Мы спасаем попаданцев

– Наоборот, Юлинька, я очень ценю тебя, как сотрудницу и свою помощницу, поэтому именно тебе я доверяю эту задачу, зная, что ты справишься с ней лучше всех.

Девушка хмыкнула, надула розовые губки и пропыхтела:

– Больше похоже на наказание.

Впрочем, Громов не обратил на это внимания, поскольку уверенной армейской походкой двинулся дальше и как заправский командир принялся отдавать приказы направо и налево.

– Ладно, что встал, как истукан? – тут же поспешила отыграться на «наказании» Юля. – Двинули.

Денис лишь усмехнулся и побрел за девушкой. Они шли мимо множества столов и людей, с интересом разглядывающих нового сотрудника с разбитым носом и в окровавленной рубашке. Некоторые из новых коллег даже улыбались парню, в основном, это были молодые девушки в белых халатах, но под строгим взглядом Юли они тут же опускали глаза и быстро принимались за видимость деятельности. Похоже, «рыженький ежик» выпускал колючки не только на Дениса и пользовался среди коллег непререкаемым авторитетом, более того, ее даже побаивались.

Сопровождалась эта прогулка коротким описанием рода деятельности персонала:

– Здесь у нас историки, – кивала Юля в одну сторону. – Тут отдел сбора данных. Это отдел слежки за разрывом межвременной-пространственной материи…

И так далее и тому подобное. Юля не заостряла внимания ни на одном из отделов и не вдавалась в подробности, а бросалась лишь сухими фразами и неуклонно двигалась вперед. Наконец, она остановилась.

– Так. Вот там душ! – указала она на одну из дверей. – А вот там мед. кабинет! Я возьму кое-какие вещи и в душ, а ты иди лечи нос. Через полчаса буду ждать тебя у кофе-автомата. – И девушка кивнула в сторону машины по приготовлению горячих напитков.

– Договорились, цыпа, – улыбнулся Денис.

«Рыженький ежик» тут же выпустил иголки дикобраза:

– И не называй меня больше так никогда, не в двадцатых уже, а иначе тебе, точно, пластика носа понадобится. Уяснил?

– Вполне, – кивнул Денис, отметив про себя, что когда Юля злится – она выглядит еще потрясней.

«Главное, чтобы злить ее не вошло у меня в дурную привычку», – и, усмехнувшись этой забавной мысли, он вошел в мед. кабинет.

В белом, чистом и просторном помещении пахло лекарствами. Денис поморщился, с самого детства он относился к людям в белых халатах с опаской, особенно к стоматологам. С возрастом это чувство прошло, но детская фобия все же осталась где-то глубоко в подсознании, и сейчас она нелепо напомнила о себе.

– Здравствуйте, – раздался неожиданно чей-то голос.

Денис пошарил глазами по комнате, но обладатель голоса и сам не стал прятаться, а вышел из-за ширмы и улыбнулся. Это оказался приятный мужчина средних лет со светлыми волосами, русой бородой, как у Николая Второго и безмятежными голубыми глазами за блестящими стеклами круглых очков в роговой оправе.

– Здравствуйте, доктор…

– Штерн, Николай Штерн. – Доктор протянул руку. – А вы, должно быть, новенький в нашей группе особого реагирования.

– Да. Денис Фадеев, – пожав руку доктору, представился парень.

– Присаживайтесь, Денис. – Штерн указал на черную кушетку, сам придвинул стул и сел напротив. Затем бесцеремонно, совсем по-докторски, взял Фадеева за лицо, повернул голову, провел пальцами по носу, потянул за него и отпустил.

– Так, нос не сломан, – констатировал он. – Просто разбит. Наложите пластырь на разбитое место – быстрее заживет. Так, теперь следите за кончиком моей ручки. – Штерн вытащил из нагрудного кармана халата ручку и начал водить ей влево, вправо. – Достаточно. Теперь проверим реакцию зрачком. – Неожиданно на кончике ручки вспыхнул огонек, которым доктор тут же засветил в глаза. – Так. Скажите, легкая тошнота и головокружение присутствуют?

– Совсем маленечко.

– Ага, все ясно.

– Что ясно, док?

– У вас легкое сотрясение. – Штерн поднялся со стула и подошел к стеклянному шкафу.

В этот момент за ширмой кто-то знакомо застонал:

– А-а, о-о!

– Розенберг, не придуривайтесь, – тут же откликнулся доктор. – У вас нет никаких увечий, только синяки и ссадины. Вдобавок ко всему, я вколол вам успокоительное, поэтому вы в принципе не должны чувствовать никакой боли.

В ответ из-за ширмы донеслись:

– Ох, ах, ох, что ж я маленький не сдох.

Штерн покачал головой:

– Ну что за человек. Ведет себя, как настоящий ребенок.

Денис кивнул, уже хорошо понимая, что Йося за фрукт. А доктор взял с полки баночку каких-то пилюль и протянул Фадееву:

– Вот, попейте это. По одной таблетке три раза в день в течении недели, и все будет хорошо. И рекомендую беречь голову и больше не получать по ней. Хотя, – доктор усмехнулся, – при вашем роде деятельности это проблематично. Вот помню, Игорьку как-то дубиной во времена Троянской Войны зарядили. Впрочем, с него все как с гуся вода, даже таблеточек пить не пришлось.

– Везет, – отозвался Денис и встал. – И спасибо, док. Мне уже пора.

– Я вас не держу, – произнес Штерн. – Но если что, заходите, всегда рад просто поболтать.

– Всенепременно, – пообещал Денис и поспешил уйти. Не то чтобы доктор ему не понравился, напротив, он был вполне мил и обходителен, но опасливый ребенок в глубине души рвался поскорее покинуть царствие пилюлек и шприцов.

Фадеев вышел в общий зал. Возле кофе-автомата, конечно же, еще никого не было, но Денису и самому необходимо было умыться и привести себя в порядок, поэтому, недолго думая, парень направился в душевую.

Душевая оказалось большой и просторной. Выложенная белоснежным кафелем, с зеркалами на стенах и множеством кабинок она представляла из себя идеал чистоты и порядка. В дальней кабинке шумела вода, разносился приятный запах ромашкового шампуня, это явно «ежик» мыла свои рыженькие колючки. Денис улыбнулся, двинулся к дальней раковине, поднес руки к крану, автоматически включилась вода, парень набрал ее в ладошки и плеснул на лицо, стирая остатки крови. Затем посмотрел на себя в зеркало и вдруг от удивления открыл рот.

Дверца из матового стекла в Юлиной душевой оказалась полуоткрыта, и в этом раскрытом фрагменте четко просматривался обнаженный женский силуэт, стоящий к парню спиной и плескающийся под струями воды. Конечно, следовало тут же уйти или на худой конец отойти в сторону и уже там закончить свои дела. Но, но… взгляд отвести не получалось. Струи воды медленно и монотонно падали из душа, словно гипнотизируя. Они летели, опускаясь на намыленные волосы, на раскрасневшиеся плечи, стекали, переплетаясь вместе с пеной по гладкой спине, струились по плавным линиям и изгибам тела, опускаясь все ниже и ниже к упругой и такой идеальной, как наливные яблочки, попе, окутывая пеной эти прелестные розовые окружности и спускаясь между ними к стройным спортивным ножкам.