Мы перестали слышать Яхве

В эту ночь поспать мне не довелось. Впрочем, я уже принял решение уволиться с работы – зачем горбатиться «на дядю», если можно ковать по не по одной сотке в день практически не напрягаясь? Единственное, не хотелось, чтобы меня уволили по статье за прогул, а это значит, что на работе надо показаться до обеда. Показаться только для того, чтобы написать заявление «по собственному».

Часы показывали 07:32, когда я, предварительно отключив телефон, установил будильник на 11:30 и прилег поспать хотя бы на несколько часов. Светочка упорхнула, сославшись на неотложные дела и это было просто замечательно – давно мечтал завести себе подружку исключительно для здоровья, чтобы без взаимных претензий и далеко идущих планов. Может… А, впрочем, не буду загадывать.

Голова не успела коснуться подушки, как я уже спал. Впрочем, назвать сном то, что со мной происходило, довольно сложно: я как будто бы провалился в серую муть без конца, края и физического тела. Было только осознание собственного «я», да и то довольно смутное. Ощущение времени также исчезло, поэтому не могу сказать, как долго мне пришлось зависать в этом киселе.

Наконец, мир начал обретать материальность. Сначала пришли звуки, потом, постепенно, ощущение собственного тела. И вот я смог открыть глаза, которые тут же закрыл. Точнее, они захлопнулись сами потому, что картина, представшая их вниманию, просто не могла существовать.

Однако, тактильные ощущение в области затылка и расположение тела подтверждали немыслимую картинку, переводя невероятное в категорию очевидного. Так что пришлось открыть глаза во второй раз. На этот раз я не смог удержаться от нецензурного междометия, ведь моя уставшая и, как я только сейчас понял, раскалывающаяся, голова мирно покоилась на коленях Юли, а мое тело, контроль над которым вернулся далеко не полностью, расположилось в горизонтальном положении на ее кухонном диванчике. Да-да, я заснул у себя дома, а проснулся на юлиной кухне и как там оказался – тайна, покрытая мраком!

– О! Наконец то мы проснулись. Ну, с возвращением, что ли. – Юля гладит меня по голове и ласково улыбается.

– Каким возвращением? Где я? Как я здесь оказался? Что вообще происходит? – рывком вскакиваю на ноги и встаю напротив Юли в напряженной позе. Меня потряхивает, голова кружится, да и вообще с трудом понимаю, на каком я свете.

– Как много опять вопросов и все ни о чем. Вообще-то, только что завершилось твое первое посвящение под моим чутким руководством, а вот что в нем произошло стоит спросить у тебя.

– Я точно помню, что заснул у себя дома, а проснулся у тебя. Как такое может быть?

– Как ты думаешь, какое сегодня число?

–

– А вот и нет – на день меньше. Во внешнем мире ты неожиданно заснул у меня на кухне вчера днем, а проснулся только сегодня утром. Помнишь, как ты выпил кофе? Так вот, напиток был «с сюрпризом» – сильное снотворное в сочетании с одним галлюциногеном по моему уникальному рецепту. А дальше ты уснул и погрузился… сейчас мы именуем это Локальным Конгломератом Вероятностей или коротко ЛКВ, раньше такая сложная фразеология чистым была чужда и они называли это просто внутренними рисунками. Есть много других названий, но это сейчас не важно.

– Если вкратце, каждое живое существо представляет собой некую группу или пучок или совокупность из множества рисунков, ничтожно малая часть часть из которых материализована, а большинство так и остается лишь потенциальными возможностями. Материализация внутреннего рисунка происходит в тот момент, когда для него находится полностью соответствующий рисунок в Глобальном Конгломерате Вероятностей (ГКВ). Точнее, чаще происходит наоборот – большой рисунок инициирует активацию малого. Это как в компьютерной сети, управляемой одним глобальным сервером: на каждой рабочей станции установлен набор из множества программ, как бы клиентская часть, но запускаются они по команде с сервера и функционируют, взаимодействуя с серверной частью. Здесь тебе все понятно?

– Ну более или менее. Ты хочешь сказать, что мироздание устроено по принципу архитектуры клиент-сервера?

– Вообще-то это упрощение, так как я в своих объяснениях подстраиваюсь под тебя и твой менталитет. И это не совсем клиент-сервер, потому что в архитектуре мироздания возможна не только инициация приложений из клиентской части, но и запуск больших управляющих программ на самом сервере по команде простого пользователя. И эти программы могут управлять не только другими станциями, но и всей сетью. – Юля молчит несколько минут. – Вот такая вот образная трактовка процесса материализации вероятностей. Как тебе?

– Чрезвычайно занимательно. Но, возвращаясь к «нашим баранам», это значит что все, произошедшее со мной за последние сутки мне приснилось?

– Можно и так сказать. Сон – это и есть путешествие по внутренним рисункам. Ну, или спонтанная активация программ на локальной машине без подключения к управляющему серверу. Только это был не обычный сон, здесь ты последовательно проживал рисунки так, как это происходит в реальной жизни вместо хаотичных скачков как в обычном сне. В этом и состоит первое посвящение и моя роль, как проводника. Ты должен понять, точнее, пережить на собственной шкуре тот факт, что вероятности реальности существуют объективно как внутри нас, так и вовне. Для этого испытуемый погружается сначала во внутреннее пространство, а затем переживает все те же сюжеты рисунков наяву. А чтобы вместо хаотичного сна ты прожил полноценный, последовательно разворачивающийся день, я использовала на тебе свои способности по стабилизации рисунков в другом человеке.

– А сейчас максимально сжато расскажи все, что с тобой произошло. Начни с первого момента, который ты помнишь после того, как выпил мой кофе. И поторопись, у нас очень мало времени.

Следующие два часа заняли мое повествование и комментарии Юли. На удивление, голова была предельно ясной и я отлично помнил последние сутки. Оказалось, что память включилась на том моменте, когда ко мне подошел менеджер. Было это где-то примерно в половину одиннадцатого – точнее сказать не могу, потому как на часы не смотрел. Сейчас около восьми, значит у меня есть время.

Не могу сказать, что мне очень нравится все происходящее. Ладно еще первая часть «посвящения», проходящая в «локальном конгломерате вероятностей» (от одного только названия обхохочешься, ну и пафосные же ребята эти «чистые»!). Но вот вторая, когда я должен повторить все тоже самое наяву… Не вижу абсолютно ничего хорошего в том, что я проживу ближайшие сутки как запрограммированный робот: мне останется только ходить и делать то, что уже предначертано «внутренними рисунками».

И особенность здесь в том, что ничего изменить не удастся – якобы таковы последствия воздействия на меня со стороны проводника в первое посвящение (ненаглядной Юленьки). Ну это мы еще посмотрим. Нет, в принципе, ничего плохого день грядущий персонально мне не несет, просто как-то противно. Такое ощущение, что предстоит плясать под чужую дудку, хотя умом я и понимаю, что это не так. Да и Юля говорит, что сами рисунки выбирал я совершенно самостоятельно, ее воздействие заключалось только в их стабилизации, точнее, как бы в эмуляции режима полноценного бодрствования во сне.

И еще у меня возник резонный вопрос: почему каждый встречный не наматериализовывал себе все, что вздумается? Ведь, если проводить аналогию с сетью, на локальной машине пользователь может запустить любое приложение из установленных. Запустил, что захотел, подрубился к серваку и вуаля: ты миллиардер или поп-звезда или еще кто-то. Что, собственно, нас ограничивает?

Оказывается, для того, чтобы проявить нужный рисунок, одного только желания мало – нужна особая энергия материализации. Сначала она заливается во внутренний рисунок, чтобы из полупроявленного наброска он стал полноценным хорошо детализированным пейзажем. Затем, по мере того, как мы вливаем энергию в рисунок, он начинает все больше и больше притягивать соответствующего себе близнеца из «большого мира». Чтобы состоялась «стыковка», энергии надо залить много, а где ее взять? Возвращаясь к компьютерным образам, аналогом «энергии материализации» можно считать мощность железа, стоящего на рабочей станции: чем оно мощнее и новее, тем больше тебе доступно. И для того, чтобы управлять серваком, начинка станции должна быть очень очень мощной! Вот потому-то чистых так мало – обычные люди просто не обладают нужными ресурсами.