Мы с тобой одной крови

– Федул Иванович, договорились – не подначивать, – ответил Орлов. – Конечно, Лев Иванович сгущает краски, несколько оперативников отыщем. Но я полковника понимаю, нужны опытные, проверенные опера, не мальчики, мужики со стажем.

– Главное, на сто процентов верные, люди хорошо знакомые, – вмешался Крячко. – Чтобы из бочки вытекло все вино, достаточно одной дырки. Лично я поручусь человек за пять, максимум за шесть.

– Ну хорошо, – согласился Гуров. – Наберем мы человек двадцать, добудем транспорт и связь. Контрразведка будет об этом знать если не через час, так к вечеру: менты собирают лучших оперативников. Говорено: предупрежден – значит, вооружен. Наши приготовления от «соседей» не скрыть. Они напрямую обратятся к генералу Бардину, спросят, к чему готовятся Орлов, Гуров и компания. Вам, Петр Николаевич, необходимо заготовить легенду.

– Хорошо, сменим пластинку. Твоя идея с компьютером, сбором и обработкой данных не оправдалась?

– А как я напал на след Галея?

– Ты не докладывал. Но больше тебе компьютерщик не нужен? Я могу отослать его по месту службы?

– Не торопись, пусть парень побудет у меня. Может, я захочу заглянуть в прошлое.

– Тебе виднее. – Орлов кивнул и подумал, что знает Гурова третий десяток лет, но далеко не всегда понимает. Практически никогда Лева не раскрывается полностью, всегда что-то утаивает. Поначалу его скрытность раздражает, со временем выясняется, что сыщик был прав. Он скрывал Галея, Орлов чувствовал, что скрывает, злился, теперь он понял, что Гуров поступил верно. Знай Орлов все, ему труднее было бы докладывать на коллегии. Гуров не профессионально, но вполне прилично умеет работать с компьютером, а данный факт скрывает. Почему?

Орлов лишь вздохнул и повторил:

– Тебе виднее. Интересно, как ты будешь работать, когда я уйду на пенсию?

– Никак. – Гуров пожал плечами. – Уволюсь в третий, последний раз. Я не собираюсь вам льстить, господин генерал, но вы единственный человек, которому я служу. А вкалывать в обезьяннике, подчищать за макаками дерьмо я не собираюсь…

– Господа менты, вернитесь на грешную землю, – прервал Гурова прокурорский чин. – Я не так глуп, потому не призываю к откровенности. Скажете, что считаете возможным. Чем вы собираетесь заниматься?

– А я как на духу, у меня от начальства никогда секретов не имеется, – сказал искренне Гуров, и взгляд его был настолько открыт и честен, что присутствующие чуть было не поверили ему.

Крячко ответил простодушной улыбкой деревенского дурачка, Орлов раскладывал на столе свои карандаши, а Драч сердито сказал:

– Давай, только короче.

– Им нужен Галей – значит, кого-то собираются убить. В идеальном случае мы должны выстрел предотвратить, но взять Галея так, чтобы получить против него улики. Учитывая, что мы не знаем ни время, ни мишень и нам будет мешать группа отлично подготовленных профессионалов, такой исход можно исключить. Если мы определимся во времени и пространстве, окажемся в гуще событий, выстрел все равно не предотвратить. Галей не промахивается – значит, мы будем свидетелями убийства. Акт второй: Галея должны взять и увести со сцены мы, а не наши друзья. При этом желательно не перестрелять своих, чужих и посторонних. Я убежден, что, даже зная о нашем присутствии, наши доблестные оппоненты не рискнут привлечь к операции мальчиков из «Альфы», «Омеги» либо иного спецподразделения, так что мы не будем биться с волкодавами, которые нас передавили бы, как котят. Нам будут противостоять оперативники, потому шанс мы имеем. Вот, по сути, и все…

– А зачем огород городить? – спросил Драч. – Почему не взять Галея заранее и не предотвратить схватку? Я понимаю, предъявить ему нечего, но вы оперативники, придумайте, создайте предлог для задержания. Оно будет на моей, не на вашей совести. Я продержу его как минимум дней десять… Потом, если ничего не раскопаем, извинюсь…

– Вы не продержите его и трех суток, – прервал прокурора Гуров. – На серьезную провокацию я никогда не пойду, если мы задержим его за драку, то через час на вас обрушится телевидение, на следующий день – журналисты, и к вечеру вас снимут, а киллера освободят.

– Петр Николаевич, где ты отыскал такого чистоплюя? – спросил Драч.

– Лет двадцать с лишним назад на улице подобрал. Он с детства больной, – серьезно ответил Орлов. – Ты, Федул, такой старый, не помнишь, нас в те годы учили: коли не доказано обратное, человек невиновен.

– И сколько же ты, великий сыщик, собираешься людей уложить, чтобы доказать, что убийца есть убийца?

– Значительно меньше, чем генералы, правительство и президент уже уложили в Чечне, доказывая вообще неизвестно что.

– С таким языком и на свободе? – Драч поднялся. – Ну, желаю удачи, сыщики.

– Господин помощник прокурора, – Гуров открыл Драчу дверь, – не волнуйтесь, на свободе я временно, исключительно по недосмотру властей предержащих.

Неожиданно Драч обнял сыщика, на мгновение прижал, затем оттолкнул и вышел.

Глава 13

Гуров расхаживал по своему кабинету, Артем Ермаков лениво шлепал по клавишам, Крячко мастерил из бумаги кораблик.

– Солдат спит, служба идет. – Крячко выставил на стол свое творение. – Артем, хорошо быть подчиненным, скажи? Вторые сутки палец о палец не ударил, сидишь – балдеешь, и совесть ни гугу, помалкивает. Она знает: ты приказа ждешь, начальник рядом, ему с горки виднее.

Артем взглянул виновато, молчал. Гуров остановился рядом с Крячко, сказал:

– Станислав, я про твою совесть вообще никогда не слышал. Достань лист чистой бумаги и ручку.

– Момент, господин полковник, – Крячко открыл папку, выложил ручку. – Выполнено!

– Лейтенант, подождите, может, у вас случайно какая-нибудь завалящая мысль появится.

Ермаков подошел, встал рядом.

– Мне необходимо провести конспиративную встречу у зоопарка. – Гуров нарисовал на листе крестик. – Сколько машин меня «поведут»?

– Наверное, две, – пробормотал Ермаков.

– Одна, – уверенно сказал Крячко, – а через пару минут их станет три.

– Согласен, – Гуров чертил и объяснял. – Сворачиваю на Калинина. Тут, я думаю, они разделятся: одна обгонит, другая останется на хвосте, третья свернет на Герцена, пойдет параллельным курсом. Напротив особняка Морозова я убыстряюсь и тут же ухожу направо, на Воровского…

– Поварская, – поправил Крячко.

– Думаю, за мной никто не свернет, две машины уйдут к Садовому, а третья, что в этот момент должна быть в районе Никитских, двинется параллельным курсом по Герцена. Одна с проспекта свернет в сторону Поварской…

Минут пятнадцать Гуров и Крячко спорили, как обрубить «хвосты» и с какой стороны выскочить к зоопарку чистенькими, где припарковаться. Ермаков лишь кивал и помалкивал.

Маршрут, который они чертили с Крячко, Гуров нарушил, известными ему дворами ушел от наблюдения и вскоре припарковался неподалеку от дома, где жили Бардины. Если человек столько лет проработал в сыске, то найти исправный телефон-автомат в Москве он сможет, и Гуров его разыскал, позвонил в квартиру свояченицы Бардина, убедился, что Ирина дома, и повесил трубку, опасаясь, что, если спросит разрешение заглянуть, нарвется на отказ.

Сыщик прошел мимо подъезда, еще раз убедился, что сопровождение отсутствует, выждал, когда в дом начала входить компания шумной и рослой молодежи, и миновал дежурную. У квартиры Гуров достал ключи, задумался. Можно интеллигентно позвонить, но нет гарантии, что дверь откроют. Вздорная, взбешенная поведением любовника, мадам могла сменить замок. Попасть в квартиру и встретиться с Ириной более чем желательно. Гуров осторожно вставил ключ, повернул дважды, дверь открылась легко и бесшумно. Тогда он позвонил – два коротких и длинный, как звонила супруга Бардина, – вошел и прикрыл за собой дверь.