на Женьку.

Однако. Четыре дня всего-то прошло. Нашли место и время ученья устраивать, да еще с этакими мордоворотами. Женька вынул из кармана окуляры, выправил погнувшуюся дужку, водрузил оптический прибор на нос и принялся вдумчиво оценивать бронепришельца. Личность с автоматом намек поняла, заерзала и принялась разговаривать с кем-то во чреве бэтээра.

Электронного ключа у Женьки не было, пришлось жать кнопку вызова и ждать у двери, когда отопрут. Здоровяк с БТРа поглядывал, что было неприятно. По-хозяйски себя ведет, блокпост ему здесь, что ли? Наконец, дверь отперли – лейтенант Юра Коршунов из расчетной группы: